Культурология. Дайджест №4 / 2013
Шрифт:
В тексте книг Ф. Шмита есть упоминания важнейших для него «идейных вдохновителей»: Дж.-Б. Вико, Ч. Дарвин, Л.Н. Толстой. Ф. Шмит изучил объемный труд Дж. Вико в оригинале – на итальянском языке, задолго до появления его перевода на русский язык в 1940 г. Русский ученый первым решился применить идею великого неаполитанца к процессам развития искусства, хотя концепции «циклизма» витали в интеллектуальном пространстве России начала XX в. Ф. Шмиту была известна концепция Н.Я. Данилевского (1889) и ее критический разбор, осуществленный Н.И. Кареевым.
Понятие «культурно-исторический мир» Ф. Шмита удивительным образом совпадает по
В 1928 г. Ф. Шмит установил «закон ускорения» в прохождении каждого цикла историческими народами. Кроме истощения творческих сил, на которые также указывал и Н. Данилевский, Ф.И. Шмит называет еще и внешний фактор гибели культур – приход варваров.
Научную методологию Ф. Шмита можно отнести к синтетической, междисциплинарной методологии, получившей название «исторического синтеза». Вдохновителем ее считается французский философ Анри Берр. Но Ф. Шмит не был знаком с теорией А. Берра. С другим немецким вариантом теории «культурно-исторического синтеза» Ф. Шмиту удалось познакомиться в 1932 г., когда он переосмысливал самостоятельно пройденный путь к синтетической методологии. В работах немецкого историка К. Лампрехта он обнаружил сходство своих исканий с положениями культурно-исторической концепции знаменитого лейпцигского профессора.
В то время, когда Ф. Шмит обратился к теории, он жил в Харькове и имел мало возможностей для знакомства с литературой, выходившей в России и за ее пределами. Харьковский профессор поставил перед собой проблемы, задуматься о которых заставили студенты и слушатели. Он хотел объяснить, почему искусство развивается так, а не иначе. Продвигался к новой теории, преодолевая границы антикварно-описательной методологии XIX в. В своих «методологических замечаниях для историков искусств» 1925 г. Ф. Шмит пытался конкретизировать основные принципы. Он уже уверенно заявлял, что все этапы изучения памятник, начиная с установления его подлинности, определения техники и материала, сюжета, вида искусства, являются лишь «предварительной работой».
«Иконографической» аналитикой, по мнению Ф. Шмита, нельзя пренебрегать, но надо помнить и о том, что историки, «чрезмерно увлеченные» этим методом, часто оказывались в «ловушках» безвыходных тупиков. Ф. Шмит считал, что историку нельзя останавливаться на этом этапе. «Переплавив» все известные ему новейшие достижения немецких искусствоведов, русский ученый решил продвигаться дальше. Следующим шагом на пути интерпретации памятников должно было стать, по мнению Ф. Шмита, осмысление его на уровне «стилистического анализа».
Методологический прорыв Ф. Шмита состоял в том, что он весь арсенал фактов, наблюдений, добытых к этому времени искусствоведческой наукой, решился препарировать через принцип «история –
Ф. Шмит решительно отказался от описательно-повествовательного подхода в истории искусства. Он создал оригинальную картину развития художественного процесса, представленную в совершенно неожиданном ракурсе. Целостное восприятие «полотна» истории искусства и понимание необычной логики «сюжета» требовало от читателя хорошо развитого воображения, индивидуального багажа зрительных образов. Осуществление авторского замысла предполагало переход на новую ступень интерпретации фактов, и Ф. Шмит прекрасно осознавал, что работа такого уровня обобщения была по силам только «историку-синтетику», т.е. способному использовать достижения не только «формального искусствознания», но и новейшие подходы в области археологии, психологии, социологии.
Ф. Шмиту удалось блестяще реализовать сравнительно-диахронический метод. Ученый сопоставлял стили, эпохи, страны, художественные школы. Ф. Шмит демонстрировал не только свое безупречное владение фактическим материалом, но и умение сравнивать достижения разных культурных миров, удаленных как во времени, так и в пространстве.
Федор Шмит не только вынашивал мечту о новой концепции, но и значительно раньше французских искусствоведов-медиевистов приступил к реализации проекта по «сравнительной истории» в области художественной культуры.
Концепцию Ф. Шмита можно рассматривать в контексте русской идеи «синтеза искусств», которая в начале XX в. была «растворена» в российском интеллектуальном пространстве. Общие моменты по определению сущности этой концепции можно встретить у Н.И. Рожкова, В.М. Фриче, И.И. Иоффе, П. Флоренского.
Идея «синтеза искусств» позволяла Ф. Шмиту решить задачу по созданию интегрированного способа рассмотрения всех видов искусств и отдельных художественных феноменов через единый художественный «стиль эпохи». Новый метод лежал на границе нескольких гуманитарных знаний, соединявшей в себе все известные способы интерпретации художественных феноменов и явлений через стилевое единство. Проделав свой сложный путь, русские гуманитарии, в числе которых был и Ф. Шмит, вышли на теорию «исторического синтеза» через «синтетическую историю искусств» самостоятельно и почти одновременно с передовым научным миром Западной Европы.
Нельзя упускать из виду, что в начале 1920-х годов заметное влияние на корректировку концепции Ф. Шмита оказала марксистская методология истории. Свои взгляды на марксизм Ф. Шмит излагал не только в книгах, но и в статьях, большей частью оставшихся неопубликованными.
В начале 30-х годов Ф. Шмит проанализировал известный отрывок из работы Карла Маркса «Введение. К критике политической экономии». Российский ученый верно уловил основную идею Маркса об относительной самостоятельности развития некоторых форм духовной культуры. Ф. Шмит назвал положения этой статьи непреложным правилом для историков искусства. Анализ К. Маркса, осуществленный Ф. Шмитом, поражает смелостью выводов.