Курсантка с фермы. Имитация любви
Шрифт:
Центаврианин резко вперил в меня взгляд.
Ага, наживка зашла. Пора забрасывать удочку…
Я издала кокетливый смешок:
— Извините, я не о вас, а, в общем, о ситуации. Из всех людских рас землян меньше всего любят, но я уже смирилась с этим.
Мой собеседник растерялся. Все шло по его плану, и по плану его приятеля (рогатого цвина, чтоб его!), пока я не стала вести себя странно. Это учтивого «чудесного юношу» и насторожило, и в его миндалевидных центаврианских глазах появилось обеспокоенное выражение.
— Я не очень понимаю вас, — осторожно проговорил
— Меня не нужно понимать, меня нужно кормить. Земляне – люди простые, и потребности у них простые. Еда, сон, деньги… Кстати, намекните моему кареглазому красавчику, так, якобы случайно, что я недовольна. Он потратил пятьсот п. е. на игру в аукцион, хотя мог бы перечислить мне эти деньги сразу на счет. И, кстати, я не вижу его в зале. Он нарочно не пришел? Чтобы поддразнить меня?
Лицо цента окаменело на пару мгновений, и вновь приняло обычное выражение. Но я успела заметить, что он опешил. Потому что у Малейва глаза зеленые, а не карие, и он сейчас в зале, флиртует с лотом номер один. Осталось только дождаться, когда он эту важную информацию донесет самому Малейву.
— Передам, конечно, — мужчина справился с эмоциями и выдал еще одну дежурно-учтивую улыбку. — Нельзя допускать, чтобы такая милая дама, как вы, испытывала нужда.
— О, как вы добры! Я бы спросила сама, но вы же понимаете, как он не любит все эти просьбы, выспрашивания… Такой уж человек. Кстати, вы так и не ответили, почему его нет в зале.
— Так задумано.
— Шутники, — улыбнулась я.
И я шутница тоже.
Рис не солгал: для парочек действительно подготовили сюрпризы. Каждой паре вручили по корзинке со снедью и отправили по разным местам: лот первый с альбиносом отправились кататься на яхте, лот третий – в висячие сады. А лот второй, то бишь я, отправилась вместе с подставным лицом к одному из водопадов. Оставили нас вблизи обустроенной освещенной беседки, где и предполагалось ужинать и вести разговоры. Стоило нашему водителю отъехать, цент позвонил Ли. Перекинувшись несколькими фразами, мужчины закончили разговор.
— Что-то не так? — невозмутимо поинтересовалась я.
— Все в порядке, он сейчас будет, — коварно усмехнулся лже-покупатель.
Я кивнула, и отошла к месту, откуда можно было увидеть водопад. Нас предупредили, что подходить близко нельзя: слишком скользко на камнях. Пока Ли не явился рвать и метать, у меня есть время полюбоваться ночной красотой этих мест. Несмотря на то, что совсем рядом отель, складывается впечатление, что находишься очень далеко от людей, в заповедных местах. Так действовала энергетика заброшенных храмов да голос многоярусного водопада.
Ждать пришлось недолго. Я услышала, как подъехал кар, и зашла в беседку, якобы, чтобы красиво разложить приготовленные для нас угощения на столе. Кровь бурлила от предвкушения. Мне очень хотелось увидеть, как он будет злиться, и плевать, что злобный Малейв опасен. Он меня сегодня рассердил, и я обязана ответить тем же.
Но я себя переоценивала. Когда лже-покупатель ушел, и остался покупатель настоящий и разозленный, желание шутить у меня пропало.
Малейв выглядел
— Хочешь есть? — спросила я, указывая на блюда, источающие одурительные запахи.
Он вошел в беседку и начал снимать костюм. Как завороженная, я смотрела на то, как мужчина расстегивает рубашку, стягивает ее, и бросает на лавку. Я привыкла видеть Ли собранным, одетым, идеальным гражданином, и потому его превращение в раздевающегося зловещего типа заставило меня попятиться.
Молодые центавриане долго остаются худощавыми и долговязыми, им сложнее наращивать массу, чем, к примеру, орионцам. Но если уж нарастят – держись. Высокий рост, широкий разворот плеч, пропорциональное телосложение, вырисовывающиеся мускулы, плавность движений… Сочетание убийственно эффектное.
— Раздевайся.
— Что? — невнятно пискнула я.
Нас разделял только стол. Ли двинулся, и я заняла дальнюю позицию. Сердце так бешено билось, что я опасалась, как бы оно не разорвалось от перенапряжения. «Ты – курсантка Военной академии! Ты ходила на тренировки! Ты сильная умная женщина!» — попыталась я себя успокоить и взвизгнула, как сопливая девчонка, когда Малейв перемахнул через стол, сбив при этом тарелку с бутербродами.
Я шарахнулась в сторону и успела уйти под стол.
— Вылезай.
— Ты спятил! В правилах четко сказано: только общение! Я на тебя пожалуюсь, понял?
Он перевернул стол, тот с грохотом повалился на лавку. Попадали вилки-ложки, ваза с цветами, и вкуснейшие закуски.
— Ты убил мой ужин! — страдальчески взвыла я.
Презрев страх, я кинулась на противника, но в последний момент разумно решила, что побег сейчас как раз кстати. Увы, побег не удался: под ноги мне попал один из бутербродов, и я потеряла равновесие. Улучив момент, Ли подхватил меня на руки.
Я решила бороться словами, а не кулаками:
— Ты еще зовешь себя старшим? Да какой же ты старший, когда решаешь вопросы силой! Что молчишь? Думаешь, оголив торс, говорить не обязательно?
Малейв продолжал играть в молчанку. Дотащив до мягкой травки, он меня опустил. Ощутив траву под ногами, я вскинула подбородок, дабы выдать еще одну порцию ругани:
— И…
— Раздевайся.
Как бескомпромиссно прозвучало…
— Ты серьезно? — хрипло спросила я.
Молчание.
— Значит ты… ты обнаглел, Малейв! Совсем!
Да, он обнаглел совсем, потому что начал стягивать футболку с меня. Когда против воли раздевает мужчина, следует кричать и всячески сопротивляться, но я просто окаменела. Раздевать он меня мог только, чтобы… это самое. Наказать?
— Т-ты… — начала я возмущенно, и он приложил палец к моим губам.
— Не разденешься сама – помогу.
Воспользовавшись замешательством, он стянул с меня футболку. Моя кожа сразу покрылась мурашками, но закрываться я от мужчины не стала. И, пока он не взялся за мои брюки, сама начала их снимать, приговаривая: