Куда идем мы… - 4

Нестеров Вадим

– Тот, второй, говоришь? – переспросил он абсолютно трезвым голосом. – Ну, для начала его не существует.

– В каком смысле? – удивилась Гуа.

– Ну, его существование противоречит имеющейся у меня информации, несомненно правдивой. Толстый морпех Жир не в счет – его даже я со своими иллюзиями обманывал, а вот с Тотом все серьезнее. Он, конечно, придурок, но он знающий придурок. И, что гораздо важнее – опытный придурок. Он же в дворцовой охране служил, а их там всерьез натаскивали на отслеживание изменений внешности. И если этот сомяра говорит, что с головой в

руках в комнату вперся я, это может означать только одно – это был действительно я. Но проблема в том, что меня там не было.

– А вариант, что тебя взяли под внешнее управление и немного попользовали без твоего ведома, ты не рассматриваешь? – осторожно спросила Гуа. – Новосибирск все-таки, колдуны-ученые, все дела… «Куклами» многие из них баловались, эта магическая техника перспективной считалась.

– Да не был я «куклой»! – начал злиться Псих. – Дело даже не в моей сопротивляемости, которую не так просто пробить. У «кукол» всегда остаются провалы в памяти, это не убирается, этот эффект не обойти. Из-за этого, собственно, и все разработки по «кукольным» заклинаниям потихоньку и сошли на нет. А я все помню. Каждую секунду. Не брали меня под контроль.

– А вдруг кто-то все-таки сумел обойти ограничение? – Гуа, прищурив глаза, посмотрела на Психа. – Новосибирск все-таки. Там ведь реально мощнейшая магическая школа, половина тамошних колдунов на Верхние Планы по контрактам работает. За весьма неплохой прайс, даже по меркам Верхних Планов. А ты сам знаешь – верхние даже копеечку зря не заплатят.

Псих уверенно покачал головой.

– Там фундаментальное ограничение, его не обойти, оно в глубинную суть магии вшито, это, кстати, те самые новосибирские теоретики доказали. Тогда уже проще предположить, что кто-то идеальное перевоплощение создал. Которое никакими средствами не палится.

– Типун тебе на язык! – Гуа шутейно замахнулась на собеседника полотенцем. – Ты представляешь, что начнется, если такая фигня подтвердится и на рынке появится? Ее будут брать за любые деньги, а потом посыплется все. Вся мировая система.

– Можно подумать, решение проблемы «кукол» меньше шороху наведет, – фыркнул Псих.

– Меньше! – убежденно сказала Гуа. – Намного меньше. Хотя тоже, конечно, ничего хорошего.

– Ладно, что спорить? – поморщился Псих. – Тестикулы в лосинах не утаишь. Если кто-то что-то придумал, это сто пудов всплывет. И почти наверняка – в связи с нашими общими знакомыми.

И тут же упреждающе добавил:

– Только меня вернуться не проси. Я слово дал, ты в курсе моего бзика с обещаниями.

– Ой, можно подумать! – поморщилась Гуа. – Ты же мне только что под водочку рассказывал, что формулировка была «если меня не принудят». А мне, как куратору проекта, принудить тебя проще, чем нос почесать.

– Левой ногой, – злобно добавил Псих.

– Ой, вот только не надо обиженных морд в моем доме! – обозлилась и Гуа. – Успокойся. Не буду я тебя к ним возвращать. Пока.

– Ну спасибо!

– Да пожалуйста, – не осталась в долгу Гуа, и вдруг спросила. – Ты сейчас куда? На любимые острова, в свой обезьяний клан?

– Да не хотелось

бы… – почесал в затылке Псих. – Там только появись – дела и заботы налипнут, как ракушки на корму. Туда если возвращаться, то насовсем или хотя бы на несколько лет. А я только дела делать начну, а ты меня со своим «пока» вызовешь. Причем, зная тебя, уверен, что на сборы дашь сорок пять секунд. Ну и зачем мне такое счастье?

– Вот что! – хлопнула ладонью по столу Гуа. – Вали-ка ты на Рикорда. Пока я с вашими проблемами разбираться буду, поработаешь в учебке инструктором. Будешь передавать молодежи свой богатый опыт.

– Шутишь? – удивился обезьян. – Ты там себе такую молодежь навербовала, что половина курсантов дяденьку инструктора отлупит еще до начала передачи опыта.

– Во-первых, не прибедняйся. А во-вторых, одно дело – сила, и совсем второе – опыт. Там есть народ равный тебе по силе, спорить не буду. Но вот опытнее тебя не то что в академке – даже в основном составе разве что пара человек найдется, не больше.

– Ага, и я даже знаю их фамилии, – разулыбался Псих. – Я правильно понимаю, что ты меня уже деликатно за порог выставляешь?

– Неправильно, – замотала головой Гуа. – Не деликатно, а прямым текстом. Вали отсюда. Найдешь на острове Красного Ребенка, скажешь, что прислан мною в качестве инструктора на неопределенный срок. Все, вали.

Псих уже повесил портал, когда Гуа добавила:

– Да, и еще. Постарайся всегда быть на людях, даже на минуту не оставайся один. Мне будут нужны свидетели, что ты не «окуклился» и не метнулся порталом в Новосибирскую область.

Окрестности д. Киряково

Болотнинский сектор

Новосибирской локации.

55°48? с. ш. 84°15? в. д.

– Жрать охота – аж глаза слезятся! – прочувствованно изрек Жир. – Жалко, что в Зудово поесть не получилось.

От такой наглости Четвертый просто опешил. Он вспомнил, как они уходили из Зудова – с позором, под крики, маты и оскорбления. Их проклинали не только родители убитого разбойника, но и практически все их односельчане. Если бы не Жир с Тотом, справиться с которыми у обычных крестьян не было шансов, паломников бы непременно линчевали.

– Жир, я иногда завидую толщине твоей шкуры, – честно признался он. – Мне про этот позор даже вспоминать противно, а тебе, я смотрю, норм.

– Ты просто слишком нежный, – уверенно сказал свин. – На тебя твоя Святость плохо влияет. Ну и то, что мы тебя прикрываем постоянно. Ты скоро натуральной «снежинкой» станешь.

– Это ты о чем? – не понял монах.

– Да про тебя! – буркнул свин. – Ты, ей-богу, как не в сиротском приюте вырос. Ну накосячили мы, ну подставились, ну обложили нас трехэтажными матами, ну бывает, чо. Я вот, как истинный монах, даже не обижаюсь на этих колхозников, у них-то, небось, у половины села сыновья в разбойниках отирались – вот они на нас и обозлисьза развал банды.