Курсантка с фермы. Имитация любви
Шрифт:
– -- У тебя слабые мышцы, но неслабые мозги. И баллы заработала, и покупателя на аукцион нашла. Находчивость гораздо ценнее грубой силы. Вот почему ты на своем месте, Ветрова. Не позволяй себе в этом сомневаться.
В отличие от Вальдолы, я не привыкла к комплиментам от преподавателей, а уж дождаться похвалы от Солда и вовсе считала невозможным. Если бы Линда не врезала мне по лицу своим каменным локтем, я бы комплименту порадовалась, а так – хочется скорее забежать в номер и подставить больное место под холодную
— Да, сильно ты получила, — добавил лейтенант, — прямо на глазах губа раздувается. А ведь тебе еще сегодня драться.
— В смысле? — от удивления я даже охрипла.
— Все сегодняшние победители дерутся о тех пор, пока не останется один. И так будет каждый день.
— Вы это только что придумали, товарищ лейтенант!
Мужчина очень медленно сложил руки на груди и прищурился. Всерьез испугавшись, что сейчас меня накажут, я начала подбирать аргументы в свою защиту… но Солд… зараза… рассмеялся:
— Расслабься, я пошутил. Иди мордочку лечи. У тебя сегодня аукцион.
У выхода с пляжа меня подловил Ли. Хотя, «подловил» – не то слово. Я почувствовала приближение цента до того, как он предстал передо мной. Но скрыться из виду не успела, да и не хотелось скрываться. Я уже привыкла к тому, что появляюсь перед ним в самом неприглядном виде: побитой, уставшей, испуганной.
«Ну, давай, безупречный центаврианин, выскажи все, что думаешь обо мне!»
— Кровь еще идет? — спросил безупречный, подойдя ближе.
Я кивнула.
— Сплевывай. Иначе стошнит.
Жутко стыдясь (ну, не привыкла плеваться), я сплюнула в кусты и задалась вопросом: а как нам теперь общаться? Мне казалось, после отказа Малейв будет вести себя как оскорбленная невинность. Или будет держаться от меня подальше, чтобы не ранить свою гордость. Так себя вели мои братья, когда какая-нибудь барышня отказывала им.
Малейв же смотрел на меня, как на нечто очень интересное, и при этом – с нежностью.
— Что же ты меня не ругаешь? — поинтересовалась я.
— А должен?
— Брось, Ли, ты при каждой встрече учишь меня уму-разуму, — вздохнула я, и устало добавила: — Давай сегодня обойдемся без многозначительности и уроков. Я хочу в номер, упасть на кровать и забыться.
Нежности в глазах мужчины прибавилось, и он спросил мягко:
— Голова кружится?
— Нет.
Я не отступила, когда Ли осторожно коснулся моей пострадавшей щеки. От его пальцев начало исходить тепло, и я прикрыла глаза.
— Это только первая практика. Дальше будет хуже. Поединки перестанут быть игровыми, и судей не будет, и щадить тебя не будут тоже. Ты, конечно, можешь тягать железо и убиваться на тренажерах, но все равно не станешь равной однокурсникам. Развивай свои сильные стороны: скорость, ловкость. Кто тебя тренирует?
— Розин в академии тренировал, здесь – орионка, с которой я состязалась.
— Розин? — Ли выговорил
— Розин – преподаватель для младших рас на нашем факультете, другого нет.
— Значит, тренируйся со старшими расами.
— Малейв, ты перегрелся, — я открыла глаза. — Никто не станет учить меня по вашим методикам. Меня и Розин-то высмеивает, а ты говоришь – по методикам старших!
Ли задумался.
— Я тебя научу.
— Ты точно перегрелся!
— Почему нет? — очаровательно улыбнулся центаврианин, на полную включая свое обаяние. — Что ужасного в том, чтобы тренироваться со мной?
Я отстранилась, сплюнула в кусты еще раз, с отвращением стерла с губ остатки крови, и сказала:
— Ты не помочь мне хочешь, а соблазнить.
Твоя проницательность меня поражает, — промурлыкал цент, надвигаясь на меня уже явно не для того, чтобы изучить энергию.
Я выставила вперед руку, останавливая мужчину.
— Я тебе отказала вчера. Разве ты не должен стать невыносимым и начать портить мне существование?
— Не суди всех мужчин по своим братьям.
— Вы все одинаковы, — напыщенно проговорила я не потому, что так считала, а просто, чтобы в нашем разговоре не возникало пауз. Паузы – это молчание, а молчание с Малейвом отчего-то приобретает отчетливый сексуальный контекст.
— А женщины все особенные? — спросил он, и стер оставшуюся кровь в уголке моих губ. — Открою тебе тайну, Ветрова: особенные мы только для тех, кто нас любит…
Кто заплел тебе косу?
Ну вот, такой момент испорчен!
Я машинально коснулась своих волос, все еще убранных в косу. Ту самую косу, которую мне заплел Солд. Я так и не успела ее расплести, потому что утром мы еле встали, еле оделись, и еле спустились в столовую.
— Так кто заплел тебе косу? — повторил Малейв, и, предугадав мое бегство, ухватил за запястья.
— Соседка по комнате, — вывернулась я.
— И она не нашла другой резинки, кроме резинки от лазерного ножа?
— Правда? Не обратила внимания. А ты что, ревнуешь?
— К кому, Ветрова?
Я просто не могла не ответить на столь самодовольное заявление! Этот цвин считает, что, кроме него, в моей жизни нет, и не может быть мужчин? Ну, так я заставлю его передумать. Небось, никогда не ухаживал по-настоящему за девушками, привык, что сами падают ниц, лишь бы принц центаврианский соизволил снизойти к ним!
— Малейв, — напевно произнесла я, — ты забываешь, что есть вещи, которые ваши проверки, тесты и контроли не могут обнаружить. Если бы ты мог прочитать мои мысли, понял бы, насколько заблуждаешься.