Куртизанка и джентльмен
Шрифт:
Отбросив в сторону плащ, Райдер решительно приблизился к Миракл и сжал ее в объятиях. В его глазах не было нежности, в них полыхал огонь ярости.
Райдер с неистовством впился в ее губы, его язык ворвался в ее рот. Его охватило отчаяние от неизбежной потери.
В глазах Миракл, словно картечью, выстрелила злость. Припомнив все страдания, которые ей довелось испытать, она стала сопротивляться Райдеру языком, зубами, губами. Кусалась и отбивалась, пока желание не одержало над ней верх. Сопротивление сменилось поцелуями – пылкими
И все-таки Райдер отстранился – его глаза чернели, как две бездны – и выпустил ее из рук. На его скулах еще блестела испарина страсти, но он уронил голову и уставился на свои сцепленные руки.
– Я должен просить у вас прощения, – сказал он. – Ничего подобного я еще не испытывал в жизни. Я не хотел…
Миракл приложила палец к его губам. По ее щекам текли слезы. Подобно золоту в плавильном тигле, она очищалась от всего наносного, и от нее оставалась лишь самая чистая субстанция, высвобождалась ее суть. Обжигающее желание и страдание Райдера глубоко проникали в ее сердце, и она неосознанно потянулась к нему и снова поцеловала, слегка приоткрыв губы, похожие на распускающиеся лепестки, она отмеряла ему полной мерой и столько же получала взамен.
Райдер тотчас подчинился ей. Миракл почувствовала это губами, сердцем, поняла это, ощутив боль и тоску в преддверии неизбежных страданий. Его ласки, как шепот обольщения, касающийся губ, все дальше и дальше влекли ее за собой, и она отзывалась на них нежными прикосновениями языка, пока боль, терзавшая ее сердце, не растаяла, как кристаллики засахаренного меда под солнечными лучами.
Лорд Райдерборн был самым прекрасным мужчиной из всех, кого ей доводилось встречать. Она не могла оттолкнуть его. Он тоже не мог перед ней устоять.
Она мягко прервала поцелуй и снова коснулась пальцем его воспаленных губ.
Райдер сделал глубокий вдох. В его бездонных глазах светилась мощь ночного океана.
– Обещаю никогда больше не покупать вас: ни за деньги, ни за что-либо другое, – сказал он. – Я пришел сюда не за тем, чтобы домогаться или соблазнять вас, навязывать вам свое внимание или принуждать вас выполнять условия договора.
– Ни минуты в этом не сомневаюсь.
Свеча оплыла. Райдер подошел к столу и принялся складывать золотые в аккуратные стопочки.
– Я не буду уподобляться остальным, – проговорил он.
Миракл приблизилась к окну. В стекло тихо барабанил дождь. Снаружи не было ничего, кроме сырости и непроглядной тьмы.
Миракл прижала ладонь к холодному стеклу.
– Вы просто не можете уподобиться остальным, лорд Райдерборн, даже при желании, хотя это ровным счетом ничего не меняет.
– Если вы действительно так думаете, – ответил Райдер, – это меняет решительно все.
– Потому что одну удивительную ночь, словно вырванную из времени, нам было хорошо вдвоем?
– Если угодно. И я полагаю, это дает вам право называть меня Райдером.
– Как ваши друзья?
– Да. Почему бы и нет?
Миракл с минуту молчала, обдумывая его слова, затем промолвила:
– Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему я не могу взять у вас деньги?
– Вам нельзя отправляться в Дербишир одной, без гроша в кармане. Мне следует поехать с вами. Я буду сопровождать вас. И не позволю Хэнли причинить вам вред. Но не в расчете на ваши услуги в качестве благодарности.
– Тогда почему?
– Потому что чувствую ответственность за вас, к тому же мне просто хочется поехать.
– Как видно, в вашем роду были безумцы. Я много чего слышала о Сент-Джорджах, но такого – никогда. Однако я не могу помешать вам следовать за мной, ведь так?
– Не можете. – Райдер спрятал туфлю в карман и поднял с пола плащ. – Постель, кажется, чистая, блох нет. Вам лучше лечь под одеяло и поспать.
– Тогда как вы, приняв целибат, будете охранять мой сон?
Губы Райдера изогнулись в чуть заметной ироничной усмешке.
– В молитве, чистоте и святости. – Он закутался в плащ и сел на жесткий стул, скрестив руки на груди. – Так и есть. Но если в комнату ворвется Хэнли, я пристрелю его.
Миракл стало страшно.
– Думаете, он может найти нас здесь вопреки всем вашим предосторожностям?
– Не думаю, однако оставил двух своих людей поглядывать кругом. Сегодня нам, без сомнения, ничто не грозит. Завтра я вернусь в «Белый лебедь», чтобы удостовериться, что Хэнли там.
– Так что же, вы собираетесь убить его?
Райдер рассмеялся:
– Да нет. Встретив его в коридоре, просто скажу, что вас и след простыл и что я возвращаюсь в Уайлдшей. Он увидит, что я зол и разочарован. А несколько случайных намеков введут его в заблуждение и заставят пуститься в бессмысленную погоню. Свою карету я отправлю домой.
– А меня к тому времени здесь уже не будет, – сказала Миракл.
– Я догоню вас, конечно, не пешком. Предосторожность такого рода не имеет смысла. Прежде чем уехать, я куплю вам лошадь, и тогда погонщики поверят, что мы с вами в расчете. – От почти веселой улыбки лицо Райдера помолодело. – Быть вымазанным дегтем и обвалянным в перьях не очень-то приятно.
– Вы не знаете, какой дорогой я поеду.
– В десяти милях к северу отсюда есть еще один постоялый двор для погонщиков скота – «Герцог Веллингтон». Ждите меня там.
Миракл не вполне верила в серьезность его намерений. Пусть он сейчас полон энтузиазма, но наступит день, и он прозреет, вернувшись в свой собственный мир.
– Хорошо, – согласилась она. – Я буду ждать вас до полудня, но не дольше.
– Ну так давайте же хоть немного поспим, черт возьми!
Райдер закрыл глаза, вытянув вперед свои длинные ноги. Одни только его сапоги стоили целое состояние.