Крысиный волк
Шрифт:
Мелам взял вещи в большую охапку, скрывшую его, едва не упав по дороге, подошел к окну.
— Помоги мне, — неразборчиво сказал он. — Возьми половину.
— Зачем?
— Пожалуйста.
Слово «пожалуйста» было индикатором нужды, а на нужды людей Шацар был научен обращать внимание, это нужно для конспирации. Он взял половину вещей, мягких и пахнущих стиральным порошком.
Мелам неожиданно подпрыгнул и крикнул:
— Здравствуй, Вавилон!
Ростом он был меньше Шацара, оттого казался ему прыгучим
— Я в Вавилоне! В Вавилоне! Больше никакого дома!
А потом он принялся швырять из окна вещи. Они совершали короткий полет, путаясь в ветвях деревьев или плавно приземляясь на скамейки.
— Кто-нибудь заберет, — сказал Мелам. — Кому-нибудь они нужнее, чем мне!
— Тогда стоило отдать их в какой-нибудь фонд, — предложил Шацар.
Мелам остановился, вдумчиво и чуть виновато кивнул. В это время Шацару надоело держать вещи в руках, и он тоже начал их скидывать. В этом было определенное удовольствие. Некоторое время они упоенно расшвыривали вещи из окна на задний двор общежития. Мелам снова присоединился, и у них даже получилось нечто вроде соревнования — кто докинет больше свитеров до земли, сумев рассчитать траекторию так, чтобы они не запутались в ветвях деревьев.
Люди выглядывали из окна, кто-то ругался, кто-то смеялся. А потом Мелам крикнул:
— Эй, дед, возьми рубашечку!
Шацар посмотрел в сторону, куда Мелам кинул свою отглаженную мамой рубашку, и быстро дернул его вниз, так что оба они сели под окном.
— Ты с ума сошел? — спросил Шацар. — Это ректор.
Мелам сначала округлил глаза, а потом засмеялся. Смеялся он долго и заразительно, Шацар даже хмыкнул. Мелам зашептал:
— Надеюсь он не успел увидеть. Как думаешь, он придет?
— Да. Выгонит тебя из университета, мамин бунтарь.
Мелам помолчал, а потом снова засмеялся. Шацар потер виски.
— Знаешь, — сказал Мелам сквозь смех. — Я думаю, мы с тобой поладим. Ты странный.
Странный, как все сироты из-за переживаемой ими эмоциональной депривации и легкой задержки психического развития, подумал Шацар, то есть — в меру. Да, хотелось бы.
— Ты — странный, — повторил Мелам. — Но мне уже очень нравишься.
Шацар посмотрел на него оценивающе, переспросил:
— Нравлюсь?
— Да.
Тогда Шацар резко подался к нему и поцеловал, как любовника, с языком. Мелам попытался отстраниться, но позади него была стена, он отполз в сторону, поднял руки, едва не упал, попытавшись встать. Чудовищная неуклюжесть, подумал Шацар.
— Я…
Он замотал головой. Шацар смотрел на него, вскинув бровь.
— Не по этим…ну…
— Тебе не нравятся мужчины? — предположил Шацар.
— Да.
— Но ты же сказал, что я тебе нравлюсь.
— Не в этом смысле же!
И тут до Шацара дошло — он не учел самого главного. Это во Дворе не было разницы, с женщинами спать или
— Прости, — сказал Шацар серьезно. — Не знаю, что на меня нашло.
— Тебе нравятся мужчины?
— Женщины больше, — честно ответил Шацар. — Но мужчины тоже. Не понимаю, почему нужно ограничивать себя при выборе партнеров.
Мелам открыл рот, потом закрыл, потом сказал:
— Ну, так не принято.
— Ладно, мамин бунтарь.
— Серьезно, мне просто не нравятся мужчины. Если бы нравились, я бы да, но мне нет, поэтому…
Мелам потянулся за портсигаром, закурил снова. Шацар тоже взял себе сигарету. На этот раз от затяжки получилось не закашляться.
Могло быть и хуже, подумал Шацар, да, определенно могло.
Проснулась Амти в полном осознании, что Эли рядом нет. Амти и не понимала, как привыкла слышать ее дыхание. Сразу после тоски, Амти испытала приступ мучительной тошноты. В принципе, подумала Амти, неудивительно после сна, где ее отец целовался с Шацаром.
Когда Амти вышла из ванной, за окном уже шел снег, его хлопья кружились в прозрачном зимнем воздухе, и Амти невольно залюбовалась. Неожиданно на душе у нее стало очень светло — от осознания того, что вполне возможно Эли скоро снова будет рядом.
Неселим и Адрамаут рассказали о том, что узнали. Женщина-зверь во Дворе никогда не жила, однако Царица приглашала ее и советовалась с ней. Судя по всему, она была жрицей. По крайней мере, не бездумным маньяком. Может быть, она хотела принести похищенных девочек в жертву? Амти передернуло от осознания того, что в данный момент женщина-зверь могла занести нож над Эли.
Мелькарт сказал, что вряд ли девочек убивают, по крайней мере сейчас. Трупы уже начали бы находить. Скорее всего готовится большой обряд. Мескете сказала, что найдет список возможных ритуалов. Некоторые из них должны были проводиться в определенном месте.
Но если жрица может провести обряд где угодно?
Амти не совсем понимала, с чего им следует начать. Женщина-зверь умела перемещаться, оттого не факт даже, что она и девочки находились в Столице. Они могли быть где угодно в Государстве.
Но самое главное, даже если бы они нашли ее, что бы они стали с ней делать? Ее не брали пули. Амти спустилась к завтраку в одиночестве. В столовой сидел только Неселим.
— Где остальные? — спросила Амти без энтузиазма оглядывая омлет.
— Аштар во Дворе, а Адрамаут и Мелькарт поехали в Гирсу, опрашивать свидетелей. В провинциальном областном городке удостоверение Мелькарта не вызовет никаких вопросов. Кроме того, оттуда все началось. Небольшой городок у моря, где впервые начали пропадать дети. Возможно, она жила там до того как решила пройтись по нашим городам и весям, отбирая себе девочек для своих чудовищных дел.