Купленная. Игра вслепую
Шрифт:
— Вадим? Что случилось? — и-таки, да. Он встал с дивана, поспешно направляясь в сторону окон и моментально забывая о моем существовании. Да что там обо мне. О том, что еще несколько секунд назад вжимался в мою промежность своим быстро твердеющим членом. — Что?.. Ты это серьезно? Прямо сейчас?..
Он крутанулся на месте и, судя по его поискам взглядом ближайших к нему часов (а ими оказались настенные, о существовании которых я и сама узнала лишь недавно), его чуть ли не насильно вынудили вспомнить и о времени, и о его прямых рабочих обязанностях. Да, да, именно. В воскресенье, днем.
— Да ты реально стебешься.
У меня даже сердце похолодело и будто буквально сжалось от очень нехорошего предчувствия, когда Кир вдруг
Когда он возвращал руку с телефоном к уху, выглядел не лучше, пусть и казалось, будто намеревался на последнем издыхании провести один из ловких защитных блоков или атакующую серию ударов.
— Я, так понимаю, без меня это будет сделать никак нельзя? Весь смысл как раз в этом, да?.. — и опять напряженным взглядом в сторону настенных часов, пока кто-то на другом конце связи надрывался в пространных объяснениях.
Когда он наконец-то посмотрел на меня (естественно, не забывая обо мне все это время ни на одну секунду), у меня окончательно все внутри окоченело, застыло и покрылось стягивающей корочкой мертвого льда, пронзая пока еще живую плоть острыми иглами заиндевевших кристаллов. Я и сама больше ни о чем уже не думала и ничего не хотела. Аппетит, сексуальное возбуждение и все, что было с ними связано, просто резко испарились в одно мгновение ока, словно их и не было вовсе. Зато на их месте под сокрушительным напором внутреннего удара, как по единой команде, восстали забытые страхи и убивающее на раз очень дурное предчувствие, резанув по суставам уже знакомой до боли выматывающей слабостью и стягивающим горло паническим удушьем.
— Ладно, хер с ним… — впервые на лице Кира появилось некое подобие улыбки. Но не той, от которой отлегает от души, а надежда воскрешает из мертвого пепла под горячие тамтамы упрямого сердца, сбросившего последние путы мучительных страхов. Скорее жесткой и злой, сквозь зубы. Больше схожей на принявшего ее хозяином окончательного поражения. — Спасибо, что не стал затягивать со звонком. Надеюсь, успею все сделать, и обмозговать ситуацию, и добраться до аэропорта к вылету не на последних секундах. Хотя за полтора часа, боюсь, я и сумку собрать так быстро не сумею… Ладно, все. Отключаюсь. Если что-то опять вдруг всплывет столь же экстренное, звони. Буду на связи, пока к вам не подъеду.
Даже из последних фраз Кирилла было более, чем просто понятно, чем в действительности оказался этот гребаный звонок. В том числе и от кого. Пусть и не в прямом смысле, зато понять кто же на самом деле стоял за данной инициативой, не составило вообще никакого умственного труда. Так что и удивляться тут было, по сути, нечему. Что-то подобное должно было рано или поздно произойти. Наверное, я этого и ждала где-то глубоко в подсознании, пусть и надеялась… наивно надеялась, что ничего плохого случиться не может.
Мне даже объяснять ничего уже не нужно было. Догадаться, что сейчас мне скажет Кир было еще проще, чем прочесть по его лицу истинные на этот момент эмоции. Он вдруг как-то сразу закрылся, став не похожим на себя прежнего, на того, кто смотрел на меня еще две минуты назад возбуждающим до остановки сердца взглядом. Теперь это был тот Кирилл Стрельников, который приходил ко мне больше недели назад, чтобы шантажировать и запугивать до смерти жесткими условиями устной сделки. Хорошо, что я понимала разницу и прекрасно знала, кому на самом деле предназначалось это выражение лица. И его искривившиеся губы, будто от внутренней вспышки невыносимой боли, и сжавшиеся в дрожащие кулаки ладони, сдержавшие импульсный порыв разбить этот чертов айфон о ближайшую стенку. Как будто в его теле проснулось как минимум с дюжину вставших на дыбы внутренних демонов. А может это был один единственный, зато никем и ничем не контролируемый бешеный зверь, ждущий подходящего повода, чтобы наконец-то уже сорваться с цепи и разорвать в клочья любого, кто рискнет сунуться в его осклабившуюся пасть.
— Только не говори, что ты собираешься куда-то лететь. — хотя упоминание Киром в телефонном разговоре аэропорта других версий уж никак не предполагало. Но я все равно не знала о чем еще говорить в эти секунды. У меня и без того все переворачивалось внутри или затягивалось в болезненный жгут, выбивая подрезающей слабостью по всем опорным точкам и скручивая желудок едва не до рвотных спазмов.
Мне стало не просто плохо. Я уже была готова закатить истерику, сползти на пол, завизжать и забиться в бешеном припадке. Потому что это не могло закончиться так. Это все неправда.
— Прости, солнышко. — Кир наконец-то направился в мою сторону, буквально насильно меняя выражение своего лица. А мне, глядя на его такие предсказуемые действия и попытки подстелить запоздалую соломку, хотелось еще сильнее зажмуриться, зажать уши ладонями и завизжать во всю глотку.
Нет. Это не могло быть правдой. Это просто совпадение. Случайное, гребаное совпадение.
Наверное, я и стала так ожесточенно и упрямо качать головой, не желая мириться с происходящим и услышанным.
— Нет… я тебя не отпущу. Не сегодня. Ты же понимаешь, что он это делает специально.
— Это всего лишь на день или два. При других обстоятельствах я бы и сам его послал. Но он выдвинул очень жесткие условия, которые за пару часов так просто не разрешишь и уж тем более не проигнорируешь. Либо я лечу в Норвегию и заканчиваю начатую моим отделом сделку прямо на месте, либо за возможное расторжение крупнейшего для нас контракта он уволит половину моих людей за халатность и без выплат предусмотренных компанией компенсаций. Это всецело и полностью мой проект и мое детище. Мы сами его разрабатывали, продвигали и искали надежных инвесторов, как и готовых с нами сотрудничать зарубежные компании. Я набиваю руку на таких крупных сделках не просто так, тщательно штудируя весь западный рынок на наличие новых инноваций будущего строительного бизнеса. Потому что не собираюсь пахать на Стрельникова-старшего до конца своих дней. Но сейчас я, увы, связан по рукам и ногам слишком большими обязательствами перед другими людьми, за судьбы которых я несу очень большую ответственность.
Теперь он полностью и всецело находился только со мной, смотрел на меня, пытался пробиться через мой упрямый взгляд, как через плотный слой защитной брони к моему здравому рассудку. Даже когда сел рядом и с неумолимой настойчивостью взял меня за руку и, приобняв за спину, заставил прижаться к себе, как к единственному в этом миру надежному оплоту и спасению от всех предстоящих невзгод.
— Мне нужно еще немого времени, чтобы было на чем и с чего закладывать свою собственную базу. Поскольку начинать с нуля среди таких крупных конкурентов, подобных "Стрел-Строй-Гарант" без нужной подготовки, надежного тыла и необходимой материальной основы — все равно, что лезть голыми руками в террариум с ядовитыми змеями. Будь ты хоть трижды самым величайшим гением из всех существующих гениев. В мире бизнеса это не значит ровным счетом ничего. Тебя попросту там сожрут вместе с костями в один присест. Это место, где ценят только деньги и власть, а людей перемалывают, как лишний биомусор и относятся к ним так же. И законы джунглей тут давно уже не действуют. Здесь запущена совершенно иная форма управления и иные преследуемые цели. И я, на всем этом фоне, самая банальная пешка. Чего не скажешь о моем отце. Да и он там далеко не король, поскольку короли, увы, — наислабейшие шахматные фигуры.