Купец из будущего. Часть 2
Шрифт:
– Не надо оборотней, – прошептал Младан. – Клятву принесу и все сделаю по твоему слову, княже. Только меня в тех родах ненавидеть будут.
– Тем вернее мне служить будешь, – смерил его ледяным взглядом князь. – А что до народной любви, то плюнь на нее. Ты не фунт соли, чтобы всем нравиться. А про старые порядки уже через год все забудут. Как будешь готов, гонца пришли, я с войском подойду, уйму недовольных. Но владыки только на тебе, запомни. И если кто из знатных мужей народ возмущать будет, тоже убьешь. Договорились?
– Договорились, – прохрипел владыка Младан, который приехал поторговаться за свое неучастие в грядущей войне, но как-то незаметно для себя дал клятву верности князю и получил от него серебряную
– Поезжай, владыка, поезжай, – ласково посмотрел на него князь. – Тебя проводят в гостевой дом. Переночуешь и поедешь с утра. И помни, гонца жду!
Владыка Младан с перекошенным от умственных усилий лицом вышел, а князь Самослав задумчиво барабанил пальцами по столу.
– Лед тронулся, господа присяжные заседатели, лед тронулся! – говорил он что-то непонятное на том языке, на каком говорил с богами. По крайней мере, такие слухи разносили люди, перевирая услышанное от рассказчика к рассказчику. – Звана позовите ко мне! И, побыстрее!
Пару месяцев назад.
Пир набирал обороты. Владыка Моимир принимал у себя в гостях знатного воина из Новгорода. Тот ехал по делам на север и остановился в дулебском городище как гость. Войны с хорутанами пока не было, а потому гость считался священным. Зима стояла суровой, потому и угощение подали незатейливое: хлеб да кашу. Но Зван и три молчаливых воина, что сопровождали его в дороге, ели да нахваливали. Торжественные речи лились рекой. Зван выпил за храбрость дулебов, за мудрость владыки Моимира, за домовитость его жены, за силу сыновей и за красоту его дочерей. В ответ владыка поднял чашу за гостя, за его князя, за племя хорутан и за удачную взаимную торговлю. То, что выставил на стол владыка, закончилось быстро. Но у гостя в санях совершенно случайно долбленый бочонок хмельного меда оказался, которого он не пожалел для хозяйского стола, отдарившись за теплый прием. Как водится в таких случаях, через час с небольшим и гости, и хозяева не вязали лыка, и начались задушевные разговоры.
– Хороший ты мужик, владыка Моимир, дай я тебя поцелую, – потянулся слюнявым ртом к щеке хозяина Зван. – Такой хороший, эх… Жаль мне тебя!
– А чего меня жалеть? – пьяно мотал головой владыка, оглядывая похрапывающих на столе гостей. Вечер явно удался, и мед, привезенный хорутанами, был куда как заборист. – Дом полная чаша, коровы есть, свиньи есть. Меч вот из франкских земель прикупил, броня от отца осталась. Нет, мне жаловаться нечего, только богов гневить.
– Так вы поход на нас затеяли, – обнял его Зван, который тоже еле ворочал языком. – А зря. Беда тебя ждет, друг мой, беда неминучая. Не жилец ты!
– Откуда про поход знаешь? – вскинулся Моимир. Он начал медленно трезветь.
– Так, ваши владыки уже, почитай, что все, у моего князя в гостях побывали, – Зван упал на стол засыпая. – Завтра расскажу… Что-то мне нехорошо. А, забыл я… нельзя же рассказывать, это тайна великая… Я посплю… Ты не буди меня…
– Да не спи ты! – тряс за ворот Звана владыка Моимир. – Зачем другие владыки приезжали? Скажи, не томи!
– Да тайна это, с меня же князь голову снимет, – умирающим голосом сказал Зван. – А, ладно, мы же друзья с тобой… Только ты могила, да? Они в поход на хорутан идти не хотят… И торговлю рушить не хотят… Я спать…
– Да не засыпай ты, ради всех богов, – владыка Моимир протрезвел окончательно. – Говори, ну же! Дальше-то что было?
– Жупанами хотят стать, а тебя предлагают на кол посадить. Чтобы, значит, угодить князю моему. Трое всего останется… Они жупанами станут, а остальных на кол…, – шептал Зван. – Я пойду сблюю, что-то кружится все…
– Кого на кол? – побледнел владыка. – Меня на кол? Ах, змеи подколодные! За моей спиной договориться решили! А владыка Святоплук был? – тряс он за грудки Звана, голова которого бессильно болталась из стороны в сторону.
– Он самый первый договариваться прибежал. Он-то тебя и предложил на кол посадить. Сказал, это ты дулебов на войну подбиваешь, – промычал тот и потерял сознание.
Владыка сидел за столом, на котором храпели гости, выводя носом затейливые рулады, и сжимал руками всклокоченную голову. Его глаза блуждали по углам дома, а в голове образовалась тягучая звенящая пустота, в которой не было ни одной дельной мысли. Впрочем, так продолжалось недолго, и владыка вскочил с места.
– Мирко! – крикнул он, выйдя из дома. – Завтра на рассвете коней готовь!
– Куда поедем, хозяин? – спросил пожилой раб.
– В Новгород поедем, – бросил ему владыка и завалился на лавку. – А теперь спать. На кол! Вот, сукины дети! Я вас сам на кол…
А Зван храпел с чувством хорошо выполненного долга. У него завтра снова будет тяжелый день. Ведь в санях лежит еще один бочонок с медом, который он должен распить с владыкой Святоплуком.
Глава 5
Вече хмуро смотрело, как владыка Жирослав, избитый до синевы, босой и в одной рубахе, держал ответ перед молодым хорутанским князем, который ради такого дела прибыл в дулебский род лично. И ладно бы лично, но с ним пришло четыре сотни воев, которые выстроились в ровные ряды, и, казалось, не дышали. Многие в тех рядах носили железный панцирь из сцепленных колец, а остальные были в доспехе из воловьей и лосиной кожи, который костяным дротиком не пробить. На поясах у воинов висели мечи или длинные ножи, а в правой руке они держали германские копья – фрамеи. Тяжелые щиты стояли у ноги, показывая, что здесь никто никого не опасается. О мирных намерениях говорил и строй лучников, которые тетиву надели, но стрелы из колчанов доставать не стали, что как бы недвусмысленно намекало. Все внимание дулебов было приковано к чернявому носатому воину в чешуйчатом панцире, сверкающем на солнце, в ромейском шлеме-касидионе с ярко-красным султаном из конского хвоста. Все на свете знали, что такие хвосты рядовым воинам не положено носить. Видно, не простой ромей молодому князю служит.
Вечевые старцы, самые уважаемые в роду люди, смотрели на все происходящее с болью в сердце, но поделать ничего не могли. По древнему обычаю мужи на вече с оружием приходили, как и соседи – германцы. Да только воевать никто не рвался. Положить в напрасном бою половину мужиков – ума много не надо. А оставшаяся половина вместе с детьми и женами потом на рынок в Ратисбону пойдет. Там купцы уже заждались, потеряв надежду на поступление новой партии товара. Свободные мужи слушали, как пришлый князь их владыку судит, и чувствовали, как на шее тугая удавка затягивается. Не быть им после этого суда вольными людьми. Не могло быть такого, чтобы сильный к слабому просто на огонек заглянуть решил, да случайно войско с собой прихватил. В гости с целой армией не ходят. А ведь и за собой старцы вину чувствовали, знали они, за что молодой князь хочет с владыки спросить. Ведь тот суд, как и положено, Самослав у родового капища правил, откуда деревянные боги презрительно смотрели на униженных дулебов.
– Ты, владыка Жирослав, на меня хотел походом пойти, и других владык к тому подбивал. А ведь я тебе не враг, и мы с тобой вместе кровь проливали. Есть тебе, что в свое оправдание сказать?
– Не хотел я, – попробовал оправдаться владыка. – Лгут про меня!
– Тут мужи стоят из твоего рода. Пусть клятву перед лицом богов принесут, что этого не было, и я тебя отпущу. Эй, почтенные старцы, кто готов богами поклясться, что владыка правду говорит?
Ответом Самославу было тяжелое молчание. Толпа крепких мужиков стояла, затаив дыхание. Никто из них не станет лгать под суровым взором богов.