Курорт
Шрифт:
— Так просто? — разочарованно спросила Шайя.
— Ну да, — простодушно улыбнулся я. — Но звучит здорово, согласитесь. Таинственный Ангар, наполненный невероятными тайнами и секретами. Кстати, вы видели новые чемоданы на колёсиках? Они были разработаны именно в Ангаре.
— Но ведь это же не единственная их разработка? Не могут же все двести человек изобретать чемоданы.
— Если это вопрос, то вы нарушаете правила.
— Хм, да. Прошу прощения. Ваша очередь. Вас заинтересовали Камни Силы?
— Мне интересно, откуда у Шиен
— Я бы предпочла термин «Биология», но моего мнения никто не спрашивал, — поморщилась одарённая. — Название закрепилось потому, что маги этого направления превращают людей в животных. Да, довольно сообразительных, но именно животных.
— Я слышал, что только Эван обладают специалистами, которые могут переделывать людей в таких тварей. И что таких магов специально натаскивают. Зачем же вы, Шайя, соглашались на процедуры? Они ведь довольно болезненные.
— Вы и это знаете?
— Неужели вы думали, что Европа не будет расследовать происшествие в Кантабрии?
— Интересная информация, господин Каррера, — Шайя одарила меня препарирующим взглядом, словно пыталась провести вскрытие черепа.
— Пользуйтесь моментом, пока не поздно, — посоветовал я. — А то ничего не знаете, ни о чём не слышите. Живёте в своём маленьком мирке.
— Лучше, чем вы.
— Это недолго.
— Смешно слушать угрозы от пленника. Я не верю, будто бы вы не боитесь умереть, господин Каррера. Вы молоды, богаты, родовиты. Будете уверять, что вам не страшно это потерять?
— Наоборот, я надеюсь, что буду жить долго и счастливо, госпожа Шиен, — возразил я. — К сожалению, есть определённые обстоятельства, которые могут этому помешать. Плен — это всего лишь одно из них.
— И какие же это обстоятельства, господин Каррера?
В мыслях Шиен нет и намёка на иронию или негатив, только научный интерес. Вообще-то я планировал начать вербовку с Сандры, мне её внешность нравится, но раз старшая сестричка готова к общению, то почему бы нет?
— Сейчас об этом рано говорить. Нам ведь надо быть в равных условиях, верно? Давайте вернёмся к разговору, когда сами поймёте, что вам конец, несмотря на ваших тварей, которых вы называете изменёнными. И на вопрос ответьте, пожалуйста.
— У меня были личные причины, хотя, если бы знала, к чему это приведёт… — Женщина поморщилась от неприятных воспоминаний. — Скажу лишь, что согласилась добровольно… Поверьте, господин Каррера, я не в восторге от методов, которыми пользуются Эван, но надо признать, что идея хороша.
— Вместо того чтобы сделать человека лучше, вы превращаете его в монстра! Это вы называете «хорошей идеей»?
— А вы знаете, что за люди были те, кто стал этими монстрами? — африканка сверкнула глазами. — Это были преступники. Убийцы, насильники, воры. Они потеряли человечность задолго до попадания в загоны перерождения.
— Загоны? Так вы это называете?
— Да, господин барон, именно так! Вы можете защитить себя, у вас есть сила и умение. Но шакалы нападают на слабых и не знают жалости. Почему вы без колебаний зарезали Миа и Стива? Они были вашими врагами. Преступники не помнят о гуманизме и человеколюбии. Почему же мы должны колебаться, если речь идёт о врагах всего общества? Мы просто избавляемся от отбросов общества. И я не раскаиваюсь в том, что те девятнадцать убийц и педофилов обрели свой истинный облик.
Я пожал плечами. В прежнем мире вопрос об адекватности наказания всегда был спорным. Убить убийцу или изолировать его от общества? Лично я всегда был за смертную казнь. Почему я должен кормить, поить и охранять какого-нибудь Чикатило? Где гарантия, что очередной «гарант конституции и закона» не амнистирует его под предлогом «полного раскаяния и гуманизма современного общества»? А как же божья заповедь «око за око»? В этом мире ушлый адвокат не мог бы выгородить убийцу в глазах присяжных заседателей. Ментальный маг определял степень умысла совершённого преступления, судья выносил приговор. Виновен? Отвечай.
— Это ваше дело, как правильно вершить правосудие, — примирительно поднял я руки. — Но, Шайя, вы сами упомянули, что Эван будут делать новых тварей из захваченных европейцев. А это уже не борьба с преступностью в собственной стране, согласитесь. И, кстати, вы на мой вопрос так и не ответили.
— Знаете, господин Каррера, что-то мне надоела эта игра, — оборвала доктор. — Пожалуй, на сегодня хватит. Я вам на прощание покажу кое-что, чтобы избавить вас от тех иллюзий, которыми вас пичкали в Европе. Идёмте.
Мы вышли из комнаты, и Шиен подвела меня к стене. Щёлкнул замок, выпуская клубы морозного воздуха, женщина напряглась и выкатила наружу длинные носилки.
— Надеюсь, у вас крепкие нервы.
С этими словами магичка сдёрнула клеёнку. На металлической поверхности лежало тело монстра. По-другому это существо назвать было нельзя. Рост примерно два метра. Могучая грудная клетка разворочена, лапы, толщиной с мою ногу, раздроблены. Пальцы рук и ног заканчиваются внушительными когтями. Башка бывшего человека состояла из глаз под скошенным лбом, вывернутых наружу ноздрей и огромной клыкастой пасти. Это мёртвое существо походило на Венома гораздо больше, чем мой рисунок на стене в лаборатории Дока.
— Впечатляет, — сдавленно сказал я. — Так вот что за тварей придумали Эван.
— Мы изменили ход эволюции, господин Каррера, — надменно провозгласиладоктор. — Это одно из главных направлений, над которыми работал Клан на протяжении последних семидесяти лет.
— Ясно. И много таких уродов у Эван?
— Несколько тысяч, и ещё больше в различных стадиях перерождения. Чтобы убить такого врага, нужно сильно постараться. Солдаты Европы не знают, куда стрелять: в них или в бронеходы, поэтому бегут с поля боя без оглядки.