Куртизанка и капитан
Шрифт:
Алек был младшим сыном графа и отдал семь лет жизни карьере армейского офицера. Домой вернулся, снискав заслуженную славу мужественного храброго воина, перед ним открывались блестящие перспективы.
Однако в Лондоне даже воздух казался отравленным. Отравленным его братом.
— Прошу прощения, капитан! — В зале показался Гаррет, маленький, хотя и крепко сбитый человек с черной повязкой на глазу. — Здесь три парнишки хотят с вами словечком перемолвиться.
Позади него маячили несколько мужчин, очевидно, бывших солдат, боевые мундиры лохмотьями свисали с их истощенных голодом и лишениями тел. Они отдали
— Это старые солдаты Четырнадцатого полка, капитан, — объяснил Гаррет. — Хотят знать, нет ли у нас свободной комнатушки.
Вороний замок был переполнен, яблоку негде упасть. Алек тяжело вздохнул:
— Ох, Гаррет, не знаю, как нам удастся…
— Мы можем отнести парочку соломенных тюфяков в комнату на чердаке, капитан!
— Хорошо. — Конечно. Как можно прогнать храбрецов, любой из которых мог в свое время биться под его началом в кровопролитных сражениях на Пиренеях? — Хорошо, — повторил Алек, — позаботься об этом, Гаррет, ладно?
— Незамедлительно, капитан! — Гаррет отдал честь и, развернувшись, отправился с ветеранами к их новому пристанищу на чердаке. — Живей, ребятки!
— Да благословит вас Господь, капитан! — Старые солдаты попытались поблагодарить Алека. — Вы один из самых лучших офицеров! Герой Ватерлоо!
Алек распрощался с ними. Присев на стул, задумчиво провел рукой по густой гриве спутанных черных волос.
Герой? Его отец в этом совсем не уверен.
— И это говорит мне мой собственный сын. — Граф Эльдчестер выглядел убитым, когда Алек предстал перед ним год назад в роскошной гостиной особняка в Мейфэре [1] . — Алек, не могу поверить, что ты явился сюда разрушить мое недавно обретенное счастье с женщиной, в которую я влюблен!
1
Мейфэр — фешенебельный район Лондона. (Здесь и далее примеч. пер.)
Алек был в военной форме, знаменитом голубом мундире и белых лосинах драгун. Стоял февраль 1815 года, и все высшие армейские офицеры были уже тайно предупреждены о том, что низверженному императору Наполеону удалось бежать из ссылки на острове Эльба, однако мысли Алека в данный момент занимало совершенно иное, поскольку он только что услышал о намерении отца жениться на Сюзанне.
— Пожалуйста, поверьте мне, сэр. — Алек стоял неестественно прямо, ненавидя каждое мгновение этого неприятного разговора. — Я забочусь исключительно о вашем благополучии.
Граф медленно поднялся, и Алеку внезапно бросились в глаза его далеко не молодые годы. Когда-то преданному сыну было хорошо известно — отец мечтал о военной карьере. Стены фамильного особняка были увешаны картинами, изображающими выдающиеся победы британского оружия. Граф с болезненным нетерпением ожидал кратких приездов сына на побывку домой. «О, этот выдающийся муж Веллингтон! — бывало, говаривал Эльдчестер. — Такими темпами, сынок, он очень быстро получит титул герцога Мальбрукского как величайший из полководцев Британии!» Отцу нравилось слушать рассказы о победоносных кампаниях Веллингтона, его переполняла искренняя гордость.
Однако в ту злополучную
— Тебе прекрасно известно, — с трудом выдавил граф, — я с нетерпением жду твоих приездов, рассказов о войне. Но явиться ко мне с подобным вздором…
— Отец, — попытался спокойно возразить Алек, — я лишь призываю тебя узнать ее получше. Понять, можно ли ей во всем доверять.
— Доверять? — Граф выглядел весьма скверно. — Доверять? Ах, Стефан не раз предупреждал, что ты будешь завидовать моему браку, боясь потерять мое расположение!
— Сэр, все совсем не так, поверьте мне!
— Достаточно. — Отец снова уселся в кресло. — Достаточно. Ты должен сознавать, что после таких речей я не могу принимать тебя в моем доме в качестве сына.
Роковые слова. Непоправимые. Отец выглядел по-настоящему разбитым, произнося их. Голос Алека дрожал от едва сдерживаемых чувств, когда он смог ответить:
— Сэр, мне очень жаль, что так вышло. И пожалуйста, поверьте, я всегда испытывал и буду испытывать к вам самое глубочайшее уважение. Но умоляю вас в последний раз, прислушайтесь к тому, что я говорю! Сэр, этого брака не должно случиться!
Отец удивленно уставился на него. Почти потрясенно.
— Не понимаю. Если бы ты знал ее. Я имею в виду, должным образом познакомился с ней, поговорил. — Он снова вскочил и принялся возбужденно мерить шагами комнату. — Да, именно так. Тогда бы ты осознал, насколько ошибся на ее счет, как несправедливо осудил.
— Прошу простить меня, сэр, но я не изменю своего мнения.
Граф в отчаянии упал в кресло. Его взгляд приобрел несвойственную жесткость.
— Очень хорошо. Так тому и быть. Моей будущей жене необходим дом в Лондоне, там будет жить ее мать. Она как-то упомянула, что особняк на Бедфорд-стрит, который я позволил тебе занимать последние несколько лет, ее вполне устраивает. В связи с этим прошу тебя как можно скорее его освободить. Думаю, нет нужды объяснять, что в дальнейшем я не собираюсь тратиться на твое довольствие.
Алек застыл на месте, его лицо ничего не выражало.
— Остается еще вопрос о доме в Спиталфилдзе для ветеранов войны, сэр. Я уверен, как бы вы ни разочаровались во мне, вы не оставите своих планов его финансировать?
— Знаешь что, — голос графа дрогнул, — думается мне, именно связавшись с подобными людьми, ты потерял малейшее представление о фамильной чести и обязанностях перед семьей! — Он с болью взглянул на младшего сына. — Полагаю, ты вполне сможешь сам поддерживать это заведение, раз тебя больше заботят дела твоих… твоих дорогих собратьев по оружию, чем мои!
— Это совсем не так, сэр.
— Довольно!
Алек стиснул зубы, коротко поклонился и вышел вон.
Заветное желание брата наконец-то исполнилось, брешь в отношениях отца и сына невозможно заделать.
Вскоре после случившегося Алека вызвали в полк, ибо Наполеон действительно сбежал и готовился призвать верные ему французские армии под свое командование. Противники столкнулись в последней решительной битве при бельгийской деревне Ватерлоо.
Потом Алеку пришлось вернуться домой. Только дома у него уже не было. Отец женился тем же летом, и пока сын сражался, родственники его мачехи с удовольствием разместились в доме, который он некогда занимал.