Крылья для героя
Шрифт:
– Слушай, – отношения между жрицей и помощницей сложились приятельские. – Кто-то что-то мутит.
– Без тебя знаю, – Милена зевнула, прикрыв рот рукой. – Не слепая.
– Тут что-то серьезное, – Литучка перестроилась в правый ряд на поворот. – Похоже, снять тебя хотят. И как бы не с самого верха.
– Наш великий князь готов весь совет отменить, – Милена не сомневалась, кто стоит за интригами.
– Или поставить лояльных, – помощница умудрялась поддерживать разговор и слушать музыку, покачивая головой в такт.
– Кого именно? – после
Литучка пожала плечами:
– Да почти любую из «сестер». Мало кто откажется.
Милена задумалась: здравое зерно в словах подруги имелось. Милену выбрали не за определенные заслуги перед остальными жрицами, а как альтернативу для всех – спокойная, рассудительная, действует во благо остальных. Но при этом Милену особо не любили: она слишком отличалась от «сестер».
– И ты? – старшая жрица решила расставить точки на «i».
Литучка посмотрела на нее через зеркало заднего обзора:
– Правильно мыслишь, – кивнула она. – Доверять никому нельзя, когда дело касается власти.
– Зачем князю это надо? – Милена произнесла вопрос вслух.
Помощница снова мотнула головой:
– За что я тебя уважаю – ты всегда глядишь в корень.
Жрица хмыкнула: помощница в своем репертуаре: не дает расслабиться, но и льстит очень тонко.
– Я мешаю князю, потому что что поддерживаю Борислава, – продолжила Милена. – Князь хочет убрать верховного волхва, в первую очередь.
– Может и так, – Литучка уклонилась от прямого ответа.
Милена, несмотря на подковырки Литучки, всерьез ее как соперницу не воспринимала: у той близился климакс. При наступлении менопаузы карьера у жриц Рожаниц считалась оконченной – богиням не нужны бесплодные служительницы. Впрочем, пенсия в таком возрасте не самый плохой вариант: мать Милены, бывшая жрица Рожаниц, вышла замуж за своего спутника, купила дом в Подмосковье и выращивала на участке редкие сорта пионов. Плюс, путешествия – чем плохо?
Значит, кто-то из ближнего круга жриц. Милена прикрыла глаза, соображая, кого князь прочит на ее место. Впрочем, данных не хватало: многие из жриц не откажутся занять место старшей. Милена досадливо поморщилась: не хватает кого-то осведомленного из ближнего круга князя. Но и у Борислава такого человека тоже нет: князь не спешит с кем-то делиться секретами. Даже психотерапевт княгини ничего полезного вытащить не смог, Любава – достаточно закрытая особа.
На Красную площадь пропускали по спецпропускам. Соседние улицы были перекрыты для обычных граждан в целях безопасности, на крышах дежурили снайперы из княжеской дружины. Машина Милены миновала пост охраны, старшая жрица вышла, а Литучка отправилась парковаться. На площади были разбиты шатры с лавками: в них торговали сувенирами, едой и напитками. Пока ряды пустовали, но через несколько часов, как завершатся мероприятия, площадь наполнится гуляющими.
Милену встретили парень и девушка – волонтеры, работающие на Масленице. Оба одеты в народные костюмы: на девушке сарафан, отороченный гобеленовой лентой, на парне – шаровары
Милена прошла к кургану, вдоль него и стены был установлен помост, где располагались волхвы и администрация князя.
– Мы здесь собираемся исключительно, чтобы сжечь чучело, – пробормотала она вслух.
Неподалеку располагалось здание совета волхвов, но там встречались изредка – в основном чтобы принять решение по животрепещущему вопросу. У каждого жреческого ордена имелось собственное здание, где работали волхвы и жрицы. У жриц Рожаниц офис располагался в березовой роще неподалеку от луна-парка и набережной Москва-реки, красивое место. Милена любила свой кабинет: огромные панорамные окна с видом на деревья и воду. Окна были слегка затонированы, чтобы солнце излишне не слепило, да и чтобы с улицы не подглядывали случайные прохожие.
Волхвы и жрицы обменивались приветствиями; подоспела Литучка, она прихватила с собой два кофе:
– Угощайся.
На столах стояли тарелки с угощением: блины с различными начинками, канапе с сыром и фрукты.
– О-о, с икрой, – помощница ухватила блин, – люблю, когда верховный волхв не скупится.
– Иногда на него находит, – согласилась Милена.
Они отошли в сторону: Милена не любила тесное общение с другими волхвами – каждый себе на уме, приходится тщательно следить за сказанным. Хотя Вёсна, старшая жрица Лады, ей импонировала: уверенная в себе и позитивная. Такое ощущение, что находится в гармонии с собой и миром. А вот от Ярополка, старшего волхва Перуна, Милене инстинктивно хотелось держаться подальше – создавалось впечатление, что он постоянно противостоит всем.
Наконец, подъехал и Борислав. Его было заметно издалека – верховный волхв привычно возвышался над толпой. За плечом маячила его правая рука – Пострел. Хороший парень, Милена мысленно одобрила его. Она была бы рада, если бы Дара остановила свой выбор на парня, похожего на Пострела: умного, деятельного, знающего себе цену. Жаль, что дочери нравится Влад.
У Милены не было особых причин, чтобы не любить племянника Борислава. Просто у нее самой имелись горькие воспоминания, связанные с верховным волхвом, которые она невольно переносила на Влада: «яблочко от яблоньки…» – пусть Влада и не связывают кровные узы с Бориславом. Хотя, кто знает. Анализ ДНК все покажет.
– Князя не будет, – сообщил верховный волхв.
Милена этому порадовалась: вот и ладушки, обойдутся без него. А то пришлось мерзнуть, когда сжигали чучело лже-святого, пока великий князь добирался из своей резиденции.
Волхвы и жрицы расселись вокруг Борислава, забегали операторы, выводя изображение на большой экран – вечером покажут по центральному телевидению в новостях. Слово взял Борслав: «Братья и сестры! Подходит к окончанию Масленица, что знаменует приход весны и начало нового цикла. Так давайте, сожжем чучело Морены, помянем предков и выпьем за обновление жизни!»