Крымский Джокер
Шрифт:
— Меня попросили… Брат попросил… Вернее брат покойного мужа… Чтобы я побольше разузнала о тебе. Познакомилась с тобой и выведала твои планы, — она растерянно попыталась собраться с мыслями, но только пожала плечами: — Вот и всё…вроде…
Карытин приподнялся на локте и ласково посмотрел на милое растерянное лицо женщины, которая, сама того не подозревая, была сейчас для Виктора дороже всех на свете. Потом кашлянул и не своим голосом возвестил:
— По этому поводу — анекдот. Мужик с будуняры жесточайшего париться на пустой кухне. Выпить нечего, жрать нечего. Тут звонок в дверь. Он открывает — там старушка стоит с косой. Он спрашивает:
— Ты кто?
Она ему:
— Смерть твоя.
— Ну и что?
— Ну, в принципе, всё.
Маринка засмеялась так, что чуть не упала с кровати. Рядом покряхтывал от смеха довольный Виктор, очень любивший этот старый добрый анекдот. Успокоившись, он продолжил:
— Из этой же серии. Тот же мужик в диком будуне. Звонок в дверь. Открывает — там чувак стоит накаченный по самое не могу. Ну, мужик его и спрашивает:
— Ты кто?
— Пиздец твой.
— А что надо?
— Да вот…пришёл.
Маринка, ещё не придя в себя от первого анекдота, стала опять давиться от смеха. Витька, улыбаясь, легонько похлопывал её по спине:
— Ну, чего ты, Машенька! Это ж старые, как гавно мамонта, присказки. Неужели не слыхала никогда?
Марина всё не могла успокоиться. Она вытирала проступившие слёзы и пыталась выровнять дыхание. Отдышавшись, она сказала:
— Это нервное, Витенька — прости… Но второй анекдот я, действительно, в первый раз слышу.
Витька подобрался поближе и облизал маринкины щёчки, мокрые от слёз:
— Вот и умничка… Ну а теперь… — он запустил руку под одеяло.
Маринка подскочила как ужаленная и закричала:
— Ну, ты что, парень — с ума сошёл совсем?! Я же предала тебя! Ты что — не врубаешься?
Или ты, действительно, шизанутый?
Карытин крепко схватил девушку за обе руки и притянул к себе. Потом сладко зашептал ей на ухо:
— Ну а после консульства — это ведь уже не по заданию брата у нас с тобой было? То-то…
А остальное всё — мура собачья… — и он сладко поцеловал её в губы.
Марина жадно ответила на поцелуй, и они с пять минут не могли оторваться друг от друга.
Потом она ещё целовала ему лоб, щеки, подбородок… спустилась к шее…ниже…к животу…
А потом…
…потом она вытерла губки и посмотрела на счастливого Виктора, который, улыбаясь, лежал с закрытыми глазами.
— Между прочим, братец мой женить нас надумал! — Маринка затормошила его. — Эй, на судне! Слышишь? Алё-о!
Карытин промычал, не открывая глаз:
— Ну…м-мм… и что? Хорошая идея… ты привлекательна. Я — чертовски привлекателен!
Чего зря время терять?
«Нет — он точно с дуба рухнул… Блаженный какой-то… — совершенно растерявшись, подумала она. — Как же мне с ним жить потом? Если придётся, конечно…»
Марина села на Виктора верхом и стала трепать его лицо:
— Э-эй! Корыто дубовое, очнись! Я ведь не просто за тебя замуж выйду — за это два лимона надо будет из твоих сокровищ отстегнуть. Ты слышишь меня?
Карытин хитро приоткрыл один глаз:
— За тебя? Да хоть пять…
И опять погрузился в состояние нирваны.
Маринка беспомощно воздела руки к небу:
— О, боже! Дай ему хоть капельку разума! — потом встала, выбежала из комнаты и вернулась с полным бокалом мартини. Витька лежал уже с открытыми глазами. Он страдальчески протянул к ней дрожащую руку и прохрипел:
— П-пить…п-пить… Сестра… пива…
Кораблёва поставила свой бокал на тумбочку и проворно прометнулась за пивом для любимого.
Виктор жадными глотками залпом осушил полбутылки. Потом сделал ещё глоток и выдохнул:
— Ух… Контрольный! Так что ты там говорила про какие-то миллионы и про свадьбу нашу?
Марина прихлебнула мартини и подсела к нему поближе:
— Ну, наконец-то, очухался! Слушай, Вить… Дело тут не простое. То, что тебя вычисляют очень серьёзные люди, ты это хорошо уяснил?
Витька кивнул.
— Так вот, родственник мой, Глеб — тоже серьёзный человек. И может тебе помочь завтра вылететь в штаты. Тем более, что я ему всё про нас с тобой рассказала. Но он человек деловой — и хочет иметь гарантии. Что, когда ты окажешься при своём богатстве, ты не забудешь бедную девушку Марину Кораблёву и не покажешь ей из-за океана кукиш.
Марина говорила быстро, глядя в глаза Карытину.
— Но пойми, Витя… Этого не я хочу… Вернее, я была бы просто счастлива, если б стала твоей женой! Но независимо от твоего выигрыша, будь он неладен! Однако, ситуация сложилась такая, что деваться некуда — ты завтра должен на мне женится, подписав брачный контракт, где будет сказано, что в случае развода или чего там другого, ты должен мне выплатить два миллиона долларов. Вернее, — один мне, другой Глебу.
Она обняла Карытина и крепко поцеловала его в губы. Потом прошептала дрожащим от слёз голосом:
— Иначе они ни за что бы тебя не выпустили… Никогда…
Карытин призадумался. Но ненадолго. Потом запустил руку в маринкины волосы и стал массировать ей голову. Она замурлыкала, прижавшись к нему всем телом. Тут Витька с каким-то радостным подъёмом вдруг возвестил:
— Значит, Машенька, это наша первая брачная ночь! Так чего мы время теряем?
За окном было совсем тихо. Белое отражение луны мерцающим следом протянулось по морской глади от горизонта к форосскому пляжу. Силуэты кипарисов возвышались на фоне безоблачного звёздного неба. Где-то в горах шумел водопад. Стихли птицы, утомившись от дневного пения. Посёлок крепко спал в горной ложбине.