Кусака
Шрифт:
— Я знаю, что ты думаешь, но это не так, — сказала Миранда. — Она дала мне выбрать: уехать или отправиться вместе с ней в Калифорнию. Но мне кажется, как раз этого она не особенно хотела. По-моему, ей хотелось, чтобы я собрала чемодан, пошла на автобусную станцию и купила билет до Инферно — что я и сделала. По-моему, так. — Выражение лица Миранды было не менее жестким, чем у брата, но в глазах заблестели слезы. — Рик, прошу тебя… пожалуйста, не заставляй меня думать, будто это не так.
— Рикардо? — донесся из коридора голос Паломы. Не успел Рик подняться и помочь бабушке, как Палома в ситцевой ночной рубашке, с растрепавшимися во сне седыми волосами, вошла в комнату. —
— Бабушка, — сказала Миранда — и Палома резко остановилась, повернув голову к смутно различимой фигуре, которая встала с дивана.
— Кто…
— Это я, бабушка, — девушка приблизилась к ней и нежно взяла за тонкую, покрытую старческими пятнами руку. — Это…
— Миранда, — прошептала старуха. — Ах ты… Миранда… моя маленькая Миранда! — Она коснулась руки девушки, пробежала дрожащими пальцами по лицу. — Совсем большая! — В последний раз Палома видела Миранду, когда той было три года и рейсовый автобус увозил ее на север. — Ох ты! Вот чудесно! Вот чудесно-то!
Миранда расплакалась, на этот раз от радости, и обняла бабушку.
А Палома вовсе не собиралась рассказывать ни Миранде, ни Рику, что очень долго простояла в коридоре и все слышала.
— Герра! Герра! — кричали на улице. Собаки залились бешеным лаем.
— Что это? — быстро спросила Палома. Крик не прекращался: «Герра! Герра!» Все понимали, что это означает: война. Команда на команду.
К горлу Рика подкатил ком. Он отвернулся от бабушки и сестры и выбежал на крыльцо. Посреди Второй улицы в окровавленной футболке, в джинсах, мокрых и грязных после перехода через гнилую канаву Змеиной реки, стоял, вопя во всю глотку, Рубен Эрмоса. Рик увидел, что из дома вышел Зарра, потом — Джой Гарраконе, чей дом стоял чуть поодаль, а за ним его сосед, Рамон Торрес. Не остались равнодушными и остальные Гремучки. По дворам, взметая пыльные смерчи, с неистовым лаем носились собаки.
Рик сбежал со ступенек.
— Заткнись! — заорал он, и Рубен умолк. — Что за базар, мужик?
— Щепы! — сказал Рик, из носа которого сочилась кровь. — В зале игровых автоматов, мужик! — Он вцепился Рику в рубаху. — Засада… Локетт приложил Пако молотком… Хуану глаза выцарапали, мужик. Мне… Иисусе… проломили нос.
— Говори по делу! — Рик схватил Рубена за руку, потому что вид у парня был такой, словно он сейчас упадет. — Что творится? Что ты делал на том берегу?
Подбежал Пекин, ликующе выкрикивая «Герра!» в подражание голосу, который поднял его и вытащил на улицу.
— Заткнись! — скомандовал Рик прямо ему в лицо, и Пекин, гневно и возмущенно сверкнув глазами, подчинился.
— Мы просто гуляли… никого не трогали, — объяснил Рубен. — Зашли туда для понта, вот и все. А они на нас наехали. — Он оглядел собравшихся вокруг Гремучек. — И сейчас гасят Пако и Хуана! Вот сейчас вот! — Он чувствовал, что перестает соображать. Мысли уносились от него дикими скакунами. — Щепов шесть или семь, может, больше… все случилось так быстро.
— Война! — прокричал Пекин. — Навешаем Щепам по первое число!
— Я сказал, заткнись! — Рик схватил Пекина за воротник, но парнишка вырвался и побежал в сторону Третьей улицы, нараспев выкрикивая «Война!», чтобы поднять по тревоге тех Гремучек, которые там жили. — Остановите его кто-нибудь! — потребовал Рик, но опьяневший от запаха насилия Пекин летел, как ветер.
— Пако с Хуаном надо вытащить оттуда, Рик, — сказал Зарра. На руку Зарры был намотан кнут. — Надо спасти наших братьев, мужик.
— Погоди. Дай подумать. — Но думать Рик не мог. Его кровь воспламенилась, а пронзительный крик Пекина проникал за стены каждого дома Окраины.
— Эти суки отправят наших кровных на тот свет!
Появился Санни Кроуфилд; потное лицо в желтом свете лампочки над крыльцом казалось пятнистым.
— Ты идешь или нет, Хурадо? — вызывающе спросил он, и Рик увидел, что в руке у Санни зажат кусок свинцовой трубы, а глаза изголодались по драке.
Следовало решать, и решение было ясным. С губ сорвались слова: «Пошли».
Команда загикала и заорала. Рик посмотрел на Палому с Мирандой, которые стояли на крыльце. Он увидел, что бабушка говорит «Нет», но из-за шума не услышал ее голоса — может быть, к лучшему. Миранда точно не знала, в чем дело, но, увидев подбегающих с цепями и бейсбольными битами ребят, поняла, что будет драка между командами. Рик потрогал карман и нащупал Клык Иисуса. Кое-кто уже бежал к машинам и мотоциклам или так несся к набережной реки, словно торопился на фиесту. Рик понял, что теперь ситуация стала совершенно неуправляемой, и до рассвета прольется немало крови. Боевой клич Пекина эхом гулял по Окраине.
Миссис Альхамбра с той стороны улицы громко звала Зарру домой, но он нетерпеливо сказал Рику: «Поехали!»
Кивнув, Рик сделал несколько шагов вверх по ступенькам, к бабушке и сестре, но времени не было. Холодная, безжалостная маска заняла свое место. Круши, подумал он, повернулся к ним спиной и широким шагом мстителя направился к машине.
21. ШАРОВАЯ МОЛНИЯ
Пако еще визжал. Он корчился на полу, держась за нос, из которого снова хлестала кровь.
Попал, подумал Рэй — а потом Хуан Диегас с размаху ударил его кулаком в висок, и Рэй проехался по полу, будто был сморщенным мешком грязного белья.
Коди пытался подняться. Он стал на колени, но Хуан ухватил его за ворот, поставил на ноги и врезал кулаком по зубам, разбив нижнюю губу. У Коди подкосились ноги. Хуан ударил еще раз, распоров кольцом-печаткой щеку под правым глазом.
— Прекратите! Прекратите! — надрывался Кеннишо, все еще слишком напуганный, чтобы двигаться.
Хуан опять занес кулак для сокрушительного удара.
— Так и стой! — через порог шагнул помощник шерифа Лилэнд Тил — мужчина средних лет, с брюшком, похожий на скучающего хорька. У него за спиной виднелся его напарник по ночной смене, Кит Эксельрод.
Хуан только рассмеялся и начал опускать руку — удар должен был разнести нос Коди на куски.
Зеркальное стекло витрины зала игровых автоматов пронзил свет фар. Взвизгнули шины, взвыл перегруженный мотор, и Хуан вскрикнул: «O мадре!»
Раскрашенный серо-зелеными камуфляжными пятнами грузовик проревел по тротуару, едва разминулся с «хондой» Коди, срезал счетчик возле стоянки и в сверкающем водопаде осколков, с раздирающим уши треском въехал в витрину. Полицейские, спасаясь, шмыгнули в стороны. Грузовик, расплющив пару игровых автоматов, остановился. Из кузова на Хуана Диегаса немедленно прыгнул, размахивая цепью, Бобби Клэй Клеммонс. Из кабины выскочил ревущий подобно разъяренному зверю Танк, пнул Пако в ребра. «Время веселиться!» — заорал, вываливаясь из грузовика, Джек Досс, вооруженный бейсбольной битой и бешено атаковал игровые автоматы. Его исступление подогревалось марихуаной. Отрава тоже была тут как тут, подстрекая к насилию. Дэйви Саммерс стал на крышу фургона, выглядывая, на кого бы спрыгнуть, а Майк Фрэкнер, вылив себе в глотку пиво, смял банку и запустил ею в голову Хуану.