Ксюха
Шрифт:
После того, как соседка тихонечко заскулила, я поняла, что, как ни странно, она восприняла сказанное мной правильно.
— Как там говорят: сделай вывод, выведи себе урок, напиши на лбу и заруби на носу…
Ах да, забыла ещё: не хлопай ушами в следующий раз.
— Я в трансе.
— Что поделаешь, я от тебя тоже.
Насладившись в полную силу местью и получив удовольствие, толкнула калитку и, не пригласив шагнувшую было следом собеседницу, захлопнула перед самым её носом дверь. Когда я вошла в дом “подзаборник” спал. Готовя обед, рассмеялась сама над собой. “Вот находка так находка не хуже мамонта. Соседка локти-то покусает теперь. Ну почему так глупо устроены бабы. Своего благоверного за мелочёвку съедают, а потом собирают всякую пьянь и дрянь. Жить, видите ли, без мужика плохо. Так чего же своего гнала. И потом живу же вот я одна и без трагедий”. Мужик закашлялся, а потом застонал. Я кинула стряпню и понеслась за стенку. Он смотрел в окно на кружащий снег.
— Что за беда? — наклонилась я над ним.
— А… Снег…. Грудь ломит. Как будто чирей сидит. Ты понимаешь, о чём я говорю?
— Глухотой не страдаю. Сейчас подорожник выпьешь. Отличный сироп. Давай открывай рот. В конце концов кто тебя заставлял с каждой шаловой про жизнь говорить. Теперь терпи и радуйся, что легко отделался.
— А это что ты в чашке бултыхаешь? — поднял он на меня глаза, показалось усмехаясь. Но наткнувшись на мой сердитый взгляд, тут же став вновь серьёзным, заявил. — А вдруг отрава?
— Юморист. Порошок от кашля. Тоже сильный очень. Приподнимись маленько. Вот так. Пей. Давай, давай, не морщись. Схлопотал болячку, лечись.
— Ты что замуж не выходила?
— А разве обязательно. Сейчас мы не те, что раньше, умеем всё, что умеете вы.
— Разве?! Ну, например?
— Начиная от космоса и электроники, бизнеса и оружия, до того, чтоб родить ребёнка, водить электропоезд, обед опять же сготовить и при случае разобраться с рэкетом и договориться не только с ментами, но и налоговиками.
— Да много ты пальцев назагибала…
— Мне хватит. Ой, извини, — услышав шипение и стрекотание, я понеслась на кухню. Успела вовремя, ещё бы чуть-чуть и отбивные подгорели. А он, вновь откинувшись на подушки, закрыл глаза.
Покончив с готовкой, поспешила назад. Мысль о том, что тянуло, со рвением откидывала. В прошлое ни-ни.
— Успела? — улыбнулся при моём возвращении подзаборник.
— Всё путём. А ты чего лыбишся полегчало? На чём мы остановились?
— На твоём житие- бытие, — напомнил он.
— Разве? Нормально живу. Не пойму тебя что смущает-то. — Разозлилась я на такую настырливость.
Но он мало того, что наседал, ещё и норовил поддеть. Вот тебе и мужская благодарность.
— Меня? Ничего. Просто любопытно, вроде всё при тебе, с чего же одна? Не клюнул что ли никто? Мало вероятно…
Я тут же взвилась и отрезала:
— Я рыбной ловлей не занималась. Не к чему мне, понятно? И с чего ты допрос мне устроил.
— Пар выпустила… Отлично. А теперь посмотри на часы. Там не пора укол колоть и таблетки глотать? — напомнил он.
Я как-то засовестилась и остыла. “С чего правда завелась!” Сказала спокойно:
— В самый раз, но после еды. Поешь и полечишься.
— Ты не задумывалась, почему я именно твой забор облюбовал?
— Тут и думать нечего. Невезучая я.
— Что совсем, никогда, никогда? — опять улыбнулся он, подтягивая под подбородок одеяло.
Сама не зная зачем я разоткровенничалась.
— Пожалуй, раз было… После сплошного невезения. Так бывает. Перебивает на всю жизнь. Одно крупное везение и всё, амба.
— Крупное же, — закашлялся опять он, сделав попытку улыбнуться. — Лежу вот и думаю, насколько ничтожны люди перед судьбой…
— С чего это тебя в такой лес повело?
— Да… так, — затрясся от кашля он.
Я взяла горчицы насыпала в найденные у бабки ещё одни носки и одела на него, отправив снятые на просушку.
— Зачем ты возишься со мной?
— Ты ж больной, — удивилась я.
— У тебя мужчины были?
Я взбрыкнулась. “Ему- то зачем?”
— А что я какая-то особенная?
— Сколько? — настаивал он.
Это меня смутило. Ни врать на себя, ни правды говорить не хотелось.
— Неважно.
А он прилип. Как будто для него то вопрос жизни и смерти.
— Много?
— Один. — Я хотела нахамить, отболтаться, но почему-то сказала правду.
Он недоверчиво протянул:
— Что, всего один?
Моя ладонь чиркнула по горлу:
— Мне хватило за глаза.
— Давай тащи обед и займёмся неприятными процедурами. Блин, кто придумал только эти уколы. Я сесть потом не смогу. Задница превратиться в решето.
— Не превратится, я капустных листов наложу.
— Салат на попе — это что — то новенькое.
Я принесла поднос с едой и, покормив подзаборника, вколола не малую порцию уколов и насыпала в ладонь таблеток. — Глотай.
Он раскапризничался.
— Налей запить?
Я подала стакан с компотом. Он проворчал.
— Уж и не знаю что лучше. Уколы или эти пилюли. Такое чувство, словно приклеились по всей гортани.
Она встала, постояла, села опять и рассказ продолжился.
К вечеру принялась расти температура, он горел, а потом вдруг мужика враз, начало морозить. Я металась, не зная чем помочь. Наверное, я до смерти надоела Юльке своими звонками. Потому что она прогавкала в трубку: “Доживите оба до утра, и я обещаю, что первый визит сделаю к вам”. Выполняя её инструкции, я обтирала его уксусом или набрасывала на него кучу одеял. В общем, замоталась в доску. А в конечном итоге, опять разделась донога и легла рядом, прижав его дрожащее тело к себе. Справедливо решив, что помогло раз, поможет и ещё. За маленьким перекошённым от времени оконцем сыпал снег, и косые тени скользили по комнате. Постепенно мне заморочил голову сон. Утром разбудил Риччи. Скребясь в дверь и гавкая, он требовал еды и внимания. Объятия и сверлящие глаза принёс мне рассвет. Только меня трудно смутить. Я отлепилась от мужика, и скоренько завернувшись в халат, убежала в другую комнату одеваться. Выглянув в окно улыбнулась. С неба кружили причудливыми крошечными зонтиками снежинки. Ветра не было и в помине. Чудный день вырисовывается. Жаль вот только, что зима ещё не установилась и снег тот не настоящий, а мокрый и скороспелый, тающий под ногами, превращаясь в серое месиво. Насыпав псу корма и отварных куриных голов, вывела его на прогулку. Долго гулять не получилось. Дома ждал больной и пёс обошёлся скромным променажем. Когда залетела в дом, то сразу пронеслась в спальню и как раз вовремя, парень пытался встать. Я раскричалась и уложила обратно. Помня угрозы подруги, заторопилась с приготовлением еды и процедурами. И была права. Не успела я его обтереть, покормить лёгким завтраком и вколоть уколы, как приехала Юлька. Я пристегнула Риччи и запустила медицину. Та разговорилась с самого порога.