Курсант: назад в СССР 9
Шрифт:
— В считалке ещё фигурирует «царский дом», — озадаченно проговорил я. — Мне кажется, это ключ к разгадке. Но местный сотрудник Жмых сказал, что не знает ничего такого.
— Белка прыгала, скакала, а на ветку не попала, а попала в царский дом, — продекламировал Федя. — Мне этот стишок уже скоро сниться будет.
Света тихо вздохнула — мол, неужели мы шли в ресторан, чтобы и здесь о делах разговаривать.
— Погодите, — Вера задумчиво смяла салфетку и поджала губы. — Царский дом — это так мы называли в детстве заброшенный санаторий «Металлург».
— Там мы тоже смотрели, — кивнул я. — Не нашли ничего. А кстати, почему вы его царским домом называли?
— Да никаких особенных легенд. Многие так про него говорили. Его построили еще в тридцатые годы, в шикарном архитектурном стиле. По-сталински. Колонны, барельефы. Ну чем не дворец? Чем не царский дом? Мы там в детстве играли в прятки. Добирались туда на велосипедах. Во время войны в санатории разместили госпиталь. Но фашисты его разбомбили, и с тех пор он заброшен. Ну, а Хрущеву такие дворцы не нравились, сами знаете — перегибом считалось. Вот и вышло, что санаторий так и не восстановили.
— Думаю, нам следует там поискать более тщательно, — кивнул я. — Спасибо, Вера.
Принесли горячее, и мы все дружно взялись за неожиданно аппетитное угощение. Может, осьминогов тут и не было, но звание ресторана «Приморье» оправдывало.
На следующий день я рассказал все Горохову, и, несмотря на субботу, мы всей группой немедленно выдвинулись в заброшенный санаторий. Строение поражало величием и былой роскошью. Огромное крыльцо с множеством широких ступенек, арки с барельефами, статуи. Сквозь щели в бетоне повсюду пробивается травка и даже хилые кустики. Крыша обрушена, один из корпусов вообще превратился в груду обломков, заросших подлеском.
В общем, романтично для искателей приключений, но полазить явно придётся основательно.
— Странно, что именно здесь отгрохали такую махину, а не где-нибудь в Крыму или в Сочи, — озадаченно почесал макушку Катков.
— Тут какой-то полезный источник был, — ответил Горохов, который заблаговременно уже навел справки про санаторий. — На всю страну славился, но после бомбежки он исчез.
— Эпичное строение, — Света восхищенно рассматривала утопающие в зелени «античные» руины. — Алексей, сфотографируй, пожалуйста, нас с Андреем на фоне этих колонн.
Горохов поморщился, мол, работать надо, а не в туристов превращаться, но промолчал. Катков быстренько нас щелкнул на свой новенький «Зенит», и мы вошли внутрь.
— Разделимся? — предложил Федя.
Красота былого величия его не трогала. Ему хотелось поскорее развязаться с поисковыми мероприятиями и улизнуть обратно в город. Вчера в ресторане я слышал, как он с Верой договорился погулять сегодня по набережной.
— Мы тут все уже обшарили, — задумчиво кивнул Горохов. — Хорошее место для фотолюбителя Белкина. Но ничего не нашли. Надо подойти к повторному поиску с умом. Думайте, товарищи, что мы упустили?
Я вытащил из кармана фотокарточку, на которой запечатлена злополучная записка, и в сотый раз пробежал ее глазами.
Федя ходил и пинал камешки, засунув руки в карманы и насвистывая мелодию Джо Дассена, вчерашний медляк, под который он в первый раз потанцевал с Верой. Под ногу ему попался старый сапог. Он умело зафутболил его в другой конец холла. Шлепок гулко раздался под остатками крыши.
— Погоди! — крикнул я ему. — Где лежал сапог?
— Вот здесь, — недоуменно ткнул он пальцем на край полуразрушенной лестницы, которая вела куда-то вниз. — А что? Чего тебе сапог дался? Он явно не Белкина. Видно, что много лет уже под солнцем и дождем здесь валяется. Покоробило его и выгорел весь.
— Сапог! — я многозначительно поднял указательный палец вверх. — А в считалочке что говорится про него?
— Да ничего, — пожал плечами Погодин, а потом его осенило. — А, нет! Точно! — Федя наморщил лоб, вспоминая стишок. — «Где сидели за столом царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной…» Блин, Андрюха, ну ты голова! Сапожник там есть. Думаешь, это знак? А тогда портной должен быть еще и король-королевич.
— Король — это Белкин. Король пик. Сапог — это может быть указатель, где спрятан его труп. А вот что значит портной? Как его обозначить? И где он тут есть вообще? Нужно, наверное, спуститься в эту яму и проверить ее более тщательно, — я кивнул на ведущую вниз полуразрушенную, с торчащими арматуринами бетонную лестницу.
— Давай я спущусь, — вызвался Федя. На крыльях влюбленности он готов был совершать любые подвиги. — Только веревка подходящая нужна.
— В машине есть буксировочный трос, — вмешался Горохов. — Алексей, принеси.
Криминалист недовольно вздохнул, так как ему отвели роль «самого молодого», но спорить не стал. Оставил фотокамеру и принес замасленный трос.
Федя обвязал одним концом пояс, а во второй вцепились мы с Катковым.
— Держите крепче, — обеспокоенно проговорил Федя. — Смотрите, не уроните меня.
Его героизм немного угас на краю черной дыры в бетонном полу.
— Если что случится, дерни за верёвку два раза, — улыбнулся я. — Мы тебя тогда экстренно будем вытаскивать.
— Да что может случиться? — с напускным пренебрежением проговорил Погодин. — У меня вон пистолет на боку висит.
— Против стаи крыс пистолет не поможет, — хитро прищурился я.
— Крыс? — глаза Феди чуть округлились.
— Говорят, в подземельях они с собаку размером.
У меня за спиной ойкнула Света.
— Отставить панику, — прервал мой стёб Горохов, он вручил Погодину фонарик и добавил: — Чего встал? Спускайся.
Федя поежился, схватился за трос и скользнул вниз. Мы с Катковым вцепились в веревку и потихоньку ее стравливали.
Выбрали несколько метров, когда вдруг стало легче, перестали ощущать вес на другом конце троса. Выходит, Федя уже достал до дна. Не так уж там и глубоко оказалось. Просто темно.
Луч его фонарика робко ощупывал подобие пещеры, образовавшейся из-за обвала цоколя.