Купид: Бесконечная ночь

Дарахарт Надин

— Время собираться, — радостно говорит Скиннер.

Мне стоит больших усилий не броситься вслед за Саем.

— Я уже давно собралась, — отвечаю я. — Давай уже просто исчезнем.

Глава 6

Так уж случилось, что я не могу долго злиться на Пейшенс. Тем не менее сейчас бы я с удовольствием высказала ей свое мнение, потому что мне совсем не нравятся эти большие проводы, которые она организовала на скорую руку. И, кажется, она чувствует это, поэтому держится в стороне. Она присоединилась к другим Целителям и избегает всякого зрительного контакта.

Дети сидят полукругом у очага, другую половину дополняем мы, созерцатели. Каждый раз, как наша небольшая группа собирается вместе, я замечаю две вещи: во-первых, созерцатели внешне похожи друг на друга. У нас крепкие тела и серьезные выражения на лицах. Мы могли бы быть одной семьёй. Во-вторых, меня каждый раз поражает то, насколько бледнеют остальные Целители по сравнению с Пейшенс. Раньше, в нашей прежней жизни, которую мы в основном проводили в школе-интернате, мне не доводилось иметь дело с другими особенными детьми помимо неё. Время от времени я гадала, ходят ли ещё подобные ей в эту школу.

Теперь я понимаю, что их было бы невозможно отличить от других, потому что они выглядят абсолютно нормально. Возможно, это изменится, когда они полностью раскроют свои силы. Однако, в настоящий момент, Пейшенс затмевает их всех, как алмаз среди кучи кусков угля.

Полли, завязавшая свои непослушные кудри в хвост, обходит нас и наполняет резные деревянные кружки горячим чаем из рододендрона. Только на Ланди я узнала, что она и Джулс были хорошими подругами. Их подопечные тоже дружат, они были соседями. Теперь Полли взяла на себя заботу об обоих.

— Очень вкусно, — говорит Джейвард, морщась после того, как отпивает небольшой глоток.

Некоторые тихо смеются.

— Этот чай полезен, и укрепит Джолетт, — Полли улыбается. — Если хочешь, можешь взять немного и для Скиннера.

— Спасибо.

Я тоже делаю глоток. Варево на вкус и горькое и немного сладкое. Я улыбаюсь Полли в ответ, затем поворачиваюсь к Пейшенс.

— Он заканчивает подготовку самолёта, в противном случае тоже пришел бы сюда.

Она молча кивает. Конечно, ей бы хотелось, чтобы и ее брат присутствовал на прощальной вечеринке. Хотя какая это вечеринка. Дети беспокойно перешептываются друг с другом и, скорее всего, предпочли бы порезвиться на острове, чем сидеть здесь. Созерцатели, однако, явно испытывают укоры совести, отправляя нас одних в путешествие, хотя речь идёт и об их судьбе. Я уже каждого заверила, что всё в порядке, но убеждёнными они не выглядят.

— Вы вооружены? — тихо спрашивает Кэш.

На руках он держит одного из близнецов.

Я утвердительно киваю. После нашего прибытия на Ланди мы обнаружили несколько полезных вещей, в том числе, пару ножей. В одной из хижин также были лук и стрелы, но я предпочитаю клинки, а Скиннер отказывается стрелять из оружия Похитителей детей. Похоже, текущую в его венах кровь купидов он презирает даже больше, чем своего отца.

— Мы готовы ко всему, — при этих словах биение моего сердца немного ускоряется. — Мы вернемся, вы даже не успеет заметить.

Я украдкой смотрю на Сая. Его взгляд устремлен на очаг, как будто там полыхает пламя, и я вижу, что его глаза на самом деле горят. Он, как всегда, распознает мою ложь.

— Не торопите события, — говорит Миранда, созерцательница со светло-рыжими волосами. — Вдвоём идти против дружинников Лайта было бы самоубийством. Застаньте его врасплох, когда он будет уязвим. Когда он будет спать в своей постели.

— Да, — рычит Кэш. — И когда вы с ним закончите, перережьте ему глотку.

Семь пар глаз тут же устремляются на него. Кэш смотрит на нас, созерцателей, но только когда Эрин тыкает его локтем в бок и кивком указывает на Пейшенс, он понимает насколько неуместными были его слова. Он поднимает верх руки.

— Это была всего лишь шутка.

Мы все знаем, что это не так, и он даже не пытается придать своим словам больше убедительности.

— Кто-нибудь еще будет чай?

Полли поднимает вверх старый чайник, из которого всё ещё поднимается пар. Никто не отвечает. Мы все погружены в свои мысли, размышляя о путешествии, которое нам предстоит. О будущем. О том, каким будет ощущение, больше не зависеть от чипов. Где мы будем, когда пройдет зима? Где тогда буду я? Эта мысль заставляет меня нервничать, и я отбрасываю ее прочь. Затем допиваю чай и встаю. Стало ветрено, а вдалеке бушует океан. Мне будет не хватать этого маленького острова, на который мы сбежали после битвы с нежитью. Зелени, нетронутой природы, отсутствие всего, что имеет отношение к мегаполисам. Кто бы мог подумать, что я когда-нибудь буду себя так чувствовать?

Я стряхиваю эти мысли и поворачиваюсь к Мали. Моя собака лежит в траве рядом со мной и дремлет. Я обнимаю ее за шею и целую в мех. С тяжелым сердцем мне придётся оставить ее здесь, потому что на этот раз дело не в защите Пейшенс и не в борьбе с купидами — те две вещи, которым ее обучали. Мали поднимает голову и облизывает мне лицо. Я взлохмачиваю ее шерсть, затем быстро прощаюсь с остальными.

Пейшенс и Сай тоже встают. Над Ланди начинают сгущаться тучи, и я хочу уехать, прежде чем начнётся дождь.

Глава 7

Океан разбушевался. Волны ударяются о скалы, обрушиваются вниз и исчезают в белой пене. Перед нами неподвижно лежит город, к которому мы с каждой минутой всё ближе и ближе. Промышленные башни, как всегда, устремлены в небо, а особняки промышленников ютятся на маленьких зелёных пятнышках газонов. Если бы было темно, и горели бесчисленные огни мегаполиса, зрелище было бы прекрасным. А сейчас Лондон лишь покрыт серым облачным покровом, который, кажется, исходят прямо из промышленных башен.

— Долго ещё? — спрашиваю я Скиннера.

— Примерно двадцать минут.

Он сидит возле меня и управляет самолётом так, будто ничего другого в жизни больше не делал. Не комфортно становиться лишь когда мы пролетаем над воздушными дырами.

Пейшенс позади меня снова заметно притихла. Наверняка, ей опять плохо, как и тогда, когда мы были в бегах. Я вспоминаю, как мы вместе сидели в машинном отделении корабля и пели эту старую детскую песенку.

«Спой песню за шесть пенсов…»

Я поворачиваюсь к Пейшенс и беру ее за руку.