Крысиная охота
Шрифт:
— И вам мое здравствуйте, — добродушно отозвался губернатор, не сбавляя хода. — Все в порядке, доктор? Как жена, дети?
— Да уже и внуки, Василий Иванович, — хихикнул Таманцев. — Дочка тут второго дня в подоле принесла сразу двоих, не поверите…
— О, вы вправе рассчитывать на льготы по губернаторской программе повышения рождаемости, — засмеялся Василий Иванович. — Зайдите как-нибудь, порешаем этот вопрос.
«Зачем ему какие-то льготы? — думал губернатор, поднимаясь на крыльцо. — Семья, как у Христа за пазухой, сам, того и гляди, возглавит областной комитет по здравоохранению, если не накосячит где-нибудь». Из высоких гостей в наличии пока имелся только генерал Олейник. Опаздывают,
— Что? — всплеснул руками генерал, едва не выронив бокал. — Вам тоже хочется посмеяться, Василий Иванович? Посмотрел бы я на вас, попади вы под руку этого горячего ублюдка.
— Да, ладно, Григорий Алексеевич, отнеситесь с юмором, синяки и шишки украшают мужчин, — губернатор скинул верхнюю куртку и с наслаждением растянулся в кресле. Однако снова встретившись взглядом с генералом, не смог сдержаться, гоготнул. — О, боже… Простите, Григорий Алексеевич, это нервное, видели бы вы себя…
— Да ну вас, — проворчал генерал и отвернулся. Залпом выпил бурбон, скривился — какая, дескать, гадость этот ваш американский самогон.
— А в остальном как дела в вашем ведомстве? — беззлобно поинтересовался губернатор.
— Нормально, — проворчал начальник ГУВД, опасливо потрогав коросту под губой. — Ситуация стабильная, бардак во всем. Опаздывают что-то наши коллеги, Василий Иванович. Как бы не струхнули эти мудаки.
— Я им струхну, — пообещал, погрозив кулаком непонятно кому, губернатор. — Я им так струхну, что до конца своих дней не осмелеют. Дичь, как я понимаю, доставлена, генерал? Можно выпускать в леса?
— Да, Василий Иванович, — ответил генерал.
— Невоспитанный вы все-таки человек, Григорий Алексеевич, — сомкнул густые брови Василий Иванович. — Сидите тут, выпиваете. Нет чтобы предложить старшему товарищу тоже выпить, обслужить его. Эх, Григорий Алексеевич, недостает вам воспитания, — губернатор с неохотой выбрался из кресла, шагнул к бару, распахнул зеркальные створки и, впечатленный разнообразием представленной продукции, погрузился в задумчивость. Генерал таращился ему в затылок с неприкрытой нелюбовью, фыркал под нос.
С улицы донесся шум. Прибыла машина. Василий Иванович оторвался от бара, сместился к окну и отогнул шторки. На парковку, потеснив его «Ровер», забрался японский внедорожник, и из него уже выгружались люди.
— Кого там принесло? — проворчал Олейник.
— Законописец наш прибыл, — усмехнулся Морозов. — Сенатор, блин. Представляешь, Григорий Алексеевич, всякий раз, как вижу эту каланчу, вспоминаю Калигулу. Почему он назначил коня сенатором, а нам какого-то козла — нельзя?
— Вы правы, хуже не бывает, чем дурак с законодательными инициативами, — проворчал Олейник.
— Да нет, дружище, ты не прав, — задумчиво вымолвил губернатор, — Владимир Митрофанович не такой уж олух царя небесного. В противном случае не оказался бы в нашей компании…
Василий Иванович вернулся к бару, не мудрствуя лукаво, извлек бутылку русской водки, пару стопок и пристроил это дело на стеклянной столешнице. Ищущий взгляд устремился к холодильнику — водка, чай, не виски, обхождения без закуски не потерпит. Заскрипела входная дверь, и взорам собравшихся предстал председатель Законодательного собрания области, член Совета Федерации Баркасов Владимир Митрофанович — длинный, как силосная башня, солидный, обладатель большой серебристой головы и окладистой бородки. Владимиру Митрофановичу недавно исполнилось 57 лет, хотя старше пятидесяти он не выглядел и в походном обмундировании смотрелся очень выигрышно. Впрочем, выигрышно он смотрелся везде — и на трибуне Заксобрания, и в зале заседаний на Большой Дмитровке, и в многочисленных рабочих поездках по области — особенно в окружении приближенных, которых превосходил на целую голову.
— Привет честной компании! — провозгласил Баркасов, манерно расшаркавшись и с интересом воззрившись на бутылку водки. — А интересное, кстати, предложение, господа. Не пропустить ли нам по рюмочке?
— Можете пропустить, — проворчал, отворачиваясь, Олейник. — А мы, пожалуй, выпьем.
— Через холодильник, Владимир Митрофанович, — выразительно кивнул на агрегат губернатор. — Тащите закусон, а мы вам, так и быть, нальем.
Владимир Митрофанович был покладист и добродушен. Этикет и хорошие манеры уже смертельно надоели. Он вывалил из банки помидоры в хрустальное посудное изделие и присоединился к компании.
— Вы тоже в нескольких местах, Владимир Митрофанович? — охотно потянулся к помидорчику губернатор.
— Лишь бы не в федеральном розыске, — пробормотал генерал — он, похоже, до упора решил разыгрывать роль буки.
Сенатор отзывчиво хохотнул и тоже зацепил двумя пальцами багровый аппетитный овощ.
— Да, сегодня у меня встреча со старым институтским другом, проживающим в Норвегии и имеющим намерение что-то инвестировать в нашу область. Надеюсь, это не промышленный отлов семги… Отлично выглядите, генерал, — засмеялся сенатор, обратив внимание, с каким усердием отворачивается Олейник. — Грандиозо, генерал, брависсимо. Надеюсь, вы вышли победителем из нелегкого сражения? Кстати, анекдот, — он заранее рассмеялся, хотя ничего еще не рассказал. — Как распознать оборотня? — А чего их распознавать? Они в погонах.
— Не смешно, — фыркнул Григорий Алексеевич.
— Кому как, — пожал плечами Баркасов. — Ау вас как дела, Василий Иванович? — обратился он к ухмыляющемуся губернатору. — Как поживает ваш бедный богатый родственник?
Можно было не выяснять, кого он имеет в виду.
— С Козякиным все в порядке, — осклабился Василий Иванович. — Нас дерут, а мы крепчаем, как говорится. Да что мы все о нас, Владимир Митрофанович? С вами-то как? Ходили слухи, что нездоровилось вам на прошлой неделе? Вроде «Скорая» на дом приезжала? Может, пора о пенсии подумать, Владимир Митрофанович? А то не щадите вы себя с этой окаянной работой…
— Конфуз случился, Василий Иванович, — расплылся от уха до уха сенатор. Он держался молодцом, на подколки не реагировал, сам любого мог подколоть. — Нет, серьезно, ничего страшного. Желудок прихватило после ужина, жена в панику, давай эскулапов вызывать. До язвы далеко, — уверил Владимир Митрофанович, простирая длинную руку к бутылке. Застыл, состроил мечтательную физиономию. — А, в общем-то, заманчиво, Василий Иванович. Когда-то мы мечтали о вечной молодости, теперь мечтаем о вечной пенсии… Хотя, я слышал, с изобретением виагры на пенсии уже не так скучно? — он простодушно засмеялся.