Кто-то вроде тебя
Шрифт:
– Галлея! – пауза, затем в окно полетел еще один камешек. – Галлея!
Я встала за деревом, которое затеняло окно моей спальни летом, и оказалась примерно в двух футах от Мэйкона Фокнера, который, судя по всему, собирался разбить мое окно.
– Галлея! – он подошел чуть ближе к дому, запрокинув голову.
Я тихонько вышла из-за дерева и подошла к нему, затем аккуратно постучала по плечу, когда он уже собирался кинуть новый камешек. Мэйкон подпрыгнул на месте и обернулся, выронив все снаряды, что уже успел собрать
– Черт, - воскликнул он, приходя в себя. Это было забавно – он чуть из штанов не выпрыгнул на самом деле. – Откуда ты пришла?
– Почему ты пытаешься разбить мое окно? – вопросом на вопрос ответила я.
– Я не пытаюсь разбить его, я хотел привлечь твое внимание.
– Но меня не было дома.
– Я-то этого не знал, - возразил он. – Ты так меня напугала!
– Извини, - пожала я плечами, все еще не в состоянии поверить, что он здесь, в моем дворе. – Как ты вообще понял, какое из окон мое?
– Просто догадался, - легко ответил он. Я начала замечать за ним, что он обычно не объяснял, что и почему сделал. Мэйкона все еще немного трясло, но он уже улыбался мне, как будто ничего особенного не произошло. – Где ты была?
– Когда?
– Раньше. Я думал, ты придешь на вечеринку.
– Я и пришла, - я изо всех сил постаралась заставить свой голос звучать по обыкновенному. – И тебя там не видела.
– О нет, - уверенно заявил он, - это неправда.
– Правда. Мы только что вернулись домой.
– Я был там с семи вечера, - громко сказал он, не давая мне закончить, - и я тебя искал и ждал, а ты меня обманула…
– Нет, это ты меня обманул, - я тоже повысила голос.
– А мне из-за тебя пришлось тащить туда Скарлетт.
– Скарлетт? Но и ее там не было.
– Была. Она была там со мной, - я оглянулась на дом подруги, где она стояла на крыльце и смотрела на нас. Я помахала, она махнула в ответ, затем опустилась на крыльцо и высморкалась.
– Я был наверху, - продолжал Мэйкон, - но тебя не видел.
– Наверху – где?
– На чердаке.
– О, - я замялась, - туда мы не поднимались.
– Почему нет?
– А зачем нам было это делать?
– Не знаю, - пожал он плечами. – Я вот поднялся.
В моей комнате вдруг зажегся свет, и я услышала, как открывается окно. Папа выглядывал на улицу, и я оттянула Мэйкона в тень дома, а сама встала под окном и квадратик света.
– Привет! – окликнула я отца, который опустил голову на звук моего голоса. – Это всего лишь я.
– Галлея? – он обернулся и посмотрел в комнату. – Это Галлея, Клара, спи дальше. Все в порядке.
Мэйкон из тени поглядывал на моего отца. Если папа посмотрит вниз, то увидит его.
– Я просто искала кое-что, - внезапно сказала я, и папа снова посмотрел на меня. Я не врала отцу очень уж много, так что была благодарна темноте. – Я уронила браслет Скарлетт где-то здесь, так что мы его ищем.
Папа
– Браслет? Скарлетт тоже здесь?
– Да, - сказала я, и ложь начала расти, как снежный ком. – Ну, в смысле, нет. Она была тут, но мы нашли его, так что она пошла домой. Она простыла, кажется. А я как раз собиралась пойти за ней. Ну, когда ты открыл окно.
Мэйкон затрясся от беззвучного смеха.
– Разве тебе не пора уже быть дома? – спросил папа. – Уже почти десять тридцать.
– Я приду к одиннадцати.
– Вам, правда, стоило бы зайти. Ной принес отличный фильм, а я только что приготовил попкорн.
– Звучит здорово, но, думаю, я все же пойду туда, - я махнула рукой в сторону дома Скарлетт. – Ладно, увидимся утром.
Папа помахал рукой.
– Это уж точно! Нет ли у тебя утреннего свидания с... – он сделал драматическую паузу, - Чудовищем?
Мне захотелось провалиться сквозь землю.
– С Чудовищем? – одними губами повторил Мэйкон, загибаясь от смеха.
Чудовище, конечно же, не было ни человеком, ни животным. Это было всего лишь ласковое имя, данное папой нашей газонокосилке, как одной из самых ценных его покупок.
– Да, - мысленно я умоляла папу снова скрыться в окне и не смущать меня, - я помню.
– Тогда ладно, - кивнул он, закрывая окно и помахав мне из-за стекла. Затем снова отворил его и крикнул в маленькую щелочку, - Не гуляйте там в темноте, хорошо? Вы до смерти напугали Клару.
– Обещаю, - рассмеялась я, и окно снова закрылось, свет в моей комнате погас. Я тяжело переводила дыхание, словно пробежала огромную дистанцию за эти пять минут.
– Да ты, - Мэйкон вышел из тени, - я смотрю, самая настоящая обманщица!
– Вовсе нет, - защищаясь, воскликнула я. – Ну, не всегда. Просто он был бы недоволен, если бы увидел тебя здесь.
– Хочешь, чтобы я ушел? – он подошел ко мне ближе, и даже в темноте я могла представить каждую черточку его лица – уроки физкультуры не прошли даром.
– Да! – громко заявила я, и он притворился, что оскорблено разворачивается, чтобы уходить, но я тут же схватила его за руку. – Постой, я же пошутила.
– Уверена?
– Да.
И в это минуту я почувствовала, что перестала быть собой; теперь я могла стать кем угодно, любой девчонкой, хоть бесстрашной, хоть безрассудной. Было в Мэйконе что-то такое, что заставляло меня вести себя иначе и видеть все в другом свете. Я все еще держала его за руку, а мое лицо заливалось краской, но в этой темноте я могла бы быть Элизабет Гандерсон, Джинни Тейбор, Скарлетт или любой другой девушкой, с которой происходят подобные вещи. И, когда он подошел ближе, чтобы поцеловать меня, я думала лишь о том, каким же невероятным был этот момент, и как странно, что такое может случиться в настолько знакомом мне месте, как наша лужайка перед домом.