Кто убил?
Шрифт:
— Ватсон здесь? — спросил Крофт. — Скажите ему, чтобы он переоделся в штатское платье, приготовил бы автомобиль и был бы здесь через полчаса. Пусть он сделает большой запас бензина: быть может нам придется проехать большое расстояние. И вы, Веббер, должны будете также поехать с нами.
После того, как Веббер ушел, сам Крофт переоделся в штатское платье, которое всегда висело у него в конторе наготове. В то время, как он переодевался, он не переставал думать. Письмо сэра Джемса, адресованное м-с Сандерсон, внушило ему новую догадку: по всей вероятности,
Ему непременно нужно было тотчас же увидеть Брассета, а единственная возможность узнать его адрес — это была поездка в Доун-Хэд-Парк, где он мог добыть его у оставшейся прислуги.
Через полчаса Крофт уже выехал в большом казенном автомобиле, всегда находившемся наготове для служебных разъездов. Еще через двадцать минут он уже подъезжал к воротам парка.
Когда они въехали в парк, он обратился к шоферу:
— Остановитесь за главным домом, у домика главного садовника, — сказал он.
Ватсон проехал через фруктовый сад, между кустами смородины и остановился у хорошенького маленького домика. Крофт вышел из автомобиля.
— Подождите меня здесь. Вероятно, я пробуду недолго, но, быть может, вам придется прождать довольно продолжительное время. Во всяком случае, потушите огни: я не желаю, чтобы кто-либо знал о моем посещении.
Он приблизился к домику и постучал в дверь. В соседнем окне ставни были открыты? и он увидел, что главный садовник с семьей пил чай. Услышав стук в дверь, он встал, открыл дверь и в изумлении вскрикнул, увидев посетителя.
— Я желал бы только сказать вам несколько слов, г. Марч, — сказал Крофт. — Вы разрешите мне войти?
— Войдите, прошу вас, сэр.
Он повел своего посетителя в комнату, расположенную по левую сторону передней и зажег свет.
— Здесь немного холодно, сэр, — сказал садовник, как бы извиняясь, — но я вас понял, что вы желаете побеседовать с глазу на глаз, не так ли?
— Да, совершенно верно, — ответил полицейский агент. — Я только хотел получить от вас некоторые сведения. Насколько я знаю, Брассет покинул Доун-Хэд-Парк?
— Да, сэр. Он уехал сегодня утром.
— Чтобы поступить на другое место?
— Насколько я знаю, он хочет поселиться на покое. Несколько дней тому назад он сказал мне, что много работал в своей жизни, и хотел бы теперь отдохнуть. Ведь он всегда был таким бережливым человеком, сэр!
— А знаете ли вы, куда он уехал? — продолжал спрашивать Крофт.
— Насколько я понял, — в Лондон. Но в точности не могу вам сказать. По всей вероятности, Голлиндж это знает.
— Не можете
— Леди в Лондоне, — был ответ. — Она уехала сегодня днем на день или на два. Голлиндж, конечно, свободен, и я его приведу сюда.
— Благодарю вас, Марч. Простите, что я вас беспокою, но я не желал бы, чтобы прислуга знала, что я разговаривал с Голлинджем.
Когда садовник ушел, Крофт продолжал размышлять над событиями сегодняшнего дня.
Через десять минуть садовник вернулся с Голлинджем и, введя его в комнату, оставил его одного с Крофтом и закрыл дверь. Крофт предложил Голлинджу сесть и сам сел против него.
— Я хотел бы узнать от вас некоторые подробности о последнем дне жизни сэра Джемса, — сказал Крофт. — Мне очень нужно было видеть Брассета, но он уехал.
— Да, он уехал совсем, чтобы поселиться на отдых, сэр.
— Кажется, он уехал в Лондон?
— Да, сэр. Я знаю его адрес. Во всяком случае, я видел его на ярлыке, который он наклеил на свой большой чемодан.
— Отлично, — сказал Крофт. — Можете вы мне его сообщить?
— Веллингтон Отель, Стрэнд, сэр, — тотчас же ответил Голлиндж. — Не думаю, однако, чтобы он пробыл там долго, ибо он просил пересылать ему все письма в почтовое отделение на Спринг-стрит.
Крофт записал оба эти адреса.
— Благодарю вас, Голлиндж, — сказал он. — Теперь мне хотелось бы предложить вам несколько вопросов относительно последнего дня жизни сэра Джемса. Вы, ведь, помните, вероятно, как вы и Брассет подписались под завещанием?
— О да, сэр, в качестве свидетелей. Я отлично это помню.
— У вас хорошая память?
— Исключительно хорошая, сэр.
— Отлично! В таком случае, припомните день накануне составления этого завещания. Приезжал ли в этот день кто-нибудь в Доун-Хэд-Парк?
— Нет, сэр. Никого, кроме доктора. Я это отлично помню, ибо дежурил весь день из-за отсутствия Брассета.
— Куда же ездил Брассет?
— Сэр Джемс посылал его в Лондон, в свой банк.
Крофт должен был удержаться, чтобы не вскрикнуть от удивления. Слова Голлииджа напомнили ему письмо сэра Джемса к миссис Сандерсон: «Вчера я получил из своего банка 50 банкнот по тысяче фунтов». Тем не менее, Крофт продолжал совершенно спокойно расспрашивать.
— Брассет сам рассказал вам о том, что сэр Джемс послал его в банк?
— Да, сэр. Он сказал мне утром, что сэр Джемс посылает его в Лондон, в банк, и что большую часть дня я должен буду исполнять его работу.
— В этом не было ничего необычного, не правда ли? — спросил Крофт.
— О нет, сэр. Это случалось время от времени.
— А часто посылал сэр Джемс Брассета в банк?
— Нет, сэр. Но ведь сэр Джемс лежал больной в тот день.
— Помните ли вы, когда Брассет уехал в этот день из Доун-Хэд-Парка и когда он возвратился?
— О, да, сэр. Он уехал из Сельчестера с поездом в 11 ч. 5 м. и вернулся с поездом, который отходит из Лондона в 3 ч. 20 м. Еще не было шести часов, когда он вернулся в Доун-Хэд-Парк.