Кружок любителей чтения
Шрифт:
Эд тоже ужинал в одиночестве (Бернис застряла в Данстейбле) — так же как Гидеон (вчерашний бутерброд из магазина на углу), Бронуин (тушеные бобы) и Зоуи (капуччино в автосервисе). Донна вместе с детьми поужинала в шесть часов куриными котлетами. За едой она читала «Мидлмарч», а дети смотрели «Симпсонов» по маленькому кухонному телевизору и частенько не попадали ложкой в рот.
По устоявшемуся годами обычаю Боб и Кристин к семи часам уже вымыли, высушили и расставили по полкам свой фаянс, чтобы устроиться перед телевизором, наслаждаясь своим любимым сериалом
— Этот Гидеон, — сказала Кристин во время рекламы. — Он женат?
— Нет, насколько мне известно. Говорит, что ищет себе жилье, а пока остановился у Зоуи.
— О боже! Она такая худышка! Не думаю, что у нее Гидеон может нормально питаться. И теперь мне понятно, почему он в тот вечер съел половину пирога, я уж не говорю о булочках с сосисками.
— Ха! Так это божеское наказание еще и обжора!
Кристин нахмурилась, задумчиво перебирая пальцами. Непарные носки, голодный, бездомный, дырки на свитере… бедный ягненочек. Реклама закончилась, но Кристин никак не могла сосредоточиться на экране. Вместо этого она вспомнила о старом письменном столе Хитер, который хранился в гараже. Он бы отлично встал в старую комнату Кита — она всегда была самой солнечной, и можно будет перенести туда книжную полку из коридора. Разумеется, у Гидеона много книг. Может, ему понадобится телевизор — смотреть всякие умные передачи вроде «Вечерних новостей». Они могут рассматривать это как бизнес; а так как Боб работает на полставки, небольшой дополнительный доход им не помешает. Вроде пансиона — только с одним жильцом. Гидеону наверняка понравится ее торт-безе с мороженым — так же как и Бобу.
Мы совершали воскресную семейную прогулку по университетскому парку. Во всяком случае так могло показаться на первый взгляд, но внимательный наблюдатель заметил бы признаки распада нашей ячейки, главным из которых было то, что Бернис никак не могла идти рядом с нами. Она или отставала, или убегала вперед, но редко находилась в зоне слышимости. Мы уже почти обошли весь парк, когда я обернулся к ней, чтобы обратить внимание на пожелтевшую листву, но оказалось, что она идет в пятидесяти ярдах сзади и увлеченно говорит по мобильному телефону, прикрыв рот рукой.
— Ты заметила, как изменились деревья за последнюю неделю? — спросил я вместо нее Джорджию. Джорджия сидела в своем рюкзачке у меня за спиной и, насколько я мог судить, спала без задних ног. — Уже настоящая осень, да?
Нас догнала Бернис, тяжело дыша:
— Это был Клайв. Боюсь, мне надо ехать в офис. Срочное дело.
— Опять? — Никогда не думал, что издание учебных пособий может быть связано с таким количеством срочных дел по вечерам и выходным дням.
— Вечером ложитесь без меня, — прокричала она, находясь уже далеко впереди нас. — Может, придется задержаться допоздна!
«Здорово», — подумал я и направился к пруду.
Кейт сидела в парке на скамейке и болтала с подругой, когда на дальней дорожке показался Эд с Джорджией.
— Что скажешь об этом? — спросила она, указывая на Эда.
— Десять баллов, — сказала Мэгги. — Хотя слишком молод. И он с ребенком. Значит, скорее всего, женат.
— Да, вроде того.
— О, так ты знакома с ним?
— Он из литературного кружка.
— Ого. Я бы тоже туда записалась.
— В Оксфорде много других кружков.
— Какие у него красивые волосы, правда?
— Очень.
— Длинные ноги.
— Хм, и шикарная грудь.
— Кейт! Вы с ним…
— Нет. — Кейт рассказала о том, как Эд кормил Джорджию.
Мэгги толкнула Кейт локтем:
— Смотри-ка, он идет в нашу сторону.
— Привет, — сказал Эд, подойдя к ним. — Я так и думал, что это ты.
Кейт познакомила его с подругой, и Эд снял рюкзачок с Джорджией и присел к ним на скамейку.
— Надеюсь, я не помешал?
— Мы всего лишь оценивали мужчин, — ответила Мэгги. — По десятибалльной системе.
— Да? И сколько же я получил?
— Э-э… Мы не рассматриваем папаш, — сказала Кейт. — Из принципа. Потому что для мужчин женщины с детьми не существуют.
Эд поразмыслил над этим, пожал плечами и сказал:
— Ну что ж, вполне справедливо.
Они помолчали, пока мимо них проходила группа из трех молодых людей лет двадцати.
— Итак, слева направо: шесть, один, пять, — сказала Мэгги.
— Не-а. Шесть, один, семь.
Кейт почувствовала, что Эд смотрит на нее:
— Надо же, какие вы быстрые. И какие жестокие! Почему вы дали парню в середине только один балл? Мне он показался вполне ничего.
— Спортивные штаны, — объяснила она ему, и Мэгги согласно кивнула.
Из парка мы пошли в кафе на Каули-роуд, и там Джорджия решила, что пора проснуться и покапризничать. Я покормил ее и быстренько поменял подгузник, после чего она снова стала чудо-ребенком. Кейт подержала ее, пока я ел.
Мы сидели за столиком у окна, и Мэгги снова стала играть в их игру.
— Скорей, скорей, вон идет на девять баллов!
— Нет. Лицо симпатичное, а фигура ужасная, — сказала Кейт.
Эта игра стала казаться мне оскорбительной, но я решил промолчать, а то бы они набросились на меня. И поэтому обрадовался, когда Мэгги сказала, что ей пора к ее бывшему мужу — забирать сына. Она провела рукой по моему рукаву и сказала, что ей было очень приятно познакомиться со мной. Мэгги была примерно одного возраста с Кейт, но годы сказались на ее внешности не лучшим образом. Не сказал бы, что ее поглаживание доставило мне удовольствие.
— Взаимно, — ответил я.
Заказав еще по чашке кофе, мы с Кейт сидели в моей любимой части города, наблюдая за проходящими мимо нас обитателями восточного Оксфорда. Женщины в сари, группы албанцев — почему-то в центре города они не встречались. Верно и обратное: жители центральных районов тоже не часто здесь появлялись. Я знал людей, которые считали (и не без оснований) переход через мост Магдалены в сторону Каули-роуд рискованным поступком. Этот район известен своими кражами, торговлей наркотиками и бандитскими разборками. Правда, тягачей с пулеметом Льюиса сейчас не встретишь, зато есть девяносто индийских ресторанов, два сексшопа и тысяча лекторов из бывших хиппи, которые до сих пор разглагольствуют о Марксе, но при этом крепко держатся за свои домики с тремя спальнями, с годами превратившиеся в золотые копи.