Кто будет президентом, или Достойный преемник

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Я работаю на человека, который хочет с вами поговорить, — сказал парень.

— Хочу ли я с ним поговорить — вот в чем вопрос, — заметил Александр Борисович.

— Захотите, — убежденно сказал парень. — Речь пойдет о Мохове. Хватит кочевряжиться. Забирайтесь в машину и поехали.

Словечко «кочевряжиться» не оскорбило, а позабавило Турецкого.

— Я поеду с вами, — сказал он, — при условии, что после разговора вы отвезете меня в гостиницу.

— Да хоть к черту на свадьбу, — флегматично отозвался

парень и смачно сплюнул на асфальт. — Забирайтесь, дверца открыта.

Заинтригованный Турецкий не заставил себя уговаривать. Он влез в салон «мерседеса» и захлопнул дверцу.

— Устроились? — поинтересовался парень. — Можем ехать?

— Можем, — сказал Александр Борисович.

Водитель, тоже молодой человек с еще более криминальной физиономией, но в костюме поплоше и подешевле, мягко тронул машину с места.

— Куда мы едем? — поинтересовался Турецкий, доставая сигарету.

— Домой, — ответил парень в дорогом костюме. Он слегка повернулся и щелчком сбил с плеча невидимую соринку.

— Хороший костюм, — заметил Турецкий, закуривая.

— Мне и самому нравится, — ответил парень. — Сигареткой не угостите?

Турецкий протянул парню сигареты.

— Благодарствую, — сказал тот и прикурил от зажигалки, также протянутой Турецким.

— Может, скажете — к кому мы едем?

— Конечно. — Парень усмехнулся. — К одному человеку. Он хочет с вами поговорить.

— А если бы я отказался ехать с вами?

Парень в дорогом костюме ничего не ответил, а водитель лениво сообщил:

— Такой вариант не рассматривался.

Александр Борисович улыбнулся. Ему все больше нравились эти ребята.

Они ехали около получаса. Наконец машина притормозила и свернула во двор панельной девятиэтажки.

— Второй подъезд, — сказал парень в дорогом костюме.

— Сам знаю, — ответил ему водитель.

Машина остановилась.

— Выходите и поднимайтесь на девятый этаж, — сказал парень в дорогом костюме, повернувшись к Турецкому вполоборота. — Квартира сто шестая. Он вас ждет.

— Один? — уточнил Александр Борисович.

— Кто один? — не понял парень.

— Один поднимусь? Вы со мной разве не пойдете?

Водитель и парень в дорогом костюме переглянулись.

— А тебя что, поддерживать надо, чтобы не упал? — насмешливо поинтересовался парень.

Турецкий понял, что попал впросак, и ничего не сказал, лишь досадливо крякнул в ответ и взялся за ручку дверцы.

— Эй! — окликнул Турецкого парень, когда тот выбрался из машины.

— Что еще?

— Если спросит… Ну, если вдруг разговор зайдет, не говорите, что я курил.

— А что, накажет? — поинтересовался Турецкий.

Парень покачал головой:

— Не. Убьет.

* * *

Едва Александр Борисович протянул руку к звонку, как

дверь открылась. В прихожей стоял невысокий, худощавый мужчина лет пятидесяти пяти. Одет он был в длинный красный халат и черную тюбетейку. Лицо у мужчины было острое и сухое. Смуглая кожа, острые скулы и такой же острый, небольшой нос выдавали в нем человека восточных кровей. На руках мужчина держал толстого длинношерстного кота с сердитой плоской мордочкой.

— Вот это сервис, — похвалил Турецкий. — Я и позвонить не успел.

— Я вас ждал, — ответил мужчина высоким, хрипловатым голосом. — Входите, Александр Борисович.

Мужчина посторонился, давая Турецкому пройти.

— Можете не разуваться, — сказал он. — Проходите в комнату. Я только что сварил кофе. Налить вам чашку?

— Если не сложно, — сказал Александр Борисович.

Турецкий прошел в комнату, а хозяин квартиры отправился на кухню за кофе. Когда он вернулся, Турецкий сидел в кресле перед низким кофейным столиком и листал автомобильный журнал.

Мужчина поставил на стол поднос с чашками и сказал, кивнув на разворот, который разглядывал Александр Борисович:

— Новая модель «лаборгини». Как вам?

— Было бы странно, если б я сказал, что не нравится. — Турецкий насмешливо дернул уголками губ. — Хотя я лично предпочитаю «ламборджини», — добавил он.

Мужчина в тюбетейке уставился на сыщика холодным, змеиным взглядом, затем чуть качнул головой и засмеялся мелким, рассыпчатым смехом, давая понять, что не обидчив и оценил шутку по достоинству. Когда он ставил поднос, Турецкий заметил, что пальцы его покрыты синими наколками. Судя по всему, мужчина был «авторитетом».

— Я сяду напротив, чтобы мы могли друг друга видеть, — сказал тот и сел в кресло. — Люблю смотреть собеседнику в глаза, — пояснил он. — Не возражаете?

— Нисколько, — ответил Турецкий и отложил журнал.

— Вот и хорошо. — Мужчина взял чашку и кивнул Александру Борисовичу на вторую: — Рекомендую. Готов поспорить, вкуснее, чем это кофе, вы нигде в нашем городе не попробуете. Я варю его по рецепту одного старого итальянца. Он уже умер. Так что я единственный хранитель секрета.

Мужчина снова засмеялся, а Турецкий взял чашку и слегка отпил. Кофе и впрямь был изумительный.

— Ну как? — осведомился мужчина.

— Великолепно, — честно ответил Александр Борисович.

Мужчина кивнул и улыбнулся. Он хотел что-то сказать, но не успел. В кармане у Турецкого зазвонил телефон. Александр Борисович извинился и приложил трубку к уху.

— Саня, привет! — услышал он в трубке бодрый голос Меркулова. — Как твои дела?

— Продвигаются, — ответил Турецкий.

— Отлично. Саня, слушай, я только что узнал — Айрат Кашапов вышел на свободу. Он уже вернулся в родной город.