Кто-то знает о вас всё
Шрифт:
– Пенсионерки паленой водкой отравилась, что ли?
– спросил, не соблюдя субординации, Коля.
– Пенсионерки как раз убереглись. Ты слушай, слушай, не отвлекайся. У тебя, я вижу, не слишком приятная манера перебивать старших по званию. Повторяю суть: на вечеринке педагогов случайно оказался контрафакт. В результате одна молодая преподавательница к своему несчастью отравилась и была найдена в аудитории мертвой после праздников. К сожалению, к тому времени, как ее обнаружили, мусор из здания был уже вывезен, и искомая бутылка водки не была найдена. В чем заключается наша задача, как по-твоему?
– спросил он.
– Наверное, для начала выяснить источник происхождения паленой водки?
– ответил Коля. Он был по характеру человеком исключительно миролюбивым. Его миролюбивость бросалась в глаза и была постоянным
– Не понял: наверное или точно?
– сказал Кирилл, увеличивая в голосе степень строгости.
– Наверное точно, - ответил Коля.
– Точно!
– еще раз сурово поправил его шеф, - точно! и никаких "наверное" я в работе со мной не потерплю. Поэтому ты сейчас поедешь туда и проведешь тщательный опрос всех, кто мог быть свидетелем этой трагедии. Вид у тебя как у студента, поэтому ты легко войдешь им в доверие. И все у них выведаешь. Поспрошай там, как это их так угораздило, и где они надыбали эту паленку. И аккуратненько все запиши на бумажку. А завтра мне доложишь, какая у них оперативная обстановка. А тебе это будет отличная возможность проявить инициативность, желание работать и зарекомендовать себя на будущее. Как стажеру тебе не полагается проездная карта - на, даю тебе свою, вечером сдашь диспетчеру. Все понял?
– Все, - несколько обескуражено ответил Коля.
– А теперь мы пойдем в тот отдел, где у нас база данных, а потом на пункт ксерокопирования, и скажем лаборантке сделать тебе копии всех объяснительных записок, которые нам удалось собрать с участников этой педагогической оргии. Понял?
– Понял, - сказал Коля.
– Тогда пошли.
После того, как копии документов были сделаны, Кирилл проводил его до вахты.
– Документы ты просмотришь в транспорте, - сказал он Коле, подавая ему папку с бумагами, - все равно, все и так понятно. Его строгий начальственный тенор немного потеплел от сознания того, что он сбыл хлопоты с рук, и сегодня ему не придется больше с возиться с новичком.
– Одного я только не пойму, - добавил он напоследок, - если эти педагогические бабы так бедны, что не могут себе заработать на бутылку приличной фирменной водки - зачем им вообще пить? Я вообще не понимаю, зачем интеллигентным женщинам трескать водку!
Коля обратил внимание на то, что это было единственное замечание его шефа, которым он высказал свое личное отношению к случаю в Академии.
Глава 2
Во время поездки в Академию Сервиса и Экономики в общественном транспорте Коля задумчиво пролистывал ксерокопии документов и размышлял о том, нормально или ненормально для интеллигентных женщин пить водку. В принципе Коля не видел в этом ничего страшного или необычного. Его мать и бабушка охотно наливали себе по одной или две стопке водки или коньяка, если случалось застолье, а тетя так и вовсе могла вполне порядочно заложить за воротник, потому что, как она объясняла, таким способом пристрастилась снимать приступы одиночества после смерти мужа. Все эти женщины в колиных глазах являлись безусловно интеллигентными. Поэтому, сделал вывод из своих размышлений Коля, вероятность того, что интеллигентная женщина случайно отравилась водкой из-за того, что принимала последнюю внутрь в силу каких-то уважительных причин, была достаточно велика.
Академия Сервиса и Экономики находилась в несколько окраинном районе N.- в одном из самых загадочных районов Петербурга. В этом странном месте собрались образцы всех архитектурных течений двадцатого века. Центр района формируют монументальные кварталы сталинской эпохи - авторам этих строений показалось мало возвысить колонны на четырехэтажную высоту, и они, ничуть не колеблясь в своем творческом устремлении, надстроили прямо на портиках еще колонн на два этажа. Вокруг этих удивительных монстров, стоящих ровным строем, таким же ровным строем выстроились гарнизоны хрущевских домов, похожих на большие спичечные коробки, уложенные набок. К ним в свою очередь подступают высотки семидесятых со знаменитыми витринами-стекляшками в первых этажах, которые по большинству теперь выбиты и наспех заложены фанерой. Дома разных десятилетий отделены друг от друга широкими улицами и масштабными пустырями. Уютные с виду, но неудобные внутри малоэтажные особняки, построенные для рабочих в тридцатые годы, располагаются без всякой системы; их можно видеть то целыми кварталами, то поодиночке (в виде вкраплений) в причудливом сочетании с домами других стилей. В таком градостроительном разнообразии ощущается дух какой-то величественной заброшенности, как будто создавали эти перспективы для некоей высокой цели и прекрасного будущего, но потом передумали, и махнули рукой, оставив проект без продолжения - история подсказывает нам, что, в сущности, так оно и было.
Академия Сервиса и Экономики располагалась в одном из зданий тридцатых годов. Особняк этот, расположенный среди промышленных зон и пустырей, издали смотрелся таинственно. Предназначение его было не до конца продумано пролетарским архитектором тех лет. Здание для обучения революционной молодежи напоминало модернизированную усадьбу для барской семьи: с двумя флигелями, соединенными лестницей и большим актовым залом, который каждый, кто знаком с планировкой дворянских усадеб, мог без труда представить бальной комнатой. Актовый зал был битком набит неровно стоящими столами и стульями - администрация использовала его не только для собраний, но и для учебного процесса. Руководство вуза не упускало ни единой возможности делать деньги, и коммерческие группы были раздуты до предела. Аудиторий под занятия постоянно не хватало, и поэтому часто случалось так, что в разных концах актового зала, словно в деревенской школе, сидело сразу несколько разных групп с преподавателями.
Именно здесь, утром в пятницу прошлой недели в дальнем углу между столами у окна и была найдена мертвой молодая женщина, числившаяся старшим преподавателем кафедры стандартов и технологий. Ее обнаружили лишь к полудню, да и то почти случайно - одна из студенток заметила тело, потому что нагнулась поднять упавшую ручку. Коля увидел фотографию умершей в траурной рамке на доске объявлений рядом с секретариатом. Это была не очень привлекательная полноватая женщина лет тридцати пяти, с одутловатым лицом в очках с толстыми стеклами и грубой оправой и прической под Надежду Крупскую. Рассматривая фотографию, Коля немного смущенно подумал, что она, наверное, была доброй и порядочной, но не слишком умной и простоватой. Ее звали Вера Панфилова.
Коля простоял перед фотографией минут пять, упорно вглядываясь в черты Панфиловой. У него имелась своя собственная теория, согласно которой любая информация свободно витает в атмосфере в виде своеобразных атомов, и главная задача следователя - ее обнаружить, отфильтровать и правильно прочитать. Лицо на фотографии по этой теории тоже должно было нести в себе какую-то информацию, нужно было только волевое мыслительное движение, чтобы настроиться на нужный лад и разгадать ее. Коля честно пытался прочитать на лице женщины тайну ее смерти, но у него нечего не вышло. Он простоял несколько минут перед фотографией, но, в конце концов, человеческая мысль отступила перед непостижимостью мироздания. Может быть, вдруг подумал он, на самом деле нет никаких тайн, и не надо ничего разгадывать - женщина просто обладала слабым здоровьем, и организм не выдержал удара отравы.
Коля вздохнул и пошел разыскивать кафедру, на которой работала Панфилова. Искать долго не пришлось: завернув за угол он увидел женщину в очках, запиравшую на ключ одну из дверей. Он спросил ее, как пройти на кафедру общих технологий.
Женщина вдруг сильно покраснела и даже немного присела от испуга. В районе грудной клетки у нее что-то сильно скрипнуло. "Наверное, косточки от бюстгальтера", - подумал Коля.
– А вам к-к кому?
– почти заикаясь, с придыханием спросила женщина.
– Я по делу Панфиловой, - ответив Коля, - тоже почему-то покраснев и смутившись.
– Помощник следователя... Я вам сейчас покажу удостоверение.
– Коля стал искать удостоверение в кармане, но вспомнил, что ему его так и не выдали.
– Ах, нет, нет, - не надо... я вам верю, - по-прежнему с придыханием сказала женщина, сильно нервничая и поправляя очки, - я вам верю, верю, конечно... Она запнулась, потом схватилась за ключ и стала судорожно поворачивать его в замке.
– Заходите, пожалуйста... Я тут завкафедрой... Нина Владимировна... так что вам ко мне, я думаю, - обреченно заключила она.