Крымский Джокер
Шрифт:
Так прошло минуты три. Глеб первым не выдержал затянувшегося молчания:
— Да не смотри ты так на меня! И не думай, что я совсем уж подлый негодяй — сестрёнкой своей торгую! Сам ведь должен всё понимать… — как-то немного робко сказал он и тоже достал сигарету.
Витька рассеянно покивал и посмотрел на часы:
— Пора бы уже выезжать. В час дня у меня регистрация начинается…
Глеб вдруг резко повернулся к нему и, схватив парня за плечи, стал горячо говорить, почти кричать:
— Да пойми ты, мужчина! Да я за Маринку всех перевалю! Вижу, вижу, что ты думаешь про меня! Но я тебе честное слово офицера даю — ты ошибаешься! — он осёкся, увидев печальные витькины глаза, немного успокоился и негромким голосом продолжил:
— Ошибаешься, Виктор… Просто жизнь такая собачья… сам ведь видишь… И так за тебя, и за этот лимон вшивый, я может, на серьёзную войну подписываюсь… Но… Как же тебе объяснить? — совсем тихо сказал Кораблёв. — Один я совсем… нет никого… Кроме вот этой девчушки — он кивнул на дверь, — и дочурки её. Поэтому, прошу тебя, как человека, не делай ей больно… Она ведь любит тебя…Витя…
Потом он стиснул челюсти, и его лицо снова стало безучастным. Немного помолчав, Глеб через силу улыбнулся:
— Ну что — будем считать родственные напутствия состоялись, а, Виктор?
И, чётко развернувшись, он направился к джипу, возле которого стояли несколько человек в ожидании распоряжений. Витька вернулся в комнату, поцеловал совсем притихшую Марину, которая сидела на стуле, опустив голову, и тихо сказал:
— Нормально всё. Давай собираться…
На улице начинал накрапывать дождь.
За калиткой возле машин стоял Глеб, и разговаривал с подъехавшим только что Колодным. Марина вышла на улицу, потёрла руками щёки и посмотрела на небо.
«Вот и зима подходит… Может и снег запросто пойти. Холодища-то какая…»
Следом за ней появился Виктор в пальто и с сумкой.
Он подошёл к Маринке сзади, приобнял девушку и тихо прошептал её на ухо: «Я тебя очень люблю…»
Потом посмотрел на Кораблёва, который молча кивнул ему головой:
«Пора!».
Зелёный джип, на переднем сидении которого сидел Глеб, и синяя «ауди» с Колодным и его людьми, без пяти минут двенадцать выехали на трассу и свернули в направлении Симферополя. Глеб поднял голову и посмотрел на, едва видную в хлопьях тумана, форосскую церковь.
«Спаси и сохрани… Вот уж что верно-то верно» — подумал он.
Марина с Виктором, с комфортом устроившись на заднем сидении джипа, стали тихо целоваться, что-то нашёптывая друг другу.
До вылета рейса «Симферополь — Нью-Йорк» оставалось три часа.
…Сергей Петрович Власьев был очень педантичным человеком. Получив заказ от Афанасьевой, он неторопливо и вдумчиво стал готовиться к предстоящей операции.
Следовало в этот же день съездить в аэропорт и произвести привязку к местности. То есть выбрать место засады, просчитать пути отхода, а также непредвиденные всевозможные ситуации. И хотя всё должно было произойти завтра, Сергей Петрович сразу после свидания в парке, покормил свою собачку и отвёз её к своей старенькой маме, жившей неподалёку.
После посещения аэропорта, он, немного поразмыслив, отправился в гаражный кооператив на улице Балаклавской. Там, в капитальном гараже хранилась его рабочая машина.
С виду это был ничем не примечательный «опель» модели «Омега Караван». Внутренности большого салона скрывались за тёмными тонированными стёклами. На лобовом стекле рядом с талоном техосмотра синел спецталон на разрешения тонировки. В самом же салоне не было заднего сидения, и отсутствовала гофрированная кожаная переборка, закрывающая багажник изнутри. Поэтому в изначально очень вместительном автомобиле сзади появилось большое пустое пространство, что делало салон просто таки огромным.
Но самым главным секретом в этой машине было заднее стекло. Оно было сделано на заказ из трёх вертикальных частей — двух небольших боковых и одной центральной побольше, которые были плотно притёрты друг к другу. Секрет был в том, что при нажатии специальной кнопки, стекло разъезжалось на манер электролюка. Одна его часть с тихим шипением уходила сантиметров на семь вниз в крышку багажника, и в стекле появлялось небольшое окошко. Вернее, бойница. Здесь же, в багажнике, были сделаны две продолговатые полки, расположенные вдоль корпуса, и покрытые таким же материалом, как и вся внутренность салона. В одной из них, в специальном углублении был закреплён большой армейский бинокль. В другой, под замаскированной крышкой, в искусно сделанном пазу лежала винтовка с мощной оптикой. Тут же располагались отделения для боезапасов и глушителя.
Человеку, не знающему расположения секретных кнопок и не подозревающему о назначении странного автомобиля, было ни за что не догадаться о той страшной начинке, скрывавшейся в его чреве.
Влас очень редко пользовался своей чудо-машиной, стараясь не засветить её. Вернее, пользовался он ей всего два раза. И оба раза за пределами Крыма.
Теперь же, услышав, что работать придётся в аэропорту, он сначала подумал о крыше прилегающего к привокзальной площади четырёхэтажного здания. Но, побывав там, он отбросил этот вариант, как неподходящий. Видимость была неважная, и слишком уж была бы очевидна для окружения его мишени такая позиция. Да и отходить было бы весьма непросто.
Поэтому сейчас, направляясь в сторону аэропорта на своей спецмашине, он хотел только одного — чтобы на дальней стоянке возле аэровокзала было место в крайнем левом ряду.
Иначе терялся смысл проведения акции из автомобиля — с других мест площадь и входы в аэровокзал просматривались не полностью.
А ему нужен был полный сектор обзора.
Когда Влас, немного изменив свою внешность с помощью парика и накладных усиков, подъехал в аэропорт, то оказалось, что на автомобильной стоянке недалеко от троллейбусного кольца вообще было мало машин. И выбор хорошего места не занял у него много времени. Втиснувшись между небольшим пикапом и микроавтобусом, Сергей Петрович, рассмотрел в заднее стекло всё, что ему было нужно и удовлетворённо улыбнулся.
— На двое суток, — бросил он служителю паркинга, сидевшему в стеклянной будке у въезда.
— В Киев смотаюсь — и обратно. Присмотрите за моей старушкой?
Охранник заполнил квитанцию и успокоительно покачал головой:
— Присмотрим, присмотрим. Отчего ж не присмотреть? А в Киеве говорят холода?
— Говорят. А у нас как-будто лето вернулось, — прищурившись, посмотрел на солнце, Сергей Петрович и перекинул через плечо небольшую дорожную сумку — Ну, спасибо — я побежал!
Он быстро вышел со стоянки, и, обогнув здание аэровокзала, пошёл в сторону троллейбусной остановки. Забравшись в троллейбус, Влас устроился на заднем сидении и подумал: