Купец из будущего. Часть 2
Шрифт:
– Тогда дальше идем, – кивнул Само. – За сон на посту – смерть. Есть возражения?
– Если в походе, то правильно, – ответил Велемир, – а когда мир – крутовато. Нас воины на копья поднимут. Давай, тот, кто на посту в мирное время уснет, то на месяц оружия лишается в наказание.
Бояре согласно загудели. Кара была серьезней некуда. Ходить без оружия – позор великий.
– Согласен, – кивнул князь. – За предательство – смерть! Есть возражения?
– Нет и быть не может, – отчеканил Горан, глядя тяжелым взглядом на съежившихся жупанов. – Нет у нас никаких возражений! Правда,
Предателей в горнице не оказалось, и вопрос был закрыт.
– Злое колдовство – смерть!
– Нарушение приказа на войне – смерть!
– Если воин бросит строй и начнет грабить – смерть!
– Утаивание добычи – лишение оружия на год и лишение доли.
– Воровство – тройной штраф от цены похищенного. Две доли – тому, у кого украли, одна доля – в казну.
Собрание перешло в перепалку, но пара десятков пунктов нового кодекса была принята. На большее не хватило ни времени, ни сил. Ведь главным было совсем не это.
– Я, почтенные бояре, с торговым караваном в королевство франков пойду. Ты, Лют, на время моего отсутствия старшим будешь, – сказал Само и обвел взглядом бородатых мужиков, что сидели за столом. Никто не произнес ни слова против. Даже Велемир, так и не снявший привычный плащ из волчьей шкуры, от которого в горнице стоял отчетливый запах псины.
– Ты, Деметрий, – продолжил он, – приведешь к покорности хорватов. Племя сильное, ты там надолго застрянешь, поэтому всей тагмой туда иди и мужей из нашего рода прихвати с собой.
– Ты, Збых, здесь останешься торг вести. Он слишком богатым не будет, мы почти весь мех с собой заберем. Поэтому постарайся дорогих гостей нагрузить солью. Цену скидывай, лишь бы в следующем году они сюда вернулись. Если они с этого похода заработать не смогут, то больше не приедут на торг.
– Прости, княже, – несмело спросил Збых. – А зачем ты уезжаешь? Ведь мы те меха и здесь продадим.
– Понимаешь, там цена куда выше будет, – ответил Самослав. – И у меня помимо торговли в королевстве франков еще кое-какие дела есть. Зимой, как лед станет, вернусь. А теперь, выпьем, почтенные мужи!
Собрание довольно загудело! Выпить и закусить тут любили все. Владыка наклонился к Деметрию и Горану, которые сидели рядом: – Не налегайте на мед, разговор будет. И прекратите делать такие задумчивые лица, улыбайтесь!
За полгода до этого разговора.
За что Вышата любил свое дело, так это за то, что везде он был дорогим гостем. Как новый князь забрал под свою руку эти земли, как успокоилась вражда между племенами и родами, то целая свора мелких торговцев, что затаривались оптом на Большом Торге, юркими челноками начала шнырять от одной веси к другой. То, что почтенному Збыславу, княжьему старшему купцу, мышиной возней казалось, для мелкого торговца стало золотой жилой. Меховой, если быть точным. Ну, или соляной…
Вышата взял у почтенного Збыслава, чтоб ему пусто было, товар на реализацию, погрузил в лодчонку, выдолбленную собственноручно, и поплыл вниз по течению, по мелким хорутанским деревушкам. А ведь вельможного купца еще недавно звали просто Збых, и был он самым обычным сопляком, да еще и слабосильным. Все девки от него нос воротили, а теперь локти кусают. Он себе жену красавицу взял, да еще и из знатного рода. Везет же людям! Вышата горестно вздохнул, представив, как бы он развернулся, если у него полтысячи тех соляных монет было. Э-эх! Мечты! И он макнул весло в воду, ускоряя лодку на ленивом течении. Он, Вышата, знал, куда плыть нужно. Ему в самый дальний род, туда, где тесть самого князя живет. Оттуда на торг редко ходят, уж больно далеко. А разная мелочь, что у Вышаты в лодке, так и вовсе для местных мужей неинтересна.
Купец вез иглы, ленты, гребни, медные браслеты и серебяную проволоку, из которой каждое племя делало свои, ни на что ни похожие височные кольца. У хорутан они были с загибом на конце в виде латинской буквы S. Впрочем, Вышата был неграмотен и называл это просто загогулиной. Главное, что бабы, видя его товар, сходили с ума и трясли мужей, чтобы те сняли с себя последние портки, но купили им немедленно то, что только что купила соседка Душана из соседней веси. А то что, она хуже той задаваки будет? Мужики вздыхали и доставали заветную белку, или фунт соли, что здесь уже научились пилить пополам. Впрочем, и хорошая затрещина частенько бывала последствием такого разговора, если вдруг упрямая женушка теряла берега и переходила ту незримую границу, которую спинным мозгом чует любая баба, прожившая в законном браке дольше трех недель.
А еще Вышата как гость, был интересен всем вдовушкам, лишенным мужской ласки. Им гулять в собственном городище людская молва не позволяет. Мужики ведь кобели все как один. И язык ни у кого во рту не держится. Хуже нет, чем в своем роду блудливой козой прослыть. Могут мужние бабы и волосья повыдергать. Так что Вышата был просто нарасхват. И это служило еще одной причиной, почему он любил свою работу. И вот прямо сейчас, отдыхая в домике знакомой вдовицы, аппетитной, как спелая репка, он лениво слушал бессмысленную бабскую болтовню.
– Ну, значит, я, как обычно, подслуш… э-э, проходила мимо и случайно услышала. Она ему и говорит: – Отомстить хочу! Представляешь?! За позор дочек моих! Вот ведь стерва! А ее дочки – уродины, прямо как она!
– И что она? – спросил Вышата, не особенно вникая в бессмысленный шум, который проносился мимо его ушей, не задев сознания. По его опыту, данная фраза была применима в девяти случаях из десяти, когда общаешься с женщиной, и должна была показать собеседнице, что ее внимательно слушают. Особенно если это было совсем не так.
– А она ему и говорит: я брата своего послала, Глума, к бойникам. Чтобы значит, они городище княжеское обложили, а наш владыка с другими владыками на подмогу придет. И вот они то городище возьмут, князя нашего убьют, а новым князем вождь бойников станет. А в благодарность новый князь всех трех наших уродин за себя возьмет. Ну, ты представляешь? А еще пообещала, что ее внуки князьями станут, и тогда она всех, кто над ее дочками потешался, утопит! Вот сука, да? Да мы же все над ними смеялись! Вот я страху-то натерпелась! Хорошо, что наш князь того бойника победил. А то хоть в петлю лезь…