Курсантка с фермы. Имитация любви

Грин Агата

— Вы чем здесь занимались?

— Ужинали, — сдавленно проговорила я.

— Ужин – это когда еда отправляется в желудок, а не на пол. Так чем вы занимались, Ветрова? — орионец повернулся ко мне. Вид у него был ничем не лучше, чем у Ли, когда он раздевался в беседке. Точно та же решимость и ничего хорошего не предвещающий взгляд.

— Пытались ужинать, — я отступила на шаг.

— Стоять! — Солд прищурил лазурные глаза: — Лгать куратору – это очень-очень нехорошо. Когда мне лгут, да еще и так некрасиво, Ветрова, я становлюсь очень-очень неприятным. Либо

ты говоришь мне правду, либо я поставлю вопрос о твоем исключении из академии. И не корми меня сказками о том, что он упал сам.

«А если это не сказка? — подумала я, и вспомнила ситуацию с Туллом. — Ты ведь не правды от меня хочешь, а удобной лжи. Ну, так слушай».

Я опустила глаза. И, начав теребить волосы, сказала:

— Мне очень неудобно говорить об этом, товарищ лейтенант…

— Ох, ты ж цветочек невинный! — притворно умилился орионец и гаркнул тем голосом, от которого у меня душа уходила в пятки: — Изложить информацию! Четко! Точно! С именами!

— Сегодня вечером я записалась на аукцион. Меня купил центаврианин…э-э, его имени я не знаю, спросите у Риса. Мы отправились в беседку, но вместо него меня там ждал гражданин Малейв. Он сказал, что не мог рисковать своим именем, выбирая землянку на аукционе, и поэтому попросил своего друга купить меня. Мы приехали сюда, и я начала раскладывать еду на столе… — я прикусила губу и запнулась.

— Не беси, меня, Ветрова.

— …А гражданин Малейв начал раздеваться и сказал, чтобы я раздевалась тоже, — мои губы и щеки начали гореть от лжи, и это было как раз кстати – так я действительно могла сойти за смущенную девушку. — Я напомнила ему, что не обязана его… развлекать. Наверное, я выбрала не очень удачные слова…

— Представляю.

— … И он разозлился. Швырнул стол вместе с едой, чуть меня не пришибив, и пообещал, что покажет мне мое место, — я добавила своему голосу трагизма. — Мне удалось выбежать из беседки и спрятаться в кустах. Пока я пыталась связаться с вами, товарищ лейтенант, он убежал к водопаду, полагая, что я спряталась там. и поскользнулся.

Я подняла взгляд на куратора.

— Незачет.

— Простите, товарищ лейтенант?

— По лжи твоей незачет. Отвечай, ты его толкнула?

— Нет, товарищ лейтенант. Я бы никогда такого не сделала.

— Сделала бы, — возразил он. — Если бы к тебе приставали – ты бы не только толкнула, но и шею бы свернула. Приберись.

Удивившись заданию (я-то думала, он долго еще будет меня песочить), я для начала я поставила стол, как следует, а потом, подбирая слюни, начала убирать разбросанную еду. Пока я занималась этим, Солд поднял черную рубашку Ли и усмехнулся:

— Род Малейв на слуху в Военной академии. Малейвы учатся только на престижных факультетах в лучших группах. Уверен, и этот Малейв – выпускник Горундской Военной академии. Или еще курсант… Не суть. Удивительно вот что, Ветрова, — Солд носком ботинка подбросил мне в руки помятый фрукт, — как центаврианин мог сорваться?

— Я выбрала очень неудачные слова, отказывая ему, товарищ лейтенант…

— Даже когда оскорбляют их Род, центавриане

не звереют. Поэтому я спрашиваю еще раз – что ты сделала?

— Отказала ему.

«Никто не верит, что младшая может отказать старшему».

— Чушь, Ветрова. Феерическая чушь. Вы были знакомы?

— Нет.

Куратор выразительно посмотрел на мои волосы, на припухшие губы, задержал взгляд на груди. Заметил, конечно же, что я без бюстгальтера, и что сильно утомлена. Усмехнулся:

— Вы были знакомы. У вас была близость. И вы поссорились. Так?

— Так, — признала я.

Наконец, Солд услышал, что хотел. Ветрова сама призналась, что у нее есть покровитель из старших. Ох, как здесь можно разгуляться!

Я приготовилась к нотациям и фразам в духе: «Я всегда знал, что ты подстилка центаврианская», но куратор меня удивил. Кивнув, он без ожидаемого презрения спросил:

— Полагаю, Малейв не подаст на тебя никаких жалоб?

— Не подаст…

— Даже если ты его толкнула?

«Да что же ты меня монстром-то выставляешь?» — возмутилась я про себя.

— Я не толкала его, товарищ лейтенант! Представьте себе – старшие тоже могут падать, особенно, когда прут по скользкой траве в темноте!

— Сбавь тон, — приказал Солд. — И впредь, резвясь со своими мужиками, изволь не делать из этого представления. Тише себя надо вести, звездочка ты наша апокалиптичная. И не наглеть.

— Спасибо за совет, товарищ лейтенант. Буду следить за своими мужиками, — сухо сказала я.

С минуту мы смотрели друг на друга с вызовом, втайне надеясь, что кто-то сорвется. Я догадывалась, что не считает он меня продажной и, и он, скорее всего, догадывался, что нет у меня никаких мужиков, а сегодняшнее происшествие – это просто недоразумение.

Солд зевнул, потер переносицу и опустился на лавку.

— Вся еда пропала?

— Нет, кое-что уцелело.

— Тащи сюда.

Я подняла корзинку, в которую собрала целые фрукты и пышные булочки, а также чудом не разбившуюся бутылку с вином. Солд одобрительно посмотрел на все это и, схватив булочку, откусил от нее хороший кусок. Жуя, он забрал и бутылку, откупорил, глотнул вина.

— А ты что не ешь?

— А можно, товарищ лейтенант?

— Нет, нельзя. Стой и смотри, — мужчина сделал еще один хороший глоток, а потом его глаза очень подобрели, а я вспомнила, отчего в него все еще влюблена. И, кабы не слабость после эо-ри и не дурацкий день, я бы, наверное, решилась на нормальное, а не пьяное признание. — Ешь, Ветрова, ешь. А то смотреть на тебя больно: одни кости…

Я тоже взяла булочку и начала торопливо жевать. На вкус она была… потрясающей. А после того, как я тоже глотнула вина, булочка стала уже восхитительной. Разделавшись с булочкой, я вгрызлась в сочную мякоть продолговатого желтого местного фрукта. Солд тоже перешел на фрукты.

Мы то и дело прикладывались к горлышку бутылки с вином (хотя я подняла стаканы), и вскоре она опустела. Насытившись, я стерла с губ сок и посмотрела на орионца. Несомненный плюс в его пользу: он всегда заботится о своих курсантах.