Культура сублимации: опыты самодостаточности
Шрифт:
В писаниях не менее прославленного ситтара Тирумулара, жившего приблизительно в седьмом веке, часто упоминается, что он обучался у Нанди, которого он сам отождествлял с Шивой, что связывает его с шиваистскими истоками тантры. Однако найдены немногие документы, свидетельствующие о существовании в то же время исторической личности Нанди, который был буддийским монахом из центральной Индии. Нанди путешествовал через Шри-Ланку в юго-восточную Азию и достиг Китая в 655 году, а годом позже сам китайский император отправил его обратно за море – собирать лекарственные травы. Итак, Тирумулар мог получить знания и от этого Нанди, а значит, ознакомиться с китайскими практиками. В любом случае, очевидно наличие морского пути между Индией и Китаем, по которому могли перемещаться и другие, не менее ученые и опытные практикующие, хотя «культурный обмен» не был запротоколирован в летописях обеих стран.
На основе приведенных данных
22
Marshall Govindan. Babaji and Tradition of 18 Siddhas.
Даосские параллели
«Занимаясь сексом, смотрите на это как на практику! … Да, вначале это неудобно и лишает многих ощущений, но зато этот процесс будет в развитии в отличие от естественного угасания. И, самое главное, вы добавите сильный аспект в свое развитие».
Как уже становится понятным в исторической ретроспективе, крайне трудно определить, кто у кого заимствовал те или иные элементы сексуальных практик – тантрики или даосы. Построение идеала отрешенного взаимодействия личностей само во многом обогощалось в процессе культурного взаимодействия Индии и Китая. Под «даосскими параллелями» не подразумевается изложение даосских сексуальных техник как таковых, хотя здесь мы и впрямь переходим от исторического к техническому анализу. Напомним, что цель данной книги не в том, чтобы снабдить читателя «рассекреченными» техниками, при помощи которых он будет способен самостоятельно справиться с любой степенью сексопатологии. Наша задача в том, чтобы расширить самосознание от примитивной зацикленности на сексе в буквальном смысле слова до включения в него всей вселенной в «оргазмическом» бытии – отрефлектировать «что происходит» в контексте «как должно быть».
Если уж проводить параллели к параллелям, то возведение единичности во всеобщность при переживании любви составляет лейтмотив всех духовных культур. Вспомним хотя бы суфийскую притчу о Мейджнуне и Лейли, которую мне доводилось встречать в разных пересказах. Для нас сейчас представляет интерес следующее развитие сюжета: Мейджнун влюбился в Лейли и по всем правилам старины попросил у нее руку и сердце. Она же по-женски ответила, что, дескать, надо спросить дядюшку и прочих родственников и просила его подождать. После того, как она побежала улаживать семейные дела, Мейджнун уселся ее ждать и погрузился в столь глубокое созерцание мысленного образа своей любимой, что даже не заметил, как птицы свили на его голове гнездо и вывели птенцов. Когда же, наконец, явилась Лейли с радостным известием о согласии и принялась его тормошить, он с досадой отмахнулся: «Уйди женщина! Не мешай мне думать о моей Лейли!».
Но вернемся от суфийских притч к даосским техникам. Как известно, описание тонких структур в даосской и тантрической системах не совсем совпадают: в одной – семь чакр, в другой – три дань-тяня и прочее. Но если абстрагировать суть сублимационной практики в даосизме от конкретизации в определенной последовательности и выйти на наивысший уровень принципов, которые позволяют создавать необходимые состояния и структурные изменения «разумным образом» при помощи любых иных адекватных действий и мыслей, то – с неизбежной закономерностью! – мы сможем получать результаты преобразования энергии совершенно тождественные достижимым посредством тантрических ритуалов, так что отпадет всякая нужда в том, чтобы технически их разучивать. Собственно, выход именно на этот уровень и представляется наиболее существенным, в чем мне довелось убедиться на собственном опыте в горздо более широком спектре традиций.
К прискорбию, большинство страждущих от общей неудовлетворенности существованием (включая сексуальную) не желают вдумываться и вчувствываться в самую суть бытия, а предпочитают «готовые рецепты», которые делают все «блюда» одинаково
Даже немногие доступные источники представляют два «идеала» брачных покоев, и здесь мы ограничимся одним из вариантов. Сексуальные даосские практики широко известны благодая книгам Мантэка и Мэниван Чиа, [23] где совершенствование женской и мужской энергии предполагает период одиночной практики, которая предваряет взаимодействие, но может заменять его полностью. Искусство брачных покоев, преподаваемое в даосской академии ИНБИ, основано на иных принципах. Ранее публиковались техники первого уровня, выполняемые без партнера, и второго уровня, включающие парную практику. Движения по распределению сексуальной энергии разучиваются на семинарах, причем второй уровень предполагает определенный прогресс в практике, и на него требуется специальный допуск. В своей книге по даосизму я мало касалась вопросов сексуальности, ограничиваясь личным опытом после посещения семинара первого уровня. [24]
23
Мантэк Чиа. Совершенствование мужской сексуальной энергии.
Мэниван Чиа. Совершенствование женской сексуальной энергии.
24
Шанти Натхини (Мария Николаева). Женские даосские практики. Период подготовки.
Изначально в даосизме развитие сексуальных практик направлялось женщинами, которые хранили «тайны любви» наряду с иными магическими знаниями. Ранее «дао любви», или искусство сексуального взаимодействия, позволяло женщине проработать энергию инь, создавая основание для дальнейшей духовной практики. Но постепенно женщине стала отводиться вспомогательная роль, а подлинные знания распространялись среди мужчин. Мужчине-даосу требовалось не просто качество женственности, но и возможность влиять на развитие этого качества. Все сексуальные практики жестко направлялись мужчинами, которые видели, насколько разрушительно для них неконтролируемое влияние женщины. Так сложилась ситуация, когда женщина стала выполнять внешние движения, не сознавая внутреннего значения практик. Но особую опасность для практикующего представляет близкое взаимодействие с обычной женщиной, не владеющей собственной энергией.
Прежде всего важно научиться различать в сексуальных состояниях фазы возбуждения и желания: обычно желание возникает после возбуждения. Работа с возбуждением связана с умением распределять и преобразовывать энергию. Когда возбуждение перерастает в желание, энергия неизбежно выходит из-под контроля. Тогда нужно утолить его в любой форме – с партнером или путем самоудовлетворения. В любом случае, следует перевести тенденцию в практику, включающую этапы подготовки, наполнения, преобразования и удерживания энергии. Последнее важнее всего, ведь при обычном сексе энергия желания безвозвратно теряется. Однако подавлять желание тоже плохо, поэтому предпочтительно улавливать его на стадии возбуждения и учиться плавно из этого состояния выходить, переводя стихийное проявление чувств в осознанные действия по наполнению чувствами. Энергия сохраняется не в своем исходном качестве, а уже после преобразования.
Сексуальная энергия в даосизме выступает движущей силой, связывающей с вселенским началом. Как и в тантре, оргазм есть высшее проявление исконной энергии. Переживание оргазма раскручивает внутренние силы и соединяет практикующего с первоисточником. Состояние оргазма не ограничивается сферой секса, хотя это важный аспект развития. Независимо от степени сексуальной активности, нужно познавать внутренний механизм близких отношений, чтобы не заглушить содержащуюся внутри силу. Возбуждение имеет всеобъемлющий характер, и энергия прокладывает свой путь при каждом действии. Мужчина и женщина выступают друг для друга как проявления определенной энергии. Даже эротические сны служат формой замещения энергии: они помогают активизировать внутреннюю энергию и устраняют блоки в разных зонах тела. Если контролировать свои сновидения, то сексуальная энергия будет в них усиливаться и сублимироваться.