Кто поверит эху? - Часть 4
Шрифт:
Они почти не были знакомы, изредка видели друг друга на праздниках, куда допускали и девушек незамужних. Видели, но лишь обменивались приветствиями. И порой наблюдала, как он приезжал к ее брату. Отец не особо жаловал такие визиты; несмотря на вроде как дружбу, Дом Нара был ему поперек горла.
Ох...
Рииши изменился - похудел еще больше, и стал похож на ту самую галку, которая все не улетала. К тому же и в черном сверху, а манжеты и ворот нижнего одеяния - огненно алые. Огонь и уголь, как раз для главы оружейников.
Раньше
– Я не хочу задерживать вас, мне, верно, уже пора...
– Я провожу вас, если позволите.
Отказать не посмела, да и не хотела. Пошли рядом, медленно, то ли из почтения к месту, то ли спешить не желая.
– Простите мой вопрос, но вы что-то искали, госпожа Майэрин? В этой части нет никого из семьи Аэмара. Может быть, я подскажу...
Девушка ощутила, как кровь прилила к щекам, быстро помотала головой. Но спасибо, хоть не об отце своем заговорил. А спутник ее смущенно умолк, верно, поняв, что спросил лишнее.
– Я просто бродила, смотрела... Там было настолько спокойно... Словно уже в другой мир шагнула, и нет печали.
Замялась, думая, можно ли ему доверять, решилась:
– Я только думаю... Разве пепел Энори Сэнны зарыли не здесь? Я ходила, смотрела, но нет... и дома сказать мне никто не мог...
Она говорила так тихо, что, верно, едва можно было расслышать.
– Не знаю, госпожа Майерин. Эта история очень темна... до меня доходили даже слухи, что он остался в живых. Правда, только очень невнятные слухи.
– Я в это не верю, - сказала она еще тише.
– Зачем бы ему тогда прятаться? Правда, был один случай... я нашла цветок у себя в комнате. Это было с месяц назад, полгода прошло со дня, как отец дал согласие на наш брак ... Я очень испугалась тогда. Но больше - нет, ничего.
– И вы искали надгробие...
– Я хотела... самой потом принести цветов. Ведь мне он не делал зла, а я почти обрадовалась его смерти...
– Думаю, могилу мы никогда не найдем, ее скрыли намеренно. Слишком многие приходили бы к ней, прося его душу о чуде. Но здесь его нет.
– Что же... вот и ворота уже. И... спасибо, что проводили и говорили со мной.
– Мы с вами похожи, - уголок рта дернулся в невеселой усмешке.
– Оба потеряли отцов и брата...
Мягко сказал, без намека. Правду. И она ответила правдой, но половинчатой:
– Но вы теперь - глава Дома, а я - никто. Имя переходит к моему дяде. Он уважает мою мать, мы пока будем жить, как жили...
Как жили. Если не арестуют никого вскоре, не отнимут доброе имя. А состояние... его-то пусть забирают.
До выхода они дошли молча, а там девушку ждали носилки.
– Вы позволите как-нибудь вскоре увидеть вас?
– спросил спутник.
– Но зачем?
– сказала и чуть не прикусила язык - мать вечно ругала ее за чрезмерную прямоту.
– Просто так. Я был бы рад продолжить наше знакомство.
– Не вижу такой возможности, но... если вы навестите нас, мать вряд ли будет против. Ей сейчас важно любое сочувствие. А от вашего Дома особенно, - она решила уж быть до конца честной, раз начала.
– А вы не выйдете, если я приду?
– спросил он почти весело.
– Думаю, у меня это не получится - отсидеться за дверью, - Майэрин улыбнулась сама для себя неожиданно. И еще какое-то время в носилках отзвук улыбки сохранялся на ее губах.
**
Вороной жеребец красотой не блистал, но Макори именно его выбрал для дальней поездки за силу и выносливость. Огромный, злющий - его боялись все, кроме хозяина.
Макори направлялся в Черностенную, крепость вблизи долины Трех Дочерей. Сперва предстояло дойти до крепости Шин в Ожерелье, и всех немного тревожили войска У-Шена на востоке. А ну как ударит в бок, пока все силы на севере?
Макори, пожалуй, один в большом отряде своем знал, что все будет не так. Ехал мрачнее тучи, не ел и почти не спал, и того же от воинов требовал. Недовольство ходили слабыми волнами, но люди и сами спешили; только вот не обессилеть бы от такой дороги.
Колыхалось над головой ультрамариновое знамя с жаворонком, как небесный просвет; всадник на вороном жеребце казался грозовой тучей.
Не на помощь спешил, как все думали, а к назначенному сроку. Если вовремя не прибудет, рухэй могут и не дождаться, тогда весь план драной кошке под хвост, тогда не слава впереди, а один позор.
А брат, Суро-младший, на войну не поехал. У них там своя война вскоре будет, но червячок сердце грыз: отец всегда больше любил младшего, а старший стал непокорным. Проще избавиться.
...Привычный, давно неощутимый запах смолистых курений стал поперек горла. Отец простился с Макори в комнатах, не стал выходить на крыльцо.
"На тебя надеюсь, не подведи на сей раз", - веско сказал.
Как хорошо, что до крепостей Ожерелья не дотянется вездесущая рука главы Дома Нэйта... хотя уже дотянулась. Не воином едет Макори - актером. И присматривать за верными людьми.
Повоевать тоже придется, но исход предрешен. Разве что случайная стрела перечеркнет его жизнь - тогда, выходит, не было Макори в планах Неба.
...А брат провожать вышел, до самых ворот дошел и коню еще наказал беречь всадника. Никогда за ним такой заботы не водилось.