Курсант: Назад в СССР 10
Шрифт:
— Так сюрприз хотел сделать, — здоровяк махнул букетом. — Вот! Старался, свеженькие выбирал, а ты!
— Знаю, как ты выбирал, — Маша уперла руки в бока. — Опять с клумбы срезал!
— А хоть и с клумбы! — Сипкин уже начал потихоньку краснеть от возмущения. — Для тебя же старался! Не продают сейчас нормальных цветов, только гвоздики. А розы у барыг знаешь сколько стоят?
— Ну, спасибо! Роз я не заслужила… Достойна только стыренных с клумбы цветов! Да?
— Да ну тебя, — Сипкин швырнул букет на пол и, что-то бубня себе под нос, вышел из квартиры.
— Дура! — через некоторое время раскатами послышалось с лестничной
— Сам дурак! — бросила вдогонку Маша.
— Хм… — я застегнул кобуру. — Интересные у вас женихи.
— Да какой он жених, — отмахнулась Маша. — Оболтус…
— Однако же, цветочки вам носит, — волей-неволей я вспомнил те ромашки, с которыми застал его в бухгалтерии. — Значит, не все так плохо в ваших отношениях?
— Завтра прибежит прощения просить, — кивнула Маша. — Свалился на мою голову.
— А вы, смотрю, не слишком против, — вставил Федя.
— Не против чего?
— Его прощения, — вежливо пояснил за него я.
— Я женщина свободная, — фыркнула Маша. — Кого хочу, того и прощаю.
— Понятно. Обувайтесь, свободная женщина, машина внизу.
Пока Маша собиралась и красила губки, мы с Федей ждали ее у подъезда.
— Слушай, Андрюха, — Погодин состряпал умное лицо. — Я вот что думаю… а может, этот Савченко сам убил отца? Судя по всему, отношения у них были так себе… Ведь он освободился когда? Как раз незадолго до его смерти. И даже на похороны не пришел.
— А зачем ему его убивать, а потом тело из могилы похищать и «достраивать»? — наморщил я лоб.
— Да хрен его знает. Этих психов я никогда не понимал, это вы со Светой в их больном запутанном мирке разбираетесь.
Я только фыркнул. Спасибо, хоть меня маньяком не назвал. И добавил:
— Мысль интересная, вообще-то. Надо будет проверить отказной по гибели Савченко-старшего. Как он там сгорел, посмотреть.
Последующие дни поиски Маньяка ничего не дали. Город уже стоял на ушах. Слухи о том, что Мясник бегает на свободе, просочились до общественности. Пресса и телевидение, конечно, замалчивали историю о маньяке, но горожане, стоя в очередях, кучкуясь на лавочках во дворе, пересказывали друг другу страшные истории о Новомихайловском Мяснике, который похитил уже и расчленил, как минимум, два десятка человек. Трупы он подбрасывает в лес, а отрезанные части тел ест сырыми. И даже есть женщина, которой удалось спастись. Но от страха она тронулась умом, разучилась говорить и ничего следствию сообщить не может. Бедняжка…
Горохов совместно с Булкиным организовал тотальное прочесывание в городе гаражей, где могла быть «разделочная» маньяка. Рейды проводились совместно с дружинниками, добровольцами от профсоюзов и парткомов и другими сознательными гражданами.
В милицию даже пришло письмо от юного председателя совета дружины из средней школы номер три, в котором говорилось, что комсомольцы-старшеклассники готовы принять посильное участие в поимке маньяка. Но детей, естественно, привлекать не стали, а сообщили о письме в горком, чтобы те по по возможности урезонили на местах нарастающую панику и распространение слухов.
Ежедневно в дежурную часть управления поступали десятки звонков от взволнованных, но бдительных граждан, которые сообщали, что видели в своем подъезде или в магазине возле дома, иногда во дворе, подозрительного человека, похожего на Мясника. Фото его распространили
Поначалу на такие сообщения реагировали оперативно, снаряжая на выезд группу немедленного реагирования, которую создал Булкин на базе батальона ППС. Отобрал милиционеров посноровистее и покрепче, вооружив их автоматами, этакий зачаток спецназа. Но через пару дней на такие телефонные сообщения даже перестали реагировать. И если и было среди них дельное и стоящее, оно затерялось в тонне людских домыслов и страхов.
Гоша, тем временем, шел на поправку, Мытько его заштопал, как надо. Я навестил его дома. В ресторане он пока не появлялся, не хотел показываться на людях, как он выразился, «больным и немощным». Я поинтересовался у каталы, кто же все-таки ему рекомендовал пристроить к себе Савченко, он туманно развел руками, мол, малява была с зоны от одного авторитетного человека, которому вера есть. Темнит что-то Гоша, ну да ладно… Уверен, что он не знал о таких извращенных наклонностях своего недавнего подчиненного. И на Гошу бывает проруха…
— Пришли результаты экспертизы из области, — радостно сообщил Катков на утренней планерке.
— Какой именно экспертизы? — вскинул брови Горохов. — Мы чего только уже не назначали.
— По веревкам из пеньки, которыми жертвы привязаны были к дереву, — уточнил Алексей.
— Мы же их в Москву, на запаховые следы отправили? — следователь озадаченно пригладил жидкие волосы.
— Помните, мы от каждой кусочек отрезали и направили дополнительно в область еще, разделили объекты. Вы разве забыли?
— Не забыл, — хмыкнул Горохов. — Это я тебя проверял.
Не мудрено тут забыть. Постановления о назначении судебной экспертизы выносит следователь. Но печатать кучу таких бумажек Никите Егоровичу недосуг, через него и так все протоколы, осмотры и прочие обыски проходят. Вот и делегировал он неофициально Каткову свои полномочия по назначению экспертиз. И правильно сделал. Криминалист всегда грамотнее это самое постановление состряпать может, вопросы нужные поставить на разрешение для коллеги-эксперта, объекты и образцы должным образом описать. А фабулу и обстоятельства дела, кочующие из постановления в постановление, можно запросто как шаблон одни и те же вставлять.
Вот и занимался наш Алексей всей бумажной работой по части назначения экспертиз. Криминалистических, медицинских и специальных, таких как химическая (по-умному, называется экспертиза материалов, веществ и изделий), почвоведческая и прочих запаховых исследований. Горохов просто знакомился с документами, одобрял их и визировал размашистой подписью.
— Так вот, — Катков выложил на стол шефа пачку отпечатанных листочков с синими круглыми оттисками печати и подписями на каждой странице. — Веревки на каждом месте преступления, если вы помните, выглядели не совсем новыми. Я бы сказал, грязными. Будто в земле вываляны.