Крылья
Шрифт:
Некоторые, ушли на балкон, пить вино «Сангюс» и смотреть на город под нами. Секунды тикают на часах на каминной полке, отсчитывая наши последние минуты вместе. Натали сидит у меня на коленях, ее голова прижата моей груди, слушая мое сердце.
Сон не идет ни к одному из нас в эту ночь, мы все слишком полны адреналина, чтобы уноситься в сновидения. Кроме того, я не уверен, что вообще хочу спать. Это могут быть мои последние минуты на земле с моей семьей, моими друзьями. Я не хочу потратить их впустую.
Жук слегка кивает мне. Не могу поверить, что мы зашли так далеко. Всего
Мою кожу начинает покалывать, когда золотые лучи солнца заливают комнату, медленно отгоняя тени ночи прочь. Сигур и другие возвращаются с балкона. Все рассаживаются, все в состоянии боевой готовности, наши мысли уже на церемонии Очищения. На цифровом экране, искрящаяся блондинка «Февральских полей» уже докладывает о событиях дня. Церемония начнется в два часа, поэтому тысячи Пилигримов уже приехали в город, направляясь в сторону Роуз Плазы. Съемка с воздуха показывает забитые людьми улицы и проспекты, похожие на белое море, с вкраплениями ярких цветов. Это те граждане, которые предпочитают носить обычную одежду вместо белых одежд Пилигримов.
— Пилигримы со всего государства стекались в Центрум всю ночь, чтобы принять участие в сегодняшнем историческом событии, — говорит блондинка. Видео демонстрирует кадры Золотой Цитадели, где Пуриан Роуз стоит на балконе, глядя вниз на тысячи Пилигримов, которые уже собрались на площади. — В два часа дня, Пуриан Роуз обратится к народу перед проведением первой транслируемой церемонии Очищения, здесь, в Роуз Плазе...
Я уменьшаю звук, мои нервы на пределе.
Генерал Бьюкенен с Гарриком берут оружие. Эмиссар Бьюкенен пожимает руку Гаррику, а затем обнимает своего мужа. Он нежно целует ее.
— Скоро увидимся, — шепчет он, приглаживая ее волосы.
Она кивает.
— Я... — Она не может сказать ни слова.
— Я знаю, — говорит он. — Я тоже.
Натали слезает с моих коленей и бросается к папе, обнимая его за шею. Он прижимает ее к себе, уткнувшись лицом ей в плечо.
— Береги себя, папа, — говорит Натали.
— Ты тоже, Тали, — отвечает он, целуя ее в лоб. — Люблю тебя.
Он окидывает свою семью долгим взглядом, прежде чем выходит из квартиры вместе с Гарриком. Дверь закрывается за ними. Теперь наша очередь. Мы отправляемся в нашу комнату и начинаем готовиться…
Я принимаю продолжительный душ, горячая вода, бьет в спину, пытаясь успокоить мои нервы. Это не срабатывает. Я выключаю воду, обертываюсь полотенцем вокруг талии и вхожу в спальню. Натали сидит на нашей кровати, одетая в простую, белую майку и нижнее белье, и колет себе противовирусное лекарство. Мои клыки наполняются ядом при виде ее голых ног и изгиба груди. Натали подлавливает меня, и смеется.
—
— Я знаю, — говорю я, целуя ее в плечо, успокаивая свое разочарование. Агрх!
Она дергает мое полотенце, когда я прохожу мимо, и оно соскальзывает с бедер.
— Натали, у нас нет времени, — дразнюсь я.
Она смеется, но смех быстро умирает на ее губах. Мы оба пытаемся делать вид, что все нормально, но я ужасно нервничаю. Мы одеваемся в похожие наряды, которые нашли в шкафах в квартире: черные брюки, серый верх и черные куртки с капюшонами с ярко-оранжевой подкладкой — Патрик очень любил красивые вещи. Натали стягивает волосы в пучок и накидывает сверху капюшон. Я опускаю капюшон на голову, и смотрю на свое отражение в зеркале. Тени приглушают узнаваемый блеск моих глаз, и пока я буду держать рот закрытым, никто не должен увидеть мои клыки. Мне привычно сливаться с окружающей средой и вести себя как человек. Я делаю это всю жизнь.
Мы возвращаемся в гостиную, где нас ждут другие. Эвангелина, Жук и Роуч одеты также как мы, хотя под курткой Роуч спрятан небесно-голубой топ — цвет бунта. Я не могу сдержать ухмылки. Она улыбается мне в ответ.
— Ну что ж, мы готовы? — спрашивает Роуч, проверяя поддельную татуировку в виде розы на боку ее бритой головы в соседнем зеркале.
Нет .
— Ага, — говорю я.
Жук хватает Дей, наклоняет ее и смачно целует. Когда он прерывает поцелуй, они оба запыхавшиеся и раскрасневшиеся. Жук аккуратно обхватывает ее лицо руками.
— Береги себя, детка, ладно? — шепчет он.
Она целует его снова.
— Ты тоже.
Элайджа берет Эвангелину за руку и тянет девушку в сторону комнаты. Он что-то шепчет ей, и она краснеет, кусая губы. Она долго смотрит ему в глаза. Я отворачиваюсь. Это не мое дело. Ко мне подходит Сигур.
— Скоро увидимся, сынок, — говорит он. — Удачи.
Люсинда вертится позади него. Она слабо мне кивает. У меня такое чувство, что она не прощается. Натали тихо прощается с мамой, прежде чем обнимает Дей.
— Просто нажми кнопку на часах, если я вам понадоблюсь, — говорит Дей.
Натали вытирает слезы прежде, чем взять меня за руку. Мы впятером — я, Натали, Эвангелина, Жук и Роуч — выходим в коридор, и Жук вызывает лифт. Двери издают «пинг» и открываются мгновение спустя. Рука Натали сжимает мою.
— Нет страха, — шепчет она мне.
Мы входим в лифт.
Глава 33
НАТАЛИ
НОВОСТИ НЕ ВОЗДАЛИ должное толпе, понимаем мы, когда пропихиваемся и продвигаемся по улице Кэтрин, направляясь к Роуз Плазе. Шум нереальный — люди вокруг орут, молятся, разговаривают. Некоторые рады, но многие с кислыми лицами и ворчат, что пришли сюда. Я постоянно поглядываю вверх, на крышу золотистых зданий, стремясь заметить папу или Гаррика. Я молюсь, чтобы они были в безопасности, и что им удалось взять контроль над ПТ по периметру городской площади. В противном случае мы будем застрелены раньше, чем Эвангелина сможет коснуться Пуриана Роуза.