Купленная. Доминация
Шрифт:
Когда со мной вообще подобное случалось? Да и случалось ли в эту ночь тоже? Чтобы я сама, первая лезла к парню целоваться? Или того хуже… готова была уже ему отдаться, сделай он в ответ нечто более безумное, чем я…
Более безумное? Что? Затащить в ближайший темный угол окружающего двора? Или намного худшее?.. Украсть, увезти… возможно даже убить?..
Я точно спятила и теперь не знаю, как избавиться от данного наваждения, переполнившего мою кровь смертельными дозами чуждого мне "наркотика", от которого у меня продолжало рвать крышу и сдавливать сладким удушьем горло с сердцем. И, что самое невероятное, чтобы я до этого не говорила, я все равно не хотела его отпускать. Теперь он стал моим якорем и страховочным тросом, за которые я бездумно цеплялась именно на интуитивном
Все прекрасно вижу, слышу и более чем чувствую, но на ином, на каком-то запредельно высоком уровне. Я бы даже сказала, чувствую за двоих… Или мне это просто так казалось. Не могла я идти сюда совершенно одна, вот и пришла… не одна. А с Ним…
Да, понимаю, звучит, как чистый бред неизлечимо больного пациента психиатрической клиники, но по-другому свои ощущения я описать не могу. Мне просто это было нужно — верить, что мои силы сейчас связаны с более сильным, чем я человеком. А мне пока встретился за всю мою недолгую жизнь только один такой…
И сейчас я его и ненавидела, и не могла изгнать из себя. Ненавидела за то, что он отпустил меня вчера и ни черта не сделал, чтобы остановить. Ненавидела себя, за то, что навоображала о нем бог весть знает что, приписывая его образу какие-то мифические способности и ирреальные черты. Ненавидела обоих за то, что продолжала так его чувствовать, балансируя на грани всего в нескольких микронах от неизбежного — от возможности раствориться в нем окончательно и с тем самым потерять себя уже навсегда. И все это при осознании банальнейшего факта, что ничего похожего к другим мужчинам я никогда еще не испытывала. Откуда тогда я понимаю, что же со мной происходит на самом деле и чем мне это грозит, если я не остановлюсь?.. Если кто-то не убьет его во мне?
Скорей всего, смысл подобных явлений улавливаешь на каком-то чисто интуитивном уровне, поскольку других объяснений все равно не находишь. И продолжаешь двигаться дальше, по инерции. Все равно иного выхода нет. Да и не было никогда. По крайней мере, так проще себя "успокаивать".
Ведь ничего бы не изменилась, правда? Раз он за мной тогда не побежал, значит, я была права. Он такой же, как и все. Успел забыть обо мне еще до того, как его голова коснулась подушки своей постели. Так всегда и бывает. Надежда умирает там, где кончается предел твоих иллюзий.
Я так и шагнула внутрь зеркального лифта, наткнувшись на слегка безумный взгляд высокой шатенки, в которой с большим трудом узнала саму себя. Распущенные по плечам и спине длинные волосы, под пуховой накидкой атласное платье вызывающего темно-красного цвета, струящееся до щиколоток воздушной драпировкой чуть расклешенной юбки. На лице вечерний макияж, более выразительный и контрастный, чем был вчера и позавчера. Рокси, как всегда, постаралась, убедив, что так я буду выглядеть намного соблазнительней. Теперь едва ли при виде моей роковой мордашки у Глеба возникнет хоть одна сомнительная на мой счет мысль. Если у него не сорвет крышу и в этот раз, тогда я уже не знаю, что и делать. Самой на него полезть, как я это сделала с?..
Мелодичный звон плавно раскрывшихся передо мной зеркальных дверей лифта вернул меня на какое-то время обратно в собственные чувства и в окружающую реальность. Даже удалось слегка отвлечься на представший перед моим чуть
Может я на самом деле попала не туда? В какой-нибудь абсолютно чуждый мне мир параллельного измерения, где время, пространство и их молекулярное воздействие влияли на человеческую психику совсем иначе, чем наша земная реальность?
— Ты на удивление пунктуальна. Идеальное качество, которым сложно не восхититься. — Он вынырнул откуда-то из-за угла, почти неожиданно, хотя и вполне предсказуемо. При чем мне показалось, будто появился чуть ли не в прямом смысле из воздуха, а, на деле, всего лишь вышел из проема смежной комнаты, стена которой была выложена абстрактным витражом из фигурных фрагментов разноцветного стекла. С такой головокружительной игрой света, контрастных оттенков, огромного воздушного пространства и с помощью декорированных зеркал можно запросто вызвать у стороннего зрителя легкий шоковый припадок.
Мне определенно потребуется какое-то время, чтобы привыкнуть к окружающим изыскам далекого от моих непредвзятых потребностей интерьера и его излишеств. Хотя, не знаю, к чему придется привыкать дольше — к этому номеру или к своему нынешнему статусу?
— Это было не так уж и сложно, учитывая, чей водитель меня сюда привез. — я решила отшутиться, чтобы не выглядеть напуганной до смерти куклой, не способной и двух слов связать от пробравшего ее едва не до икоты дичайшего волнения. К тому же ничего страшного мною так замечено и не было, если не считать убранства самой комнаты и безумно дорогих в них вещей. Как я уже когда-то говорила, жить в музеях — не для меня.
Так что выбор оставался опять же — никакой и без единого шанса на откат. Либо разглядывать чересчур дорогую мебель и роскошную отделку всего номера, либо сосредоточить внимание на приближающемся ко мне неспешной походкой полноправного хозяина и положения, и места Глебе Анатольевиче. Правда, на последнем все равно пришлось задержать свой немного напряженный взгляд. Поскольку видеть этого крайне харизматичного мужчину во второй раз в своей жизни при иных обстоятельствах и при другом освещении оказалось для меня несколько непредвиденным открытием.
В этот раз на нем не было пиджака, хотя брюки с жилеткой явно входили в единый комплект какой-нибудь стильной тройки, шитой по индивидуальным меркам одной конкретной (можно даже сказать нестандартной) фигуры. Серо-зеленого цвета в однотонную шотландскую полоску с охристым отливом, идеально сидящие вместе с белоснежной сорочкой на своем статном владельце буквально, как родные. Снова без галстука, но ведь и встреча далеко не деловая. Поэтому несколько расстегнутых верхних пуговиц новехонькой рубашки из египетского хлопка добавляли его почти домашней внешности ненавязчивый штрих эдакой легкой непринужденности и вполне себе естественной раскрепощенности. Он даже держал руки в карманах брюк (видимо, по старой для себя привычке), вытащив одну, как только вошел в гостиную и сделал мне явно искренний комплимент. Да и белозубая улыбка опять же не отдавала ни фальшью, ни заранее отрепетированной мимикой. Чего не скажешь обо мне.