Кукла дядюшки Тулли
Шрифт:
— А что со счетными книгами, мистер Элдридж?
— Я бы сильно удивился, если бы ваш дядюшка хоть раз в жизни держал в руках что-либо подобное. — Он вытер ладони о штанины. — Нам пора ретироваться, мисс Тулман. Скоро здесь будет сторожевой пес мистера Тулли.
— Пес?
Он подхватил меня под руку и вывел за дверь.
— Ну конечно же вы заметили сторожевого пса вашего дядюшки, мисс Тулман! Такого огромного, черного, с вечно кислым лицом?
Я прыснула, поразившись, насколько метким был этот лаконичный словесный портрет Лэйна. Но свой локоть все-таки осторожно вынула из руки собеседника.
— Я все же рискну еще парой минут, если вы не против. Хочу-таки сделать то, зачем сюда приехала.
Бен нахмурил брови, но затем улыбнулся и склонил голову набок.
— Надеюсь, еще увидимся, мисс Тулман. И будьте, пожалуйста, осторожны.
Я сделала легкий реверанс, подумывая, о ком он меня больше предупреждал — о Лэйне или о дяде.
Тщательный обыск письменного стола не дал никаких результатов. Чертеж павлина, на мой непрофессиональный взгляд абсолютно законченный, был спрятан, осколки стекла убраны, никаких книг, никаких тетрадок — ничто не могло подсказать мне, сколько денег из наследства толстого Роберта было растрачено и сколько еще осталось. Но ведь кто-то должен был платить рабочим, заказывать уголь, закупать руду и выполнять еще по меньшей мере дюжину функций, о которых я и понятия не имела. Кто-то распоряжался всеми деньгами, и вряд ли этим собственноручно занимался дядя.
Я вышла из мастерской. Из цеха доносились мужские голоса, и металл скрипел о каменный пол. Мастерская уже просыпалась, я чересчур замешкалась. Пришлось на цыпочках красться по коридору, а затем тихонько пробираться через гостиную на улицу. Утренние тени рваной паутиной жались по углам, и на когда-то приютившем меня диване мирно спал дядя, натянув одеяло до самого подбородка, тихо и ровно дыша. Неподалеку, вольготно закинув руки за голову, прямо на полу во весь рост растянулся Лэйн. Даже сейчас было видно, что он способен в любой момент подскочить, как пружина, и ринуться вперед, толком и не просыпаясь. На письменном столике рядом с диваном лежала моя шляпка.
Мои пальцы едва коснулись полей шляпы, как в тишине раздался низкий голос:
— Что вы делаете, мисс Тулман?
Я подскочила, как ужаленная, и отдернула руку. Затем все-таки схватила шляпу и обернулась. Лэйн уже стоял босыми ногами на полу, с взъерошенными волосами и темным от утренней щетины подбородком. После сна его голос звучал еще ниже, чем обычно.
— Мистер Моро, я всего лишь хотела забрать шляпку.
— Вы прокрались сюда вовсе не ради своей чертовой шляпы! — прорычал он, и мы враждебно уставились друг на друга. Я поняла, что цвет его глаз напоминает мне совсем не серый камень. Это было злое северное море, ледяное и непредсказуемое. — Почему вы до сих пор не убрались отсюда? — пророкотал он.
Я спрятала глаза от его штормового взгляда и мельком посмотрела на дядю, спящего на диване. Лэйн вовсе не кричал, но его голос никак не назовешь тихим. Он тут же понял, куда я смотрю.
— Он теперь не скоро проснется, после такого потрясения. Почему вы отослали назад экипаж?
— Я не обязана вам…
— Нет, — веско сказал он. — Обязаны.
— Я пришла только из-за шляпы, — опустив взгляд к полу, буркнула я, прижала свой трофей к груди, как сокровище, и бросилась вон.
— Она не подходит к вашему маскарадному платью! — крикнул он в уже закрывающуюся дверь.
Я какое-то время постояла на месте, щурясь на утреннее солнце, с каждой секундой все сильнее чувствуя, как волна негодования и обиды подкатывает к самому горлу и щеки заливаются пунцом. От меня ничего по-настоящему не зависело, и я не несла ответственности за исход дела — я так решила. Поэтому Лэйн не имеет никакого права так презрительно ко мне относиться, что бы он на самом деле ни испытывал и насколько оправданным и справедливым ни было его отношение. Я сделала глубокий вдох и снова толкнула дверь вовнутрь.
Но Лэйна там уже не было. Тишину в комнате нарушало лишь мерное дыхание дяди. Я тихонько прокралась к дивану и посмотрела на него. Он не просто лежал под одеялом, а был завернут в него, как в кокон, ткань приподнималась и опадала в такт его вдохам. Седые волосы были ужасно спутаны, но лицо выглядело спокойным и безмятежным, как у младенца в колыбели.
Уже в саду я почувствовала запах еды, и когда вошла на кухню, ко мне навстречу от шипящей сковороды обернулась миссис Джеффрис, в хрустящем, колом стоящем от крахмала переднике, с аккуратно зачесанными волосами.
Она вытаращила глаза — вероятно, грязная юбка Мэри Браун не очень удачно сидела на мне, — но оставила мой внешний вид без комментариев. Стол был накрыт на четверых: скатерть, приборы — все уже готово.
— Миссис Джеффрис, вы кого-то ждете?
— Я просто подумала, что нам всем стоит сесть и нормально позавтракать, только и всего. Если ты захочешь, конечно же. — Ее лицо на мгновение осветилось чем-то вроде надежды. — Лэйн скоро подойдет.
Я ничего не ответила. Завтрак с ними вряд ли будет очень веселым и непринужденным, но что-то мне подсказывало, что в Стрэнвайне нужно есть, пока дают. Я посмотрела на четвертую тарелку.
— А дядя? Он проснется к завтраку?
— Мистер Тулли не любит ходить в дом, — отрезала она. — А когда еще кто-то приходит и заставляет его понервничать, он вообще… — Она осеклась на полуслове, вздохнула и продолжила более спокойно: — Ему просто было нехорошо сегодня утром. А четвертая тарелка — для Дэйви.
И только тут я заметила, как блеснула пушистая копна каштановых волос у камина. Бертрам также был на своем месте, его лапы безмятежно болтались в воздухе. Пока миссис Джеффрис возилась у плиты, я положила шляпу на стол и подошла к очагу. Нагнувшись, я протянула руку к кролику, но Дэйви отдернул его прочь и отвернулся. Я опустилась на колени.
— Дэйви, — шепнула я, надеясь, что из-за шума плиты миссис Джеффрис ничего не услышит. — Я хочу извиниться перед тобой за то, что так напугала тебя, когда только приехала. По правде говоря, я сама очень сильно испугалась, так что понимаю тебя.
Он меня не признал и продолжал стоять, спиной загородив от меня своего кролика. Затем пришел Лэйн, и состоялся самый странный в моей жизни завтрак. Миссис Джеффрис расщедрилась на бекон, ветчину, горячий чай и тосты с джемом, а затем еще и на горячий мясной пирог с почками. Его аппетитная корочка ломалась с хрустом, который невозможно было услышать, скорее только ощутить во рту. Меня совершенно не смущала натянутая обстановка, желудок ныл так, будто я не ела уже две недели. Под пристальным взглядом четырех пар глаз, наблюдающих за каждым движением моей вилки, я начисто смела две тарелки подряд. Уверена, что большинство из присутствующих не желало мне ничего хорошего (за кролика я, конечно же, ручаться не могу). Когда я наконец наелась и отложила вилку, миссис Джеффрис многозначительно откашлялась и выразительно посмотрела на Лэйна. Лэйн посмотрел на меня и наконец нарушил молчание: