Крымский излом 1994. Записки свидетеля.
Шрифт:
Встретился с Обуховской, посмотрел текст моего «интервью» (которое она сделала из моей статьи). Вышло вроде бы неплохо. Провел занятия в «Таврическом» (если бы не нужда в деньгах, плюнул бы на эту профанацию). Устал. Настроение скверное. Ночью спал плохо. Физически ощущал, как уходили из меня силы.
На следующий день утром сделал ЭКГ. Меня «прослушал» кардиолог и попросил прийти еще раз («чтобы не было серьезнее»).
На занятия опоздал на пять минут. Потом метался в поисках аудитории, в результате занятия были сорваны. Но спросить было не с кого. Лариса кое-что узнала: в школах встречи с кандидатами («одномандатниками») проводить не хотели. Явно директора школ получили соответствующие «рекомендации». Созвонился с Обуховской, и мы договорились о том, что бы сделать мою фотографию для «интервью». После обеда
В понедельник после своих занятий провел заседание кафедры. Поздравил женщин с предстоящим праздником.
Перед этим зашел к Быкову (второму проректору) и узнал, что он свою кандидатуру с выборов снял, отказавшись от соперничества с нашим бывшим студентом-«афганцем». Досадно. Мне уже намекнули, что если бы я выдвинул свою кандидатуру по «своему» избирательному округу, мои шансы были бы значительно выше. По крайней мере, здесь не пришлось бы объяснять, кто я такой. Но шанс упущен. Теперь рассчитывать на чью-то поддержку мне не приходилось. И от партии тоже. Бабаян заявил: «наши выборы – через четыре года». Идиот! За четыре года в этой стране все перевернется с ног на голову. Созвонился с Глубочанским (который опять «запил») – «новостей нет», - значит, он до сих пор ничего не сделал. Ларисе удалось договориться о нескольких встречах, но пассивность Евгения может сорвать все. Вроде бы наметилось решение вопроса о ксероксе для размножения листовок. Но нужны деньги. Необходимо было прорываться в СМИ, иначе обо мне никто не узнает. Но основной козырь – все-таки личные встречи с избирателями. В моем округе уже «провалились» три конкурента из «бывших». Осталось по два кандидата от КПК и от блока «Россия».
После обеда забежал к Малахову, который сказал, что с сердцем все «по старому», т.е. на пороге «чего-то». Потом побежал на занятия на «Пушкинскую». Туда приехал «издатель» Александр Иванович, привез деньги и сигнальный экземпляр второй части лекций. Ушел он очень довольный (ясно, что опять «сэкономил» на гонораре). С кафедры я позвонил в горисполком по поводу установки телефона: «письмо пошло по инстанции». Затем помчался к фотографу «Крымской правды». Фотография получилась неплохо, (при моей нынешней нефотогеничности), но она обойдется мне недешево…
4 марта. По крымскому ТВ выступили «победители» - блок «Россия». Какая самоуверенность! По сути, эти люди «продают воздух», цинично спекулируя на ностальгии людей. Любому здравомыслящему человеку ясно, что «возвращение в Россию» невозможно. Крым Ельцину не нужен.
…В субботу после занятий зашел в министерство к Леониду, попросил помочь организовать встречи в библиотеках и с печатанием агитационного «плаката». Он пригласил меня на встречу министра с предвыборными кандидатами из «творческой интеллигенции»…
В «Крымской газете» прочитал, что серьезным моим соперником выдвинулся молодой «предприниматель» Лев Миримский («известная личность» нашего района). В городе уже развешены его огромные плакаты. Итак, я попал между выдвиженцами «партноменклатуры» и «бизнес-мафии»! По моим подсчетам для прохождения во 2-й тур мне надо набрать не менее 10%, то есть 2 тысячи голосов. По ТВ выступили представители «национальных культурных обществ» во главе с неким Даниляном (?)…
Ночью выпал снег и похолодало.
Воскресенье прошло как рабочий день. Отпечатал две коротких статейки для «Крымской газеты» и «Крымских известий». Посмотрел Закон о выборах (для подготовки новой статьи) и сравнил с Постановлением Центризбиркома. Очевидны серьезные нарушения Закона. Но ведь кому-то это было нужно! По этому поводу на следующий день быстро написал статью «Блеск и нищета куртизанок» для «Мещанской
Статья получилась злая, я опять взялся «дразнить гусей». Если ее напечатают, Центризбирком меня задавит. Хорошо, если эти статьи мне помогут победить, а, если нет, - «они» оторвут мне голову. Сразу же отнес статью в редакцию газеты, где встретился с самим Голубевым, который произвел на меня впечатление самоуверенной посредственности.
Потом дома с Женей делали макет агитационного плаката для типографии (она хорошо рисует).
Вечером смотрел по ТВ фильм с Ж-П. Бельмондо «Неисправимый». Прямо в точку обо мне!
Кино для меня всю жизнь было неким наркотиком. Детское увлечение «трофейными» фильмами переросло в серьезную страсть, когда в студенческие годы в Ленинграде был открыт на Васильевском острове кинотеатр «Иллюзион», где одним сеансом демонстрировались старые зарубежные и отечественные ленты. Первые мои курсовые были посвящены теории кино, (по работам уже забытого в то время Сергея Эйзенштейна). А затем, оказавшись на Кубе, я получил возможность познакомиться с классикой мирового кинематографа от Гриффита и Чаплина до Феллини и Годара). Впоследствии, бывая и работая заграницей, я познакомился с современным западным кинематографом. При этом просмотрел, наверное, все шедевры американского вестерна и влюбился в него «по уши». В университете я намеривался серьезно заняться киноэстетикой, однако моя научная судьба сложилась иначе. Но с тех пор у меня сохранилась привычка отслеживать новинки зарубежного кино и творческие судьбы талантливых актеров. К советскому кино я относился, в общем-то, равнодушно, поняв, что даже «популярные» фильмы, за очень редким исключением, довольно далеки от того, что называется «кинематографом». При этом мне было очень жаль талантливых актеров и режиссеров, которые вынуждены были участвовать в этих примитивных идеологических «инсценировках». Поэтому неслучайно их судьбы заканчивались, как правило, трагично…
На улице холодно, снег, мороз.
8 марта встал, как всегда, в 5.30. Женя ночью переписывала плакат, поэтому отсыпалась. Утром отпечатал статью для «Южной столицы»: «Единство и культура – гарантия будущего Крыма».
До Глубочанского дозвониться не смог. До Обуховской – тоже.
Обед с Женей попытались сделать по-праздничному. Накануне купил ей цветы, ее любимые яблоки и лимон. Я пожарил цыпленка, но у Жени пирог не получился. Она очень расстроилась.
После отдыха сбегал в магазин и по дороге посмотрел свои объявления о первой «встрече с избирателями», предстоящей завтра. Очень мало и, очевидно, их срывали. А вот «листовки» моих соперников расклеены аккуратно и прочно. Вечером Женя ушла «в гости». Я просмотрел тезисы своего выступления. Завтра начиналась моя предвыборная кампания!
Утром отпечатал текст своей «речи», но получилась статья на две с половиной страницы. По дороге на работу в троллейбусе потерял перчатку (очень жалко). Затем поругался с диспетчером из-за аудитории, но занятия прошли нормально. Карпова привезла из Киева «гранты» (доллары), полученные под учебник. Верстовская передала мне деньги от «Таврического университета», которых хватило на полкилограмма сосисок и полкилограмма масла.
После обеда моя встреча с «избирателями» в школе не состоялась! Директора на месте не оказалось, актовый зал был закрыт, никто не пришел! Даже учителя закрылись в «учительской». Расстроился, но не удивился. Я уже понял, что борьба будет трудной, и конкуренты будут блокировать все пути…
9 марта. Вечером по ТВ выступили кандидаты-крымские татары от НДКТ, поносили меджлис за сотрудничество с Багровым. Лева Миримский «подарил» городу футбольный матч. По кабельному ТВ пошла его предвыборная реклама.
…В четверг я позвонил Глубочанскому и Обуховской. Новостей нет. На мой телефонный звонок в горисполком резко ответили, что мое письмо по установке телефона передано «кому нужно». И здесь - явный бойкот. Потом состоялась встреча кандидатов в министерстве. Явилось четыре человека, среди них Бабаян, перед которыми министр держал «речь». Я предложил конкретные меры поддержки. Но надежда на помощь министерства оставалась слабой. Отдал Леониду статью для «Таврических ведомостей».