Крылья любви. Путь к совершенству
Шрифт:
Я не воспринимаю сансару, мир, нирвану, божественность как разные понятия. Существующее между ними различие зависит не от них самих, а от угла вашего зрения. Нет двух разных понятий: сансары и нирваны. Это просто два способа восприятия жизни. Явление едино, но углов зрения два. Если смотреть с точки зрения знания, тогда видишь одно, а если - с точки зрения невежества, тогда видишь совсем другое. То, что в невежестве кажется сансарой, в знании становится нирваной. То, что в невежестве представляет собой мир, в знании превращается в божественность. Итак, весь вопрос не в чем-то внешнем, а во внутреннем
Истину нельзя приобрести ни за какие деньги. Ее не получится взять у других людей. Истина это плод личного развития.
Однажды император Бимбисара приехал к Махавире и сказал: «Я хочу достичь истины. Я готов отдать все свое имущество, но я должен получить истину, которая избавляет человека от всех печалей».
Махавира видел, что этот правитель хотел подчинить себе истину, как уже успел подмять под себя мир, что на самом деле ему хочется купить истину. Махавира понимал, что эго способно принимать любые формы, поэтому сказал императору: «Ваше величество, сначала вам следует пойти к вашему подданному по имени Пунья Шравак и получить от него плод сидячей медитации. Так вы расчистите путь для достижения истины и высшего освобождения».
Бимбисара пошел к Пунье Шраваку и сказал: «Великий практик! Я пришел для того, чтобы попросить тебя кое о чем. Я хочу купить плод сидячей медитации. Я дам тебе за него любые деньги, которые ты только попросишь».
Услышав просьбу императора, Пунья Шравак ответил: «Великий Царь! Медитация означает уравновешенность. Она предполагает, что ум человека все время свободен от привязанности и отвращения, сохраняет устойчивость. Как можно плод медитации передать кому-либо? Вы хотите купить его, но это невозможно. Вам придется самостоятельно приобрести плод медитации, и другого способа нет».
Истину невозможно купить. Ее нельзя получить в качестве дара или милости. И ее нельзя завоевать грубой силой. Ожесточенными нападками здесь ничего не добьешься. Подобные усилия в природе эго, но в присутствии эго истина проявиться не может. Для того чтобы достичь истины, вы должны стать ничем. Истина входит через дверь небытия, пустоты. Она проявляется не из-за усилий эго, а благодаря чувствительности и восприимчивости небытия. Не нужно усиленно стремиться к истине, а следует заранее открыться для проявления истины.
Хуэй-нэнг сказал: «Истина достигается через практику бездействия». Бездействие здесь выступает как условие для того, чтобы избежать использования силы в практике. Это отсутствие всяких действий, остановка вместо развития. Это не достижение, а утрата. Вы можете опустошить себя ровно в той степени, в какой и достигнуть.
Куда утекает дождевая вода? Она не остается на горах, которые и так полны воды, а стекает в пустые ямы. Природа истины подобна природе воды. Если вы хотите достичь истины, тогда полностью опустошите себя. Как только вы станете пустыми, истина сразу же наполнит ваше пустое пространство.
Глава 11
Дисциплина свидетельствования
Я очень рад всех вас видеть. Я чувствую силу вашей жажды истины, ваше глубокое устремление к ней. Я вижу эту жажду в ваших глазах и ощущаю ее в каждом вашем вздохе. Ваши сердца загорелись поиском истины, и то же самое верно в отношении моего сердца. Ваша жажда истины также захватила меня. До чего же мне радостно! Как прекрасно и восхитительно это чувство! Нет ничего более сладкого, красивого и приятного на земле, чем стремление к истине.
Что мне сказать вам в этот уникальный миг блаженства? Что мне поведать вам в этот миг вашей жажды и ожидания? Только в такие минуты мы понимаем, как незначительны, материальны и грубы слова. Когда ничего не достойно высказывания, тогда слова получают способность выразить истину. Когда что-то достойно высказывания, нечто глубокое, тогда слова прискорбно малы и слабы. Это естественно лишь потому, что осознание истины, переживание блаженства и видение красоты настолько тонки и эфемерны, что никакая земная форма не может быть применима к ним. Как только человек попытался применить к ним земную форму, переживания сразу же становятся мертвыми и незначительными, и тогда живой опыт попадает к нам уже не живым, к нам приходит труп. Душа остается позади, и все связанные с ней слова уже не содержат в себе истину.
Тогда что мне говорить? Не будет ли лучше вовсе не говорить, чтобы вы ничего не услышали? Как было бы мило, если бы мы сохраняли молчание, не вымолвили ни слова, если бы вы смогли пробудиться к истине, к пустоте и стать созерцательными, осознать то, что поистине есть. В таком случае я уберег бы себя от речей, а вы - от слушания, а между тем то, что я хочу высказать, само собой передалось бы вам без слов. К вам перешла бы истина, потому что она находится в каждом человеке. Музыка, которую вы ищете, каждый миг звучит в глубинах вашего бытия. Когда вы жаждете истины, она приходит к вам даже в безмолвные мгновения, когда вы пребываете в молитвенном состоянии. Жажда Бога и безмолвное ожидание - вот что такое молитва.
То, что человек ищет, находится в нем самом. То, о чем вы собираетесь спрашивать меня здесь, что хотите познать, всегда находится в вас. Вы никогда не теряли это и не можете никогда потерять, поскольку это само ваше существование, сама ваша суть. Только это и есть сокровище, которое никогда нельзя потерять, поскольку как раз вы и составляете его. Но все же мы ищем то, что никогда не можем потерять. Как забавно! Как смешно!
Я вспомнил одну чудесную проповедь. Но я не помню, чья она.
Однажды в храме собралось много монахов. Скоро в храм явился проповедник. Когда он встал для того, чтобы произнести наставления, кто-то среди слушателей задал ему вопрос: «Что есть истина?»
В зале воцарилась напряженная тишина. Проповедник знал ответ, каждое его слово было исполнено глубокого смысла. Но знаете, что он ответил монаху? Он громко воскликнул: «О, монахи!»
После этих слов в храме воцарилось абсолютное безмолвие, и все глаза были устремлены на него. Все люди молчали в напряженном ожидании. Но проповедник больше не вымолвил ни слова. Его речь закончилась, ведь он уже передал то, что хотел.