Купидон с гранатометом
Шрифт:
Богдан замолчал. Молчала и я, не зная, что ему ответить. Богдан проглотил кусочек суши, вытер рот салфеткой, откинулся на спинку стула и произнес:
– Вот ты тушуешься, дурехам лихим завидуешь… что ж, давай, живи, как они живут. Валяйся в туалете ночного клуба на куче бычков, шприцов и использованных презервативов, в луже блевотины, с синим фингалом под глазом. Ах, да, пустые бутылки из-под виски, джина и дешевого пива не забудь рядом разбросать для полноты картины. Вот тогда все и поймут, что ты – крутая. Все это самым благотворным образом повлияет на твой негласный рейтинг. А еще перестань мыться, заведи друзей среди панков и наркоманов. Любому первокласснику известно, что если ты пьешь, куришь и торчишь круглые сутки, то круче тебя только кулак Майка Тайсона. И еще мой тебе совет: всем, кто обзывает тебя тормознутой, давай сразу в ухо бейсбольной битой.
Тут я начала смеяться, да так, что никак не могла остановиться.
– Чего это тебе так весело? – удивился Богдан.
– Да так… ха-ха-ха…
– Может, у тебя суши были с марихуаной, что так на смех-то пробивает? Надо бы самому попробовать, может тоже порцию взять. Простите, а у вас суши случайно не с марихуаной? – поинтересовался Богдан у проходящего мимо официанта.
– Что, что?! – удивленно посмотрел на него тот.
– Да вот – девушка поела, и её вдруг на смех ее пробило, – пояснил Богдан.
– Подождите – спрошу у шеф-повара. Но если окажется что суши с марихуаной – за это отдельно надо будет доплатить, – усмехнулся официант.
– Нет, нет, тогда не надо, – сказал Богдан и, дождавшись, когда я успокоилась, заметил:
– Знаешь, Люба-голуба, мне вчера сон был. Представляешь. Зима. На снегу – грязный матрас, учебник какой-то школьный, недопитая бутылка шампанского, рядом в снегу стоит раковина, в ней – плюшевые игрушки совсем новые, веселые такие, в кучу навалены, а поверх них лежит книга Франсуазы Саган. Что-то еще там было… ах, да, пианино неподалёку. И все клавиши покрыты пеплом. Я только сейчас врубился, что сон этот был вещий.
– В смысле?
– Я до сегодняшнего дня считал, что в вечную любовь лучше не особенно верить и особенно ее не ждать, надеяться ее встретить можно, но только не очень, потому как шансов на это мало. А сейчас думаю, что не прав я был, заблуждался по молодости лет.
– Почему?
– Потому что… – Богдан замолк.
– Ну, чего ты молчишь?
– Да вот думаю… мне кажется, что самые искренние и смелые поступки происходят не в дорогих ресторанах и не на морских круизах, а поблизости с холодильником, в котором мышь от тоски повесилась… хотя, конечно, если пустой кошелек явление постоянное, то любовь… она вянет рано или поздно…
– А чего ты вдруг про деньги заговорил? У тебя что, с ними напряг? Могу дать, сколько есть, – я достала кошелек.
– Нет, нет, я не об этом, – остановил меня Богдан. – С бабками у меня все в порядке. Я просто ехал сейчас в электричке и думал о том, что хорошо быть богатым, чтобы в грязных тамбурах не париться, а катить в навороченном кабриолете… и что деньги в жизни – самое главное для человека. Но это было пару часов назад.
– А сейчас?
– А сейчас я думаю так: вот если бы мне встретилась девушка, не вообще девушка, их у меня было полно, а вот такая, настоящая, с глазами как у тебя, – тут Богдан взял мои руки в свои.
– Ну и? – произнесла я с замирающим сердцем.
– Хочешь, я скажу тебе, о чем мечтаю.
– Скажи.
– Я мечтаю о том, чтобы нашлась та, с которой можно было бы вести задушевные разговоры между дегустацией различных градусов и закусок, с боями подушками, ну не знаю, это просто первое, что в голову пришло, между танцами там всякими, прижиманцами и раздеванцами, морскими боями, игрой в разведчиков по пути домой…
– Богдан, ты о чем? – спросила я, а у самой сердце так и бьется.
– Подожди, не перебивай. У меня нет многих вредных привычек типа там пения противным голосом в душе по утрам, храпа во сне, лунатизма, долгих восстановлений лица по черепу после вчерашнего, я сейчас уверенно как никогда стою на ногах, да и в возрасте, когда уже знаешь, что хочешь… В процессе раздачи Богом интеллекта и юмора я стоял в обеих очередях сразу и получил приличную добавку к стандартной порции. А потому мне до смерти надоели все эти вопли «Не трогай мою прическу, ты знаешь, сколько я за нее отдала?!» и бесконечные походы за кофточкой «Как у Нелли», но только с оранжевым кружочком на боку… поэтому я хочу, чтобы рядом со мной была ты, вот такая, какая ты есть…
Я молчала, в страхе и смятении ожидая продолжения. Но Богдан тоже молчал. Наконец он прервал молчание и произнес:
– Ладно, нам пора. Ты сыта?
– Да, – призналась я, все еще ожидая услышать продолжение.
Но никакого продолжения не последовало.
Богдан просто встал, оставил на столе деньги и, взяв меня под локоть, пошел со мной к выходу. Выйдя на улицу, он остановился и спросил:
– Тебе куда?
– Это все, что ты хотел мне сказать?
– Пожалуй, да.
– А я уж думала… – я осеклась.
– Потом как-нибудь, – произнес Богдан и достал сигареты.
– Ага, значит, будет и потом, – горько усмехнулась я.
– Не знаю.
– А я знаю! – вдруг вспыхнула я. – Только мне может так повезти! Только мне!
– Да ладно тебе, ведь ничего же такого не случилось, – попытался успокоить меня Богдан.
– Вот именно, что ничего не случилось!
– И не случится.
– Ёксель-моксель, обожаю таких кидал, как ты, просто прусь от них! – в сердцах выкрикнула я, повернулась и пошла себе прочь.
– Люб, да подожди ты! – догнал меня Богдан. – Ну, чего ты, в самом деле?! Чего я тебе сделал-то, а?
– Ничего ты мне не сделал, – тихим злым голосом сказала я. – Так что можешь идти по своим делам со спокойной совестью.
– Да что с тобой? Ты, что обиделась? Так я же тебя и пальцем не тронул, ты что?
– Вау! Если твой принц послал тебя в известном направлении – принцесса что же, должна прыгать до неба?
– Никуда я тебя не посылал. Я просто решил, что надо вовремя остановиться.