Крымский Джокер
Шрифт:
— Спасибо дружок! Скользко-то как!..
И почему-то нехорошо стало Мюллеру от этой улыбки. Словно в сердце укололи. И он ещё долго задумчиво смотрел вслед уходящей жуткой дамочке.
Леди же, несильно хлопнув дверцей машины, стала осторожными мелкими шажками пробираться между машин, припаркованных на стоянке и вскоре скрылась за дверьми аэровокзала.
В аэропорту было немноголюдно. Рано утром отправлялись три рейса: один на Москву, в семь сорок, второй в это же время до Тель-Авива, и третий — в семь тридцать до Амстердама. Всю эту информацию Лидия Петровна внимательно изучила на табло вылета. Никаких задержек не предвиделось, несмотря на суровую погоду. Хотя к утру ветер приутих, с неба вдруг посыпалась такая густая крупа, что в пяти шагах ничего не было видно. Регистрация пассажиров, следующих рейсом до Амстердама начиналась через сорок пять минут.
Афанасьева не спеша обошла весь небольшой зал для отбывающих. Около тридцати человек с багажом уже начинали понемногу выстраиваться в очередь к стойкам таможенного контроля. Потом заглянула в зал прилёта. Там было совсем пусто. Мысленно отметив наличие в аэровокзале двух нарядов милиции, она расположилась прямо в зале в маленьком кафе, из которого великолепно просматривалась касса продажи авиабилетов и вход в здание.
«Не зайцем же он полетит… Времени, чтоб билеты взять, у него никак не могло быть!» — подумала она, заказывая себе чашку чая и два пирожных. Прихлёбывая невкусный чай, Леди пыталась вычислить людей Мюллера. Но пока ей это не удавалось.
«Вот шельмец! Этот неприметный мужичок с бульдожьей мордой крут, однако, — с одобрением подумала она о Генрихе. — Надо было и у консульства тоже с ним работать. Может такой лажи и не случилось бы…»
Она снова припомнила в подробностях бездарный провал всей операции, и новая волна ненависти внезапно взбудоражила Лиду.
«Ну, Клык, паскудник! Как-то слишком просто он отделался, гнида подшконочная! Из-за него и Борька сгорел!..» Вспомнив о Борисе, Лидия Петровна опять расстроилась. Она достала папиросу и, не обращая внимания на неодобрительные взгляды пожилой пары, жующей сандвичи за соседним столиком, закурила.
Через несколько минуть ожило радио:
— Внимание! У шестой стойки начинается регистрация на рейс номер четыреста девяносто шесть до Амстердама.
Лидины соседи суетливо поднялись, и на ходу дожёвывая бутерброды, поспешили к стойкам регистрации.
Афанасьева стала внимательно вглядываться в каждого, кто входил в здание. Вытащив мобильный из сумки, набрала Гриба:
— Как вы там?
— Порядок — стоянку заблокировали.
— В здании пока тихо… Но я почему-то не вижу твоих людей.
Гриб хмыкнул в трубку:
— И не увидишь — это же Мюллер! Всё, Лидуня, до связи!
Лида достала из сумочки зеркало и стала поправлять причёску. И тут краем глаза она увидела молодую симпатичную женщину, которая, войдя в здание, быстрым шагом направилась к справочному бюро. Что-то в её облике насторожило Афанасьеву, и она с интересом стала за ней наблюдать. Девушка с минуту изучала расписание поездов, висящее возле стеклянного окошка с надписью «Справка». Затем она стала что-то говорить полной женщине, в синей униформе, которая дежурила в окошке справочного отдела. Через минуту девушка оторвалась от окошка, и быстро оглядевшись, направилась к выходу.
Лида на миг отвела глаза от приковавшей её внимание женщины и надкусила второе пирожное. Оно как и чай было не очень приятным на вкус, и Леди отложила его на краешек тарелочки.
«Пятнадцать гривен за такое фуфло!.. Цены как в Париже, а кормят гавном» — брезгливо подумала она, и тут ожил невидимый громкоговоритель, и после мелодичной ноты в залах аэровокзала раздалось объявление:
— Внимание — внимание! Нашедшего загранпаспорт на имя Карытина Виктора Павловича просьба подойти к стоянке автобусов «Полёт»! Повторяю…
В зале тут же началось движение.
Из пункта обмена валют выскочил высокий парень и быстрыми шагами устремился к выходу. Скучающий коренастый таксист перестал подпирать стенку и тоже резво выбежал на улицу. Афанасьева удивлённо смотрела на эту картину.
«Это баба заказала объяву — за ней надо! — промелькнуло в голове, и рука Леди потянулась к телефону. Но секунду подумав, Лидия Петровна передумала звонить, — Поздно, бля!
Минут около восьми прошло, наверняка она уже далеко… Где ж я её видела?» И тут Железная Лида вспомнила, где она могла видеть эту видную девушку и сразу всё поняла.
Быстро набрав какой-то номер на мобиле, Леди посмотрела по сторонам. После короткого разговора, она медленно поднялась со стула и направилась к выходу. Автобусную стоянку с приехавшим первым «икарусом» плотно окружили люди Мюллера. Они внимательно изучали выходивших пассажиров. Сам Генрих рыскал невдалеке, бесцеремонно заглядывая в подъезжавшие к стоянке такси. К Лидии Петровне спешил дедушка Гриб, на ходу что-то говоря в телефон. Подбежав к Афанасьевой, он, запыхавшись, зачастил:
— Ты слышала? Что это за херотень с потерянным паспортом? Где этот мудак?! И кто объяву по радио давал?! Что здесь происходит, в конце концов? И ты чего это, Петровна, так смотришь на меня?
Лидия Петровна с кривой усмешкой уставилась на заиндевевшие на морозе кустистые брови Ломакина и на раскрасневшееся от холода его морщинистое лицо. Она достала пачку «Беломорканала» из кармана пальто, покрутила её в руках и с ухмылкой просипела:
— Эка ты раскраснелся, Иваныч! Теперь запросто можешь без грима Деда Мороза на утренниках для ребятишек играть! — и ловко выбив из пачки папиросу, чиркнула зажигалкой. — Не суетись, Гриб. Сделали нас. По-полной. Пусть лучше ребята твои меня в Жуляны везут. Утренним рейсом домой полечу — здесь больше ловить нечего. А ты постереги на всяк случай денька три аэропорт — мало ли что….
Афанасьева ещё раз, но уже совсем серьёзно, посмотрела на растерянного вора, который совсем ничего не мог понять и только тряс замёрзшими щеками, и, бросив взгляд вдаль на светящиеся вдоль трассы огни, тихо прошептала:
— И зачем же тебе столько бабок, а Витя?..
… Марина стояла за стволом толстого дерева на дорожке, ведущей от площади аэровокзала к гостинице «Борисполь», и внимательно вглядывалась в сторону освещённого здания аэропорта.
Поднявшаяся после её объявления суета возле стоянки не оставляла никаких сомнений в том, что Виктору сегодня никак не улететь. Ни этим рейсом, ни следующим. Ещё раз посмотрев на тёмные силуэты, сгрудившиеся возле автобусной остановки, она спокойно развернулась и направилась по утоптанной снежной тропинке к отелю. От привокзальной площади до гостиницы было немногим меньше километра, и дорога, по которой бодро шагала Марина, минут через пять привела её к освещённому подъезду. Возле входа в гостиницу стояло такси с работающим двигателем. Маринка открыла заднюю дверцу и села на сиденье, где немного сонный Виктор рассматривал какой-то журнал. Потом стянула перчатки и стала дуть на озябшие пальцы.