Культурогенез и культурное наследие

Коллектив авторов

Гостиная в доме К.С. Мельникова. Фотография начала 1940-х годов

Особенностью архитектурного творчества К.С. Мельникова, воплотившейся в его особняке, является способность создавать сложные композиции при простоте заложенной в них идеи. Мельников не усложняет композицию, как это делали многие в те годы, а в простую композицию вносит ясную, но всегда неожиданную и оригинальную идею. Дом был рассчитан для жизни конкретной семьи – архитектора с женой и двумя детьми школьного возраста. Повседневная жизнь семьи протекала в первом этаже. Все помещения первого этажа связаны между собой широким коридором (11,7 м²), расположенным по продольной оси дома. Причем одни помещения (столовая, кухня, туалетная) выходят

в этот коридор открытыми проемами до потолка, другие – имеют двери со створками. Столовая (17 м²) связана с передней и с лестницей на второй этаж, что включает ее в пространственную структуру параной части дома, рассчитанной на посетителей (передняя-столовая-гостинная-мастерская). Далее по левой стороне от коридора расположены две небольшие одинаковые детские рабочие комнаты (4,5 кв. м. каждая). В плане – это сектора круга. В каждой комнате, имеющей по одному шестиугольному окну, все было предназначено для ученических занятий: вблизи окна у перегородки стояли письменные столы (свет слева), полки для книг – и все. Справа от детских расположена общая туалетная комната (11 м), имеющая три шестиугольных окна. В туалетной комнате стоял диван, туалетный столик, большое зеркало (трюмо), которое, будучи расположенным в конце продольной оси дома, просматривалось из коридора и даже из столовой. Отсутствие дверных створок в столовой, туалетной и кухне создает на первом этаже зону переливающегося пространства, стержнем которой является коридор. На второй этаж ведет достаточно широкая лестница, которая, начавшись у передней с прямой переходит затем в винтовую.

Спальня (43 м²) предназначена только для сна, роли которого в жизни человека К.С. Мельников придавал особое значение. Спальня в собственном доме Мельникова была как бы экспериментальной лабораторией, где он на себе и своей семье проверял возможности создания средствами архитектуры максимально благоприятных условий для сна. Спальня была общая для всех членов семьи. Она освещается двенадцатью шестиугольными окнами. В ней нет никакой мебели, кроме встроенных в пол трех кроватей – двухспальной для родителей и односпальных для сына и дочери. Кровать родителей зрительно изолирована от кроватей детей двумя радиально расположенными перегородками-ширмами (не соприкасающимися между собой и не доходящими до наружных стен).

Дом-мастерская К.С.Мельникова. Фотография 1930-х годов

Гостиная и мастерская – самые большие помещения дома. Здесь принимали гостей, музицировали, беседовали. Обстановка гостиной подчеркивала ее назначение – пианино, диван, кресло, круглый стол. Мастерская – место работы самого Мельникова. У него не было постоянных помощников, а значит и закрепленных за кем-то, кроме него, рабочих мест. Рабочий стол был там, как правило, один, иногда два. Эскизы и даже окончательное графическое выполнение проекта Мельников предпочитал всегда делать сам, лишь изредка привлекая помощников.

Как художник, Мельников ценил возможность с антресольного внутреннего балкона мастерской рассматривать разложенные по полу эскизы, проекты, рисунки, живописные работы. С антресольного балкона существует выход на террасу, огражденную глухим парапетом (с разрывом над окном-экраном гостиной). Кровля была сделана ребристой и покрыта железом, поверх которого был устроен горизонтальный деревянный решетчатый настил. Над частью террасы устроен козырек (продолжение круглого перекрытия мастерской). Летом на террасе пили чай, отдыхали на воздухе, использовали ее и как солярий [253] .

253

Хан-Магомедов С.О. Константин Мельников. – М.: Стройиздат, 1990. – С. 187.

Дом К.С. Мельникова. 2008 г.

Этот небольшой дом, объемно-пространственная композиция которого, казалось бы, образована из простых фигур (два цилиндра), производит на посетителя впечатление необычайно сложного архитектурного произведения. Смена пространственных впечатлений в интерьере поражает своим разнообразием, которое трудно предположить при взгляде на внешний облик дома.

Для К.С. Мельникова было важна не только функционально-конструктивная основа здания, но и закономерности восприятия человеком архитектурного сооружения. В своих дневниках он отмечал, что «архитектор должен уметь учитывать и использовать особенности человеческого глаза («играть на глазе зрителя, как на инструменте)» [254] .

254

Мельников К.С. Архитектура моей жизни. – М: Искусство, 1985. – С. 14.

Решая интерьер спальни, Мельников использовал такой прием: «вырастающие» из пола кровати он сделал из одного материала – штукатурки, окрашенной в медно-золотистый цвет. В этом помещении (к сожалению, его отделка не сохранилась), где в самой архитектуре не было цветовых и фактурных соотношений (только постели были закрыты розовыми одеялами, занавески тоже розовые), по словам Мельникова, был «виден воздух» [255] . Одной из задач архитектора было не только композиционно грамотно спроектировать здание, но и сделать его образ запоминающимся.

255

Хан-Магомедов С.О. Архитектура советского авангарда. Кн.1 – М.: Стройиздат, 1996. – С. 508.

После смерти Мельникова, особняк был неофициально превращен в закрытый музей, хозяином и хранителем которого вплоть до 2006 года являлся сын архитектора, художник В.К. Мельников. На протяжении долгих лет он боролся за сохранность ветшавшего здания, пытался привлечь внимание Московских властей, но большинство его попыток не увенчались успехом.

После смерти В.К. Мельникова зданию грозил снос, но, в 2007 году на него обратил внимание один государственный чиновник (сенатор С.Э. Гордеев), который вложил в реставрацию особняка собственные средства и заставил обратить внимание на рушащийся на глазах дом. Сейчас планируется создать музей дома Мельникова, и по задумке С.Э Гордеева, это должен быть именно музей Дома. Сейчас в мире есть несколько аналогов. В Лондоне – Соун Хаус архитектора Джона Соуна. Там музей возник еще в XIX веке. В Америке – поместье Талиесин, где жил Франк Ллойд Райт, дом-студия Рудольфа Шиндлера в Лос-Анджелесе.

В 2007 году был создан некоммерческий фонд содействия сохранению культурного наследия «Русский авангард». В его попечительский совет вошли директор Эрмитажа М.Б. Пиотровский, директор фонда С. Гуггенхайма Т. Кренц, исследователь русского архитектурного авангарда академик С.О. Хан-Магомедов, заместитель директора Третьяковской галереи Л. Иовлева и заместитель директора Русского музея Е. Петрова. Цель фонда – способствовать сохранению русского архитектурного наследия, в том числе и дома Мельникова. Задача фонда – сделать это наследие доступным, включить музей дома Мельникова в образовательную программу, что бы те архитекторы, кто учатся сегодня «впитали этот культурный пласт и их проекты были созвучны с архитектурой 20-х годов прошлого века, – периода, когда советская архитектура была интересной и, несомненно, самой передовой в мире» [256] .

256

Бондаренко О. Во благо русского авангарда // Российская газета. – 2007. – № 4341(15.10.2008)

Очень хочется верить, что вскоре музей дома Мельникова откроет свои двери для широкой публики.

Матлахова М.С.

Домашняя виртуальность: трансформации приватного и публичного в современной культуре

Традиционно средоточием всех жизненных ценностей человека являлся дом. Он служил оплотом безопасности и защиты с момента образования первых оседлых поселений людей. Благодаря домашней атмосфере человек приобщался к родной культуре, проходил процессы социализации и инкультурации. Дом выступал невольным свидетелем жизни многих поколений, хранил культурные традиции и семейные ценности.

Е.Л. Разова называет Дом «территорией привычного, то есть habitat («привычное»), единство внутреннего чувства временности и внешнего его обрамления – пространства, получающего спецификацию в архитектурном сооружении – доме» [257] . С этой точкой зрения имеет смысл согласиться, ведь стены дома маркируют повседневное пространство, очерчивая круг интересов общественного порядка и своей личной, интимной жизни. Как территория привычного, домашнее пространство сулит человеку, возвращающемуся домой, надежность, уют и покой. Стены дома разграничивают пространство между двумя мирами: миром частной жизни и миром публичным. Чтобы перейти из одного мира в другой, достаточно только пройти сквозь двери.

257

Разова Е.Л. Дом. Экзистенциальное пространство человека // Vita Cogitans: Альманах молодых философов. Выпуск 1. – СПб., 2002. – С. 210.