Культурные ценности. Цена и право

Нешатаева Василиса О.

Во-вторых, специфика аукционной торговли состоит в том, что взаимоотношения сторон (продавца, аукционного дома и покупателя) регулируются нормами агентского договора. Аукционный дом фактически является посредником между продавцом и покупателем. Изначально он выступает как агент по отношению к лицу, желающему продать произведение искусства, хотя, несомненно, имеет определенные обязательства и перед лицом, приобретающим это произведение искусства [Богуславский, 2005, с. 383].

Таким образом, при аукционной торговле регулируются отношения продавца и комиссионера. Правовые обязанности аукционера перед продавцом основаны на нормах договора комиссии или агентского договора [Adler, 2003]. В Российской Федерации к продаже предметов антиквариата применяются общие положения ГК РФ о договоре комиссии [Богуславский, 2005, с. 395].

В этих отношениях аукционер, действуя по поручению продавца (комитента), имеет фидуциарную

обязанность «действовать добросовестно и в интересах продавца» ([Cristallina S.A. v. Christie, Manson & Woods Int'l, Inc.], см.: [O'Keefe, Prott, 1989, p. 315]). Данный принцип выражается в следующих специфических обязанностях аукциониста перед продавцом:

1) аукционист обязан раскрывать существенные факты продавцу;

2) аукционист обязан приложить все усилия для «получения» лучшей цены для продавца.

Когда аукционист не выполняет перечисленные обязанности, он нарушает общий принцип делового оборота «действовать добросовестно и в интересах продавца» [Ibid].

В рамках общего принципа добросовестности в отношениях между аукционистом и продавцом в мире аукционных торгов сформировалось множество противоречивых институтов обычного права. Рассмотрим некоторые из них с целью определения действующих обычных норм аукционной торговли.

Так, в аукционной торговле сложилась практика установления скрытой (конфиденциальной) оговорки о цене между аукционистом и продавцом. Данная оговорка означает, что продавец устанавливает ценовой предел, ниже которого аукционист не может продать произведение искусства. Эта цифра не подлежит раскрытию. Если предложенные участниками аукциона цены не достигают резерва, лот не продается. Следовательно, собственник не продает работу, а аукционист не получает положенных ему от продажи комиссионных.

Скрытая оговорка имеет противоречивую природу. Противники этой оговорки считают, что механизм ее действия приводит к искусственному завышению цен на лот. Это связано с тем, что аукционист в данном случае действует от имени собственника и сам может начать предлагать цену (торговаться от его имени). Аукционисты считают, что таким образом они поддерживают динамику торгов. Кроме того, это своеобразная защита от арт-дилеров. Часто несколько арт-дилеров договариваются, что не будут торговаться (то есть нивелируют конкурентный характер торгов), дабы один из них мог приобрести лот за наиболее низкую цену [51] . Еще одним проявлением скрытой оговорки является выкуп продавцом своего лота. Это происходит в случае, когда оговоренная цена лота не была достигнута, но аукционист продает лот за «ложную цену». Таким образом, участники аукциона не смогут узнать, что же было на самом деле продано. Появление данного института объясняется двумя существенными для аукционной торговли причинами: необходимостью сохранения репутации произведения искусства, которое не нашло своих покупателей, а также сохранения репутации самих аукционных домов, с торговой площадки которых не было продано произведение искусства [Adler, 2003, р. 5].

51

An Auction Ring Alleged in Britain // ART newsletter. 1985. Febr. 5.

Безусловно, скрытая оговорка обладает особой привлекательностью для продавца и аукциониста, тем не менее часто происходят злоупотребления данным институтом со стороны последнего. В этом случае возникает основание для иска за нарушение фидуциарной обязанности аукциониста [Cristallina S.A. v. Christie, p. 171]. Судебная практика рассмотрения таких исков привела к появлению норм законодательства, если не запрещающих скрытые оговорки, то требующих публичного оповещения общественности об их наличии.

Дело «Кристаллина С.А. против Кристис, Мансон и Вудс» (Cristallina v. Christie's). Апелляционный суд штата Нью-Йорк, 1986.

«Кристаллина», швейцарское закрытое акционерное общество, чья деятельность направлена исключительно на куплю-продажу произведений искусства, передала восемь полотен импрессионистов аукционному дому «Кристис» для их продажи на весеннем аукционе 1981 г. в Нью-Йорке. Президент «Кристис», Дэвид Батхарст, представил высшему должностному лицу «Кристаллины» примерную аукционную цену, что составило около 12–14 млн долл. После этого сотрудники департамента «Кристис», специализирующегося на работах импрессионистов, сообщили г-ну Батхарсту, что ряд представленных работ будет сложно продать и некоторые из обозначенных

сумм малодостижимы. Несмотря на внутренние предостережения, что работы могут быть проданы лишь за 5 млн долл. Батхарст вновь сообщил «Кристаллине», что возможно получить более высокую цену. В день торгов «Кристис» установила резервную цену, равную 9,250 млн долл. (резервная цена или скрытая оговорка о цене – это цена, ниже которой предмет не будет продан. Она не сообщается общественности). «Кристаллина» согласилась на данную цифру. На аукционе, несмотря на большое количество участников, было продано только одно полотно – «Портрет Эжена Мане» кисти Дега (1874 г.). Впоследствии выяснилось, что г-н Батхарст лгал публике и пытался оказывать давление, говоря о том, что две другие работы – Сезанна и Ван Гога – уже проданы. По заявлению «Кристаллины» столь негативный результат торгов отрицательно сказался на рыночной стоимости других семи полотен, которые не были проданы. В результате «Кристаллина» подала иск против «Кристис», в котором, помимо других обвинений, заявила, что «Кристис» нарушил договор и свою фидуциарную обязанность «действовать добросовестно и в интересах продавца», а также ввел в заблуждение продавца в отношении существенных фактов и таким образом нарушил свою обязанность раскрывать всю существенную информацию продавцу. Суд указал, что все вышеперечисленные факты могут являться основанием для иска. Более того, Суд подчеркнул, что не предполагается ответственности за высказывание мнения, которое является неверным. Проблема возникает, когда высказывается заведомо ложное суждение и лицо знает, что оно неверно. Впоследствии Апелляционный суд вернул дело в первую инстанцию для более подробного изучения данных фактов. Стороны достигли внесудебного соглашения, по которому «Кристаллина» отозвала все свои требования в обмен на денежную компенсацию.

Кроме того, аукционный дом, действующий по поручению продавца, также имеет подразумеваемую обязанность приложить все усилия для продвижения товара продавца, то есть своего комитента (принципала). Суд подтвердил, что хотя аукционист не может предсказать цену, за которую будет продан лот, он должен придерживаться стандарта заботливости соразмерно своим специальным знаниям, что является обычным в данной сфере деятельности, поскольку продавец полагается на его мнение и честность в продвижении своего товара.

Таким образом, даже несмотря на то, что оценка аукциониста является, скорее всего, лишь мнением, аукционист обязан давать честное заключение продавцу по поводу лота [Cristallina S.A. v. Christie's, p. 171].

Дело «Кристаллина» против «Кристис» значительно повлияло на изменение законодательства об аукционной торговле в пользу покупателя. Так, Департамент по делам потребителей города Нью-Йорк внес изменения в локальное законодательство Нью-Йорка. Параграф 2-122(f) Правил города Нью-Йорк, принятых департаментом прав потребителей, гласит, что аукционный дом должен раскрывать общественности тот факт, что на предмет, выставленный на продажу, установлена скрытая оговорка о цене [Rules of the City of New York, § 2-122(i)]. Кроме того, согласно § 2-123(b) указанных Правил «ложное предложение цены» от имени продавца (bidding off the chandelier) не разрешается, до того как торги достигли скрытой цены, если только аукционный дом не сообщил публично, что он собирается сделать это [Ibid., § 2-123(b); O'Keefe, Prott, 1989, p. 342, 358].

В отношениях между аукционистом и продавцом существует еще одна проблема, связанная с комиссионными, – завышенная ставка процентов, взимаемых с продавцов. Так, впервые 10 %-ные комиссионные были установлены «Сотбис», а потом и «Кристис» в конце 1970-х годов. Но впоследствии «Сотбис» повысил ставку до 15 %, а «Кристис», в свою очередь, до 20 %. Полагают, что в 1990-х годах благодаря махинациям с комиссионными «Сотбис» получил со своих клиентов лишних 40 млн долл. В результате в 2000 г. против двух гигантов аукционного бизнеса были выдвинуты обвинения в том, что с 1992 г. они находились в сговоре и последовательно завышали суммы комиссионных, взимаемых с продавцов. В 2001 г. директора «Сотбис» и «Кристис» были признаны виновными в установлении завышенных комиссионных на основании своего соглашения 1995 г. [Ashenfelter, Graddy, 2005; Simon, 2002].

Итак, аукционная торговля в настоящее время ведется на основе типовых обычных правил, сложившихся в ходе многовековой практики международных аукционных домов. Эти правила регламентируют взаимоотношения аукциониста и продавца, причем допускают переложение бремени и рисков на продавца за счет специфических клаузул о «скрытой оговорке» и «завышенных процентах». Защитные механизмы от действия этих обычных правил в настоящее время лишь формируются в судебной практике и национальном законодательстве.