Крысы в городе
Шрифт:
После такой подготовки исполнить свой план для Лайонеллы не составляло труда. Ей на практике открылась правота Марии Матвеевны, предупреждавшей, что женщина, умеющая управлять своими чувствами и телом, легко сможет повелевать мужиком, недалеким животным, живущим только инстинктами.
В тот миг, когда рука Эдика коснулась ее тела, она не дернулась, не выразила протеста. Просто положила пистолет на полочку и слегка расставила ноги…
Использовать тайную связь с Эдиком Лайонелла не торопилась. Она медленно, незаметно и терпеливо распаляла его самолюбие, стараясь привить
Однажды в порыве откровенности Эдик случайно бросил фразу, заставившую Лайонеллу задуматься.
— Если на то пошло, о дяде все до последней точки знает Витька Гуляй.
— Кто он? — спросила Лайонелла с удивлением. Названное имя ни в разговорах, ни в деловых бумагах Порохова, проходивших через нее, не упоминалось.
— Персональный компьютерщик.
— В банке?
Эдик сделал удивленные глаза.
— Ты что, не знаешь, что у дяди свой компьютерный центр?
— Не-ет, — растерянно протянула она, и вдруг ее озарила внезапная догадка, которую следовало проверить.
— Ты можешь познакомить меня с ним?
— С кем?
— С этим. С Гуляем.
Эдик злорадно рассмеялся.
— Разбежалась! На кой хрен тебе инвалид?
— Инвалид?
— Паралитик.
— Значит, тебе нечего опасаться. Познакомь. Это важно для нас обоих.
В один из вечеров Эдик с таинственным видом подошел к Лайонелле.
— Скажи дяде, что тебе нужно в город. Туда и обратно. Он послал меня к Гуляю отвезти пакет.
Виктор Сергеевич Гуляев жил на Темрюкской в большом частном доме, окруженном садом. Оставив машину на улице, Эдик вошел во двор. Лайонелла последовала за ним.
На крыльце, увитом плетями винограда, их встретил хозяин, сидевший в инвалидной коляске. Изможденное лицо, к тому же навеки испорченное юношеской прыщавостью, сальные бурые волосы, собранные на затылке в пучок и стянутые резиновым кольцом, непропорционально длинные руки — все это производило отталкивающее впечатление.
Гуляев пожал руку Эдику двумя ладонями столь подобострастно, что у Лайонеллы мелькнула мысль, не облобызает ли он поданную ему длань с преданностью больной собаки.
Эдик передал Гуляеву кейс, закрытый на замок с шифром, и тут же попрощался.
— Слизняк, — брезгливо бросила Лайонелла, когда машина тронулась. — Смотреть противно.
Эдик довольно хохотнул.
— Не дай Бог, если этот слизняк исчезнет!
— Что это значит?
— А то, что он на самом деле игла, кончик которой хранит кощеево богатство дяди.
Подозрения Лайонеллы, возникшие раньше, еще больше окрепли. Их надлежало проверить.
Уже на другое утро она уехала вместе с Пороховым в город, заявив, что ей нужно сделать покупки. От универмага, где ее высадили, Лайонелла, не задерживаясь, отправилась на Темрюкскую.
Гуляев, увидев гостью, сперва растерялся. На его лице, рябом, исколупанном лице, некогда покрытом прыщами, Лайонелла легко прочла смятение чувств. Затем смущение уступило место
— Виктор Сергеевич, — голос Лайонеллы источал медовую сладость. — Вчера я побывала здесь с Эдиком, но до сих пор не могу простить себе, что не познакомилась с вами поближе…
Гуляев онемел. Язык словно присох к гортани. Он едва выдавил из себя два слова:
— Очень рад.
И было неясно, чему он радовался — приезду гостьи или ее желанию познакомиться с ним поближе.
— Что ж мы остановились на крыльце? — по-хозяйски спросила Лайонелла. — Может быть, пригласите меня в дом?
— Да, да, очень рад, — повторил Гуляев и отъехал в сторону, пропуская Лайонеллу в дверь. — Проходите. Очень рад.
— Мне Андрей Андреевич много рассказывал о ваших талантах. Он от вас в восторге. Говорит, вы просто гений. Покажите мне, пожалуйста, вашу таинственную лабораторию.
Такого количества компьютеров и незнакомых ей приборов, собранных в частном доме, Лайонелла еще ни разу не видела. Ее изумление было искренним.
— У вас здесь что, центр управления космическими полетами?
— Впечатляет? — спросил Гуляев с гордостью. — Признаюсь, мне все это и самому нравится.
— Чем же вы все-таки здесь занимаетесь? Гуляеву не удалось скрыть смущения.
— Работаю.
Лайонелла почувствовала: напрямую честного ответа она от него не добьется. Порохов вложил в эту уйму приборов огромные деньги. Значит, лаборатория и все, чем в ней занимался Гуляев, были чем-то важным и жизненно необходимым для неизвестного бизнеса. Не зря Эдик говорил об игле и кощеевом богатстве. Но кто же о таких вещах расскажет сразу, при первой встрече?
Чтобы уйти от объяснений, Гуляев сменил тему.
— Я соберу на стол, — предложил он. — Вы не против?
— Это не трудно?
Гуляев нервно дернулся.
— Вы у меня в гостях, и пустяки не должны вас беспокоить.
Со своей коляской Гуляев управлялся легко и ловко. Сновал на ней по комнате, объезжая мебель, легко открывал шкафы и шкафчики. Он наполнил водой большой зеленый чайник со свистком и поставил его на газ. Накрыл стол.
— Может, немного выпьем? — Лайонелла говорила просительно, словно сомневалась, способен на это Гуляев или нет.
— Почему нет? — Гуляев уже несколько лет не брал в рот спиртного, но его задела неуверенная интонация в голосе гостьи. Он не смел признаться, что ни вина, ни водки в его запасах нет. — Сейчас поищу.