Крысиный бег lll
Шрифт:
— Да я понял, не объясняй мне как маленькому… — Макар скривился снова.
— И?
— Мы бы просто поменялись с тобой местами, ты бы прыгнул в тело Николь, а я в твоё. Взаимное замещение. Я проделывал это однажды. Именно поэтому мне и пришлось резать себе глотку.
— Хм… Не знал. Я думал об этом только в теории, но оказался прав. А теперь ещё одна ситуация. — Я отвёл от него взгляд и посмотрел в сторону. — Ни тело не умерло, ни Узор не активирован. Мой узор Перерождения. — Пояснил я, о чём речь. — Он всё ещё на мне. А ты прыгаешь в меня… Как я могу покинуть тело, не активировав свой Узор? Это глупо, Макар. Это на грани конфликта системы…
Узор
— Блядь! Сука! Хуета какая-то! — Он сжал кулаки и поднял голову вверх, злясь на самого себя. — Твой Узор не даёт тебе уйти. Он держит тебя как на привязи. Он не даёт перезаписать тебя или стереть. Как я мог не просчитать такой простой вариант!
— Я тоже так думаю. Это как предохранитель на пистолете, выстрелить могу только я, сам он не стрельнет. Ты поспешил, Макар. Тебе нужно было сначала… — Я задумался, но так и не придумал ни одной рабочей схемы. —Ничего. Ничего бы не сработало. Узор Перерождения одновременно и Узор защиты от таких как ты захватчиков. Херовая защита, конечно. — Я небрежно обвёл рукой бесконечное пространство. — Но какая есть. Кстати, зачем тебе моё тело?
— Твои Чёрные Узоры. — Макар тяжело вздохнул и задумчиво почесал кончик носа. — Они идеальны. Ты знаешь, что с Чёрным Узором Регенерации твоё тело может жить вечно. Вечная молодость, вечное здоровье… В теории. Тебе не нужно перерождаться, как мне.
— Не знал. Этого я не знал… Ты не можешь сделать свой Чёрный Узор? Перерождайся и пробуй. Для тебя же это не проблема, как я понял. Ты меняешь тела, не задумываясь.
— Ты не понимаешь? — Он снисходительно улыбнулся мне. — Это практически невозможно! Я пытался. Это какой-то глупый шанс, который не зависит ни от мастерства, ни от сложности узора. Я не знаю, от чего он зависит. Да даже если тебе дать вторую попытку, ты не сделаешь его Чёрным. Это практически невозможно.
— У меня ещё два Чёрных Узора.
— Да! Херня! — Он небрежно отмахнулся от меня. — Остальные Чёрные не такая уж и редкость, они бывают очень часто…
Мы помолчали, каждый думая о своём. Я внимательно посмотрел в его лицо. Лицо человека, уверенного в своей правоте и избранности. Тварь! За этим холёным аристократическим лицом скрывалась гнилая душонка. А я ещё жалел, что мне пришлось убить его однажды…
— И что? Мы теперь будем делить одно тело на двоих? — Макар первым нарушил тишину, придя к каким-то своим умозаключениям. — Как Джекил и Хайд?
Я оставил его вопрос без ответа. Пусть сначала ответит на мои.
— Почему, Макар? Зачем убил Николь, зачем ставил якорь на неё?
— У меня было два якоря. Один на Икаре, как ты и думал, второй на Николь. Видимо, Николь была ближе ко мне, и меня кинуло по пути меньшего сопротивления. Хотя, если бы я очнулся в теле того недоразвитого паренька, я бы перерезал ему глотку и по цепочке прыгнул в Николь. В её теле шансы выжить и отомстить тебе были гораздо выше.
— Я не об этом… Она ведь твоя дочь, Макар!
— Ник, Макар, Семён, Герман, Степной, Умник — у меня было много имён, Майки. И все эти имена я оставляю
— Мразь ты, Макар.
— Макар… — Он поморщился. — Это уже не моё имя.
— И как теперь тебя звать?
— Зови Майком. — Он самодовольно улыбнулся своей белозубой идеальной улыбкой.
— Ещё рано…
— Рано… Не рано… — Пожал плечами Орлов. — Нам осталось только договориться. Давай ты будешь Джекилом, тебе идёт образ праведника.
— Я ведь любил её…
— Да, и в этом твоя слабость. Хотя, всё объяснимо. — Макар засунул руки в карманы белых брюк и, решив немного размять ноги, медленно стал расхаживать передо мной, словно лектор, читающий лекцию. — Твоя оболочка, настоящий Майки — любил Николь ещё до твоего появления. Они очень крепко дружили. Если бы ты пережил несколько перерождений как я, ты бы понял. Мы сильно срастаемся с новым телом, когда перемещаемся в него. Тело это ведь не просто кокон, вместилище разума, костюм. Это ещё и энергия, химия, эмоции, чувства. Даже вкус меняется, когда ты меняешь тело. Что уж говорить о чём-то большем. Когда я перенёсся в тело Николь — у меня в голове была такая каша, столько новых эмоций и ощущений! Я умилялся котёнку на улице, я радовался цветочным запахам, я хотел петь и танцевать. Смешно, правда? Это был интересный опыт, необычный, забавный. Повторять я его не буду, но для галочки сгодится. В теле девушки я был впервые. Это было забавно… — Снова повторил он.
— Не вижу в этом ничего забавного. Это мерзко, Макар. Даже если не брать в расчёт то, что Николь была твоей дочерью. Ты мог выбрать любого другого человека…
— Не любого! Отнюдь! — Он помотал головой. — Она была сильной Одарённой, и у меня был доступ к её телу. Я мог спокойно и незаметно поставить на неё узор… — Он запнулся на полуслове. — Погоди! Ты тоже поставил якорь? Я угадал? И на кого же? Дай угадаю… На какого-то вонючего бездомного или безнадёжно больного? Ещё и заплатил ему неплохо, в знак компенсации за риск? — Макар расхохотался. — Зная, какой ты у нас бессребреник, добродетельный, как строишь из себя святошу… Уверен, так и было. Угадал?
— Почти…
— Ну вот! А я выбрал, как мы видим, идеальный вариант! Только с полом немного не угадал. Такое количество бушующих в молодом теле гормонов это просто сумасшествие! Это да — это я не рассчитал. Рассказать забавную историю?
— Валяй! — Вздохнул я.
Макар остановился напротив меня, склонил голову набок и заговорил снова:
— Сначала я хотел просто убить тебя. Потом отомстить. Потом лишить тебя всего. Потом просто получить свободу. Я не рассчитывал, что окажусь твоим… твоей наложницей. Сука! Из-за тебя нарушились мои планы, ещё и это конченое тело с его гормонами не давало нормально думать. Кровь постоянно была в голову. Между ног постоянно свербило, словно там черная дыра, заглатывающая члены. Эта побочка переноса сознания, адаптация к новому телу меня немного выводила из равновесия. Меня кидало из крайности в крайность, голова просто не работала, и я не мог толком сосредоточиться. Я не знаю почему, но после переноса всегда хочется трахаться. А в теле Николь этого хотелось в стократ сильнее. Я не знаю, как бедная девочка справлялась с этим желанием, даже если оно было на порядок ниже.