Курганские
Шрифт:
– Да нет, он же ушел, ты же видел. Он сто процентов ушел! Он сейчас на дно где-нибудь заляжет, а потом появится. И смысла нет квартиры менять. Сашка никогда нас не выдаст – даже не думай об этом!
Вечером в новостях показали, что на вещевом рынке произошла перестрелка, что в ней погибли четыре милиционера, шестеро ранено. И тут неожиданно – как гром среди ясного неба – показывают фотографию Сашки. Она сопровождается комментариями: пойман опасный преступник, стрелявший в милиционеров, находящийся в розыске. И тут я услышал настоящую фамилию Сашки...
Я даже
– Что будем делать?!
– Да ничего! – сказал Севка. – Сашка нас не выдаст.
– По телевизору передали, что он тяжело ранен...
– Да они это специально передали! Лапшу на уши вешают! Пропаганда! – продолжал твердить Севка.
На следующее утро я купил свежие газеты. Почти все они вышли с одной и той же информацией – о перестрелке на вещевом рынке, о задержании Сашки, с отрывками из его биографии, где говорилось, что он ранее был осужден за изнасилование, бежал первый раз из зала суда, второй – из колонии, совершил ряд убийств, был наемным киллером.
Мне стало не по себе. Я хотел поехать разыскать Олесю, но понимал, что сейчас ситуация достаточно сложная и подставлять Олесю никак нельзя.
ГЛАВА 13
НА «ПЕТРАХ» РАССВЕТАЕТ
Почти всю субботу я просидел дома, смотря телевизор. Примерно около восьми вечера неожиданно раздался звонок в дверь. Я подошел к двери, посмотрел в «глазок». На лестничной площадке стояла соседка, держа в руках какой-то стакан. Я открыл дверь...
Тут же в квартиру ворвались несколько человек в штатском и сотрудник милиции. Чуть поодаль стояли люди с автоматами, в униформе, похожие на «альфовцев». «Все, – думаю, – неужели Сашка сдал?! А Севка говорил – ничего, не расколется...»
Меня схватили за руки и повели в комнату, служившую нам гостиной. К тому времени оперативники все были в коридоре и закрыли за собой дверь. Откуда-то появилась еще одна соседка – в качестве понятой.
– Ну что, давай знакомиться, Олег, – сказал один из оперативников. – Моя фамилия Кузьмичев. Я – руководитель оперативно-следственной бригады. Вот, к тебе пришли. Хорошо, что ты дома оказался, а то бы головную боль создал – и для нас, и для твоих ребят тоже. – Он положил руку мне на плечо. – Предупреждали тебя оперативники, что тебе нужно из Москвы уехать? Не послушался ты их – теперь отвечай!
Мысли мои стали путаться. Я стал лихорадочно соображать – неужели Сашка нас выдал?! Неужели это конец? Неужели мы пойдем по расстрельной статье?
Нет, этого так быстро случиться не могло. Но почему тогда они пришли?
«Спокойно, – думал я, – надо успокоиться, собраться. Главное – не паниковать, взять себя в руки...»
Стоп! У меня на балконе ствол лежит! В коробке, где картошка хранится... Теперь мне точно хана! Я стал подсчитывать, сколько мне могут дать за ствол. По-моему, до трех лет... Нет, до пяти. Ну вот и все, зона гарантирована! А вдруг не найдут?! Ладно, надо успокоиться...
Тем временем Кузьмичев продолжал:
– Значит, так. Ознакомься с постановлением об обыске, подписано прокурором города Москвы. Поэтому я предлагаю тебе, чтобы мы твое гнездышко особо не растревожили, выдать самому добровольно.
– А что я должен выдать?
– Оружие, деньги, наркотики, – объяснил Кузьмичев. – Впрочем, как я слышал, ты наркотиками не балуешься.
«Интересно, откуда у него такая информация?» – подумал я.
– Ничего выдавать я не буду, у меня ничего нет. – И обратился к соседям: – Кстати, эти люди пытаются меня оговорить. Я прошу вас быть внимательными. У меня никакого оружия и наркотиков в квартире нет. А если они что-то найдут – значит, они это сами подбросили. Я прошу вас это учесть!
– Олег, – укоризненно проговорил Кузьмичев, – ты нас принимаешь за других! Неужели, думаешь, мы станем «химией» заниматься? Что-то подбрасывать тебе или подсовывать? Зачем нам это нужно? У нас и так достаточно оснований для привлечения тебя к уголовной ответственности. Ну, если не хочешь добровольно... – Он достал из папки сложенный вдвое зеленоватый листок, на котором я прочел: «Протокол обыска», и, взяв ручку, стал заполнять форму.
– Можно мне еще раз посмотреть постановление об обыске? – спросил я.
– Конечно, держи! – И он протянул мне листок. Я увидел надпись: «Прокурор города Москвы. Постановляю: произвести обыск у активного члена преступной группировки...» – Дальше шла моя фамилия, – «...проживающего по адресу такому-то, для выявления предметов, относящихся к орудиям преступления».
Но там ничего не было сказано про Сашку. Значит, мы – преступная группировка? Ладно, посмотрим, кого еще арестуют... Главное – не паниковать.
Тем временем оперативники начали обыск. Они подошли к видеотехнике, стали снимать панель с видео и телевизора, думая, что там находится оружие. Еще один начал тщательно изучать шкаф с одеждой. Третий зашел на балкон... «Все, – думаю, – еще пять минут – и ствол найдут!»
Я бросил взгляд на оперативника, находящегося на балконе. Кузьмичев, видимо, заметил это и понял, как опытный сыщик, что у меня там что-то есть.
– Стоп! – сказал он и обратился к оперативнику на балконе. – Внимательней посмотри, что там лежит. Клиент занервничал!
На балконе у меня было немного – два колеса с покрышками от старой машины, коробка с картошкой, в которой и находился пистолет, и еще одна коробка с инструментами. Оперативник вначале занялся инструментами. Он внимательно просмотрел все внутри, но ничего там не обнаружил. Потом он подошел к коробке с картошкой и начал шарить в ней рукой.
Сердце мое бешено заколотилось. Мне казалось, что сейчас он разгребет небольшой слой картошки и вытащит оттуда полиэтиленовый пакет с пистолетом «ТТ»...
Оперативник ничего не нашел. Он подошел к покрышкам, начал их трясти. Потом он спустил воздух из одной покрышки и стал тщательно прощупывать ее. Он, наверное, посчитал, что именно в покрышках у меня что-то спрятано – оружие, наркотики или деньги. Он даже затащил покрышку в дом. Я не отрываясь смотрел на него. А Кузьмичев пристально глядел на меня.