Крылья огня
Шрифт:
Ратлидж выжидал, он не торопил Рейчел. Но она больше ничего не говорила.
За много лет службы Ратлиджу довелось допрашивать многих свидетелей преступлений. Во время войны ему приходилось беседовать с людьми, вернувшимися из плена, с разведчиками, с солдатами, побывавшими на передовой. «Какое оружие у противника, какие нашивки? Сколько у них резерва? Где большие пушки?» Вести допрос – целое искусство, нужно докапываться до истины, а не увязать в чьих-то воспоминаниях, которые иногда играют
Первая свидетельница на месте отвратительного убийства в Лондоне сказала: по ее мнению, в комнате было совсем немного крови. Хотя Ратлидж повидал гораздо больше, чем она, ему показалось, будто комната утопает в крови. Но свидетельница просто вытеснила неприятные воспоминания, изгнала из своей памяти то, что потрясло ее больше всего.
Рейчел крови не боялась; она боялась предательства. Еще больше она боялась, что тот, кого она хорошо знала и любила, окажется незнакомым человеком.
И все же она попросила о помощи Скотленд-Ярд, убежденная, что ее подозрения небезосновательны.
А сейчас Рейчел ведет себя странно. Умывает руки. Отходит в сторону. Вместе с тем ей хочется, чтобы дело поскорее было закрыто.
Чего она хочет от него, беспристрастного инспектора из Лондона? За какими доказательствами она охотилась? Что ей было известно и как ему все выяснить, извлечь истину из-под ее многослойной защитной брони?
И при чем здесь Николас? Николас-тихоня. Он всегда на месте – и всегда остается на заднем плане. Кто он – свидетель или обвиняемый? Защищал ли он Оливию или она защищала его?
Что унес Николас с собой в могилу – знание или вину?
Хэмиш злился на него, твердил, что он не прав. Но Ратлидж невольно хватался за соломинки. Возможно, разгадка совсем близко…
«Ты охотишься на свою тень! Ищешь любой предлог, лишь бы переложить свою вину на другого! И выгородить женщину, которая обворожила тебя своими стихами! Ты готов пожертвовать им ради нее! У тебя что, совсем совести нет?» – бушевал Хэмиш.
Ратлидж понимал, что он должен все выяснить. Все, что только можно!
Наконец он спросил:
– Рейчел, чего вы боитесь? Что вы боитесь вспомнить? Кто столкнул Анну с дерева? Ведь тогда в саду произошел не несчастный случай, верно? И кто сманил Ричарда на болота? Ему было всего пять лет. Как он мог уйти так далеко один? И кто вложил револьвер в руку мертвого Джеймса Чейни? Когда Брайан Фицхью уехал к морю в день своей смерти, с кем он разговаривал на пляже? С кем-то, кому он настолько доверял, что спокойно повернулся к нему… или к ней… спиной.
Рейчел упорно молчала.
– Их всех убили, – тихо продолжал Ратлидж. – Вы говорите, что не верите, а сами в глубине души знаете… Вы угадываете правду. Как и я. И Розамунда, скорее всего, погибла
– Никто! – вскричала Рейчел, разворачиваясь к нему. Глаза ее потемнели от отчаяния. – То, что вы все время пытаетесь мне внушить, – полный бред! В Тревельян-Холле нет убийцы! Я жила здесь, я бы знала!
– Кроме Оливии или Николаса, больше некому. Выбирайте.
– Нет! Николас никогда никому не причинял зла! Николас был не таким, чтобы убивать детей… или родного отца… или родную мать!
– Значит, остается Оливия.
– Нет… я… среди нас нет убийцы, говорю вам!
– Нет, есть. И вы сами настолько поверили в это, что попросили о помощи Скотленд-Ярд!
– Нет. Я хотела понять, почему Николас захотел умереть! Не верю, что он сам захотел свести счеты с жизнью… Николас не мог так поступить!
– И все-таки он покончил с собой. Или Оливия его убила.
– Нет!
Рейчел вскочила и бросилась на него; лицо ее перекосилось от боли, руки сжались в кулаки. Ратлиджу показалось, что она хочет его избить. Он тоже встал.
Она стояла перед ним, дрожа от раздиравших ее чувств, но к нему она не прикасалась.
– Убирайтесь! – закричала она. – Возвращайтесь в Лондон и будьте прокляты! Оставьте меня в покое!
– Но ведь вы сами попросили Скотленд-Ярд о помощи. Рейчел, что еще вам известно? Почему вы решили, что произошло убийство?
– Нет… нет! Говорю вам, нет!
– Вы думали, что Николас женится на вас, не так ли? Если Оливия умрет. А он предпочел умереть вместе с ней. Или его убили. Или он убил ее, а потом и себя. Других вариантов у нас нет.
Рейчел плотно сжала губы; злясь на себя за то, что он натворил, Ратлидж обнял ее. Она уткнулась лицом ему в куртку и горько заплакала, сотрясаясь всем телом.
– Расскажите, откуда вы знаете, – попросил он едва слышно, гладя ее по голове.
– Он… Николас… написал мне перед смертью… – сдавленным голосом произнесла она.
Вдруг дверь распахнулась, в комнату ворвался Кормак Фицхью; его тень прыгала перед ним по потолку, как огромное черное чудовище. Он разрушил чары.
– Какого дьявола! – воскликнул он, ошеломленно глядя на них. – Что вы здесь делаете… Что здесь происходит?!
Глава 16
Густо покраснев и вся дрожа, Рейчел вырвалась из объятий Ратлиджа и подбежала к темному окну. Ей хотелось оказаться как можно дальше от Кормака. Она глотала слезы и молчала, как будто молчание делало ее невидимкой.