Куплю любовницу для мужа
Шрифт:
Макс, тем временем, устроился на полу рядом с Настей и принялся массировать ей пальцы на ногах. Гордей бросил на него выразительный взгляд.
— Я ее успокаиваю, — примирительно шепнул ему Макс. — Это самый лучший вид расслабляющего массажа. Она вся — комок нервов. Так и инфаркт схлопотать недолго.
Гордей нехотя кивнул и взглянул на часы.
— Вот елки ж палки! Я уже опаздываю. И как женщин одних дома оставить? Слушай, — обратился он к Максу, — у тебя как со временем? Не посидишь с ними? Мне нужно на встречу с клиентом. Пока доеду туда-сюда, пока поговорю — это часа два займет. А потом хочу к следаку знакомому сгонять. Хлыста упаковать нужно. Достал он уже! По телефону такие вещи обсуждать нельзя. Необходимо лично встретиться, в хороший кабак пригласить, поговорить, как белые люди. Сам понимаешь: менты — они же народ специфический, спешки не любят. Вокруг них приходится с бубном плясать. Так что часов пять-шесть меня не будет.
— Столько не могу, — покачал головой Макс. — Максимум пару часов. Мне на работу нужно. У меня там тоже сегодня самый сенокос, а хозяин заведения в отпуске. Может, ты поедешь, а я пока сюда ментов вызову? Или охрану?
— Нельзя, — покачал головой Гордей. — И нашу охрану нельзя, и левых ментов тем более. Ладно, тогда давай так: я за пару часов смотаюсь, ты уедешь, а следака я тогда завтра выцеплю. А еще вечером позвоню и закажу авиабилеты на завтра-послезавтра. Настю отправлю в Англию к дочке. Туда этот нищеброд точно не доберется.
— Я никуда не поеду, — поспешно возразила Настя.
— Настюш, я тебя прошу: без истерик, ладно? Это вопрос безопасности, — Гордей устало потер виски. — И для тебя, Тата, что-то подберем. Может быть, закрытый пансион в Альпах. Есть у меня там знакомый человечек. Ладно, решим потом. В любом случае, в Москве вам обеим оставаться нельзя, пока я этого козла не упакую.
Анастасия
Этот нескончаемый бред постепенно переходит в какой-то болезненный кошмар! Гордей уезжает по делам. Мы остаемся втроем: я, Макс и Тата. Сидим, как три дурака, на диване в гостиной.
— Я пойду на кухню, — прерывает неловкое молчание Тата. — Тортик испеку.
Бросаю на нее косой взгляд.
— Мне выпечка очень нервы успокаивает, — оправдывается она. — Вы какой больше любите, Настя? Шоколадный или ванильный?
— С крысиным ядом. И самый большой кусок тебе, — поворачиваюсь к ней спиной, устроившись на диване.
Макс накрывает меня пледом, идет к входной двери и проверяет, заперта ли она.
— Ты поспи, карапузик, это сейчас лучше всего, — он гладит меня по волосам. — И, кстати, извини, что так не вовремя, но вот возьми, — он сует в карман моего халата конверт.
— Что это, Макс?
— Это деньги, которые ты мне дала за услуги психолога.
— Но…
— Тише, не хочу, чтобы Тата слышала. И не спорь! Я не беру деньги у любимых женщин.
Хочу возразить ему, что мне не до сна и тем более не до денежных вопросов. Но его теплые руки убаюкивают меня в уютном гнезде пледа. Усталость и нервотрепка дают о себе знать, и я засыпаю. Мне снится Тата. Она плачет и все крутит на пальце кольцо. И во сне я все время думаю о том, почему Хлыст назвал ее Леной? Нет, я не куплюсь на эту сказку о не гламурном имени. Тут что-то другое. И я выясню, что это. Непременно! Вот только сначала немного отдохну.
Просыпаюсь от пристального взгляда. Он прожигает меня насквозь даже сквозь сомкнутые веки. Неужели это Хлыст? Ноги холодеют от ужаса. Приоткрываю глаза и сквозь ресницы бросаю осторожный взгляд. Гордей молча стоит возле дивана и внимательное рассматривает меня, в точности как биолог букашку под микроскопом. И взгляд такой же: задумчивый и пытливый.
— Боже, Гордей, ты так меня напугал! — сажусь на диване и невольно натягиваю плед на грудь.
Неуютно мне как-то от взгляда мужа.
— А где Макс? — озираюсь по сторонам. — Он уже уехал?
— Интересное кино! — горько усмехается Гордей. — Раньше ты меня на пороге встречала, ждала с нетерпением. А теперь первый вопрос о нем. И это после того, что случилось сегодня утром, буквально пару часов назад. Значит, Хлыст тебя не интересует. Встреча с моим клиентом тоже, хотя ты вообще-то моя личная помощница, позволь тебе напомнить, так что должна быть в курсе моих дел. Тебя интересует одно: где Макс.
— Что ты к словам цепляешься? — встаю с дивана и становлюсь напротив Гордея. — Ну спросила и спросила, — собираюсь одернуть одежду и только сейчас замечаю, что я с утра в своем любимом халате: черном в крупных желтых подсолнухах и с ярко-желтыми меховыми подсолнухами поменьше на манжетах, и бэби-долле такой же расцветки.
Как это я забыла одеться? Никогда не позволяю себе такой распущенности, чтобы по дому в халате ходить, а тут вообще из головы вылетело. Поворачиваюсь, чтобы подняться в спальню и переодеться. Но Гордей хватает меня за руку, внезапно прижимает к себе и целует в губы. Причем так странно, как когда-то. Я уже и забыла, кода в последний раз его губы так требовательно и жадно прижимались к моим.
— Ты что, Гордей? — шепчу едва слышно. — Обалдел? Там Тата на кухне.
Словно в подтверждение моих слов из кухни доносится металлический грохот и возглас Таты:
— Да чтоб тебя!
— Просто целую свою жену. Нельзя? — шепчет Гордей, обнимая меня за талию
— Нельзя, — пытаюсь выскользнуть из его рук. — Там Тата. Не знаю, как тебе, а мне неудобно. Не создавай, пожалуйста, шведскую семью, ладно? Если так получилось, что нынешней ночью мы все собрались в одном доме, то это стечение обстоятельств, и не нужно превращать это в игру и в сексуальную забаву.
— Серьезно? — на губах Гордея появляется злая улыбка, больше похожая на гримасу. — А что ж ты об этом сегодня ночью не думала? Когда спала с своим смазливым психологом?
— Фу, какая пошлость! — кривлюсь я. — Кто бы говорил! Сам мне домой притащил свою Красную Шапочку, которая у нас тут без пирожков по лесам бегала, и еще претензии предъявляешь?
— Я с ней не спал в нашем доме, Настя. Я обещал и сдержал слово. А вот ты… ловко ты меня провела. Молодец. Как адвокат восхищаюсь! Это же просто классика нашей профессии! Ты ведь мне не давала слова. Я вообще не знал, что у тебя есть любовник. Поэтому ты спокойно сегодня ночью спала с ним в нескольких метрах от меня.