Купленная. Доминация
Шрифт:
Боялась ли я, что кто-то вторгнется сюда именно в это время? Еще как и вполне себе даже обосновано. Может поэтому и поторапливала себя, когда заглядывала в ту или иную незапертую комнату в поисках ванной и туалета. Разгуливать по каждому отдельному помещению, разглядывая с непомерным любопытством чересчур осмелевшей кошечки находящиеся там предметы мебели или элитный антиквариат я, естественно, не намеревалась. Во всяком случае, не сегодня. Ну, может быть только по-быстрому и самым маленьким краешком глаза, пытаясь по ходу прикинуть, когда именно покупалась та или иная вещь, и кто на самом деле являлся главным хозяином всего этого внушительного добра. Чья конкретная рука вложила во весь имеющийся здесь антураж свой исключительно индивидуальный
С последним, как оказалось на поверку, определиться было не так-то уж и просто. Но что-то мне подсказывало, что таки да. Женского здесь ощущалось по минимуму, чем мне, в сущности, местное декорирование комнат и понравилось. Вроде бы и предостаточно по-своему роскошных (безусловно дико дорогих) вещей, но с тем же самым строгих, лаконичных, в чем-то монументальных, с обязательным преобладанием темных (чаще монохромных) оттенков без абсолютно излишних рюшечек, завитушечек и прочих красивостей, присущих интерьерам от владелец дам. Может этим меня впоследствии немного и успокоило? Тем, что Глеб не врал, когда говорил, что это по большему счету его личная квартира, если не считать неконтролируемые выходки Кирилла Стрельникова. Вот как раз последнего я и боялась сейчас больше всего на свете. И мысли, что сегодня рабочий день, и я могу проторчать в этой квартире хоть до самого вечера, прихватив по ходу всю последующую ночь и еще одно утро, меня нисколько не вдохновляли и не выглядели хоть капельку разумными. И вообще, не пора бы мне уже вспомнить о своей малость контуженной совести?
Каким бы сильным любопытством меня сейчас не пронимало, пора бы и честь знать. Не настолько я еще входила в круг доверия Глеба Стрельникова, чтобы наглеть до состояния его первой любимой "жены". К тому же, чувство самосохранения и той же никогда не дремлющей интуиции никто не отменял. Так что экскурсия моя закончилась вполне предсказуемой остановкой в огромной ванной комнате, в которой вполне можно было бы жить, как в отдельной квартире со всеми прилагающимися удобствами. А удобств в ней насчитывалось ну просто немерено.
Если сравнивать ее с ванной из пентхауса отеля, в котором я провела свои первые выходные с Глебом, то отличия, можно сказать, касались лишь использованной в ней палитры оттенков, общего дизайна интерьера и месторасположения этих самых удобств. А так, по габаритам, цене и качеству почти никакой разницы. Единственное — это была ванная не гостиничного номера. Практически семейная, в которой по умолчанию принимали душ все члены семьи, разве что каждый по отдельности. И не важно, что ее драили до зеркального блеска и стерильной чистоты специально нанятые для этого профессионалы. Она принадлежала только тем, кто в ней жил (или когда-то жил) и я в ней не более, чем нежелательная для большинства членов семьи Стрельниковых гостья.
Конечно, у меня была мысль плюнуть на все, по скорому одеться и сбежать отсюда в припрыжку на бешенном ускорении (особенно, когда я представляла моющего в этой душевой Кирилла), но… Не знаю. Почему-то решила не придавать этому никакого значения. Меня же здесь оставили не по моей наглой просьбе. Да и не доверять столь внушительному жизненному опыту Глеба было как-то кощунственно. А принять хотя бы душ в нормальных условиях, без тазиков и лишних свидетелей, ох как хотелось, особенно в ТАКОЙ душевой. Единственное, пришлось делать это по-быстрому, даже не смотря на тот факт, что я заперлась в ванной изнутри на всякий безопасный случай, а, значит, получила некое преимущество при вполне возможных непредвиденных обстоятельствах.
Разве что вспомнила о своих оставленных в спальне вещах уже после того, как сняла халат и полезла под горячие струи внушительной потолочной лейки, именуемой в мире сантехники тропическим душем. Правда, стоило мне простоять под этим объемным каскадом воскрешающей за считанные секунды живой воды меньше четверти
Боже, какой же это кайф. И почему я его получаю сейчас в гордом одиночестве? Какого Глебу приспичило сбежать и не присоединиться ко мне в этом восхитительном маленьком раю под реальным водопадом чудодейственного источника? Похоже, живые струи полностью охватывающего меня водного столпа пробудили во мне по-новому недавно пережитую в спальне греховную истому. И не только в спальне. В сессионной комнате на пыточном столе тоже, на котором Глеб изводил меня чем-то схожими ласками. Не такими сильными по напору, конечно, но и далеко не слабыми по качеству нужного воздействия. И чем дольше я стояла в этом потоке, просто смывая с себя остатки сна, утреннюю слабость и все связанные с этой квартирой страхи, тем больше мне хотелось продлить эти незабываемые мгновения, усилившие мою сексуальную чувствительность едва не до прежних размеров.
В общем… продержалась я так недолго. В конечном счете, не выдержав, и потянувшись рукой к низу своего живота. Так что, да, каюсь. Не смотря на вчерашние мощные, еще и струйные оргазмы я захотела получить новую разрядку, не важно какой силы, иначе… Точно изведусь за предстоящий день, как последняя нимфоманка. Тем более ныло у меня сейчас между ног весьма настойчиво, благодаря стараниям Глеба и его члену, кстати, тоже. Растянул он меня вчера, как и натер грубыми проникновениями далеко неслабо. До сих пор чувствую легкую боль с острым жжением, при каждом движении, шаге или намеренном сжатии мышц. Вот только это не та боль, которую хочется как можно быстрее и во чтобы то ни стало чем-то приглушить или залечить. При нынешних обстоятельствах она воздействовала дополнительной стимуляцией к моему последнему возбуждению, причем очень даже не слабо. Возможно поэтому я и не стала изводить себя дилеммой — либо сделать, либо забыть. Ну уж нет. Под таким душем, после таких утренних прелюдий… Ни за что на свете. А терпеть до выходных?..
Какие выходные, когда в моей голове такие срамные картинки, а на языке и в вагине вкус и осязание самого искушенного совратителя в мире (если не во всей Вселенной). Стоило мне только коснуться клитора, припухших половых губ и интимных складок воспаленной киски, как меня тут же едва не накрыло до прежней трясучки. Казалось, фантомные удары члена Глеба возобновили свои жесткие атаки на грани реального физического соития, запульсировав во влагалище надрывными спазмами вышедшего из-под контроля запредельного возбуждения. А потом я и вовсе осмелела, проникнув средним пальцем в очень влажные и в очень горячие глубины обильно спускающего лона. Я определенно спятила, особенно, когда захотела повторить трюк Глеба, найти там самую чувствительную точку и проверить…
Господи… зря я это сделала. Потому что меня буквально долбануло… точнее пронзило чуть ли не по всей интимной глубине сладчайшей "резью" точь-в-точь, как от пальцев пытавшего меня вчера моего персонального Инквизитора. Так что накрыло меня в этот момент очень даже неслабо. До несдержанного стона и затрясшихся коленок, под выбивающими накатами невыносимо сладкой истомы. К тому же спешить вообще уже никуда не хотелось, если вспомнить, как долго меня мучил Глеб и до каких пределов довел. Хотя…
В какой именно момент и с какой вдруг стати в мою голову ворвались слова Луневой, описывавшей едва не в мельчайших деталях, как ее трахал в глотку своим большим членом Кирилл Стрельников, я так и не пойму. Как и не найду ответа на вполне резонный вопрос, откуда он нарисуется в моих сексуальных фантазиях во всей своей будоражащей красе? Схватит за волосы на затылке, припечатает к стенке душевой… сожмет со всей силы второй рукой мою воспаленную грудь и что дури засадит (простите, другого слова просто не подобрать) со спины на всю длину эрегированным фаллосом…