Кузнец из преисподней
Шрифт:
– Нечитайло, баран ты эдакий, в лес своих гони! – в сердцах вопил Даляр, со своего поста наблюдая за боем. – Эй, наводчик, дай ракету!..
Рассыпая искры, в небо взлетели две сигнальные ракеты. Сотник Нечитайло их, безусловно, видел, но не мог заставить своих казаков проникнуть под покров тлеющих деревьев. Казаки успешно забросали «коктейлем» три вражеские пушечки, порубали шашками расчеты, но в горящую траву кони идти отказывались.
Густая чаща поднималась в сотне шагов от железной дороги. Она не только скрывала тяжелую пушку, но и, судя по докладам воздушной разведки, там могли прятаться основные силы каторжан. Ковалю этот проклятый лес нравился с каждой секундой все меньше. В последнем донесении с воздуха
– Ваше превосходительство… – В нижний люк штабного вагона забарабанили. Примчался посыльный от ротного пехотинцев: – Донесение от господина капитана. Слева от пути мятежники уничтожены. Пленных взято сорок три человека… А также обоз и…
Конец фразы потонул в грохоте.
Следующим выстрелом невидимые лесные канониры уничтожили на путях целое отделение. Это были рабочие, посланные со второго эшелона на ремонт путей. На насыпи образовалась громадная дымящаяся воронка. От грохота заложило уши. Даляр, напрягая связки, ругался с артиллеристами. Артуру подали трубку внутренней связи.
– Командир, я так думаю, надо из нашей пушечки ответить, – прогудел в трубку Карапуз. – Не по нраву мне эта чащоба справа. Уж больно легко мы их размолотили. Нешто они такие дурни, что сотня дураков с пистолями на броню кинулись, бревен навалили, да и только? Не нравится мне это. Ты видал – хлопцы Нечитайло не могут коней в подлесок загнать. Дрянь там какая-то засела. Даляр без тебя не рискнет пушечку-то расчехлять…
Начальник охраны не зря первую половину жизни сам грабил обозы в лесах. Если он раньше не заметил странностей, то только потому, что в его обязанности не входила оборона всего состава. Полковник и его люди занимались исключительно охраной президентской семьи, казны, сейфов с документами и десятка ближайших чиновников, расселенных по вагонам.
– Даляр, поджарьте их, – разрешил Коваль.
– Четвертый расчет, орудие к бою!
– Зарядить осколочным!
– Что там на аэростате? Уснули?! Запускайте снова!
Конница спешно отступала, повинуясь очередной ракете. На платформе расчехлили тяжелую безоткатную гаубицу. Это была личная гордость инженера и министра промышленности Орландо. Он практически собрал ее вручную, смазал каждый болт, изучил инструкции на русском языке и сумел добиться, чтобы мастерские начали выпуск снарядов нужного калибра. Гаубицу приводил в действие расчет из пяти человек. Тяжелый снаряд заскользил со скрипом по направляющим.
– Я понимаю, куда ты клонишь, Дед, – почти в ухо колдуну ответил президент Артур. – Армейские хранилища могли найти либо Качалыцики, либо Озерные колдуны.
– Нам ни к чему, – рассмеялся Черный Дед. – Сам знаешь, нам и без пушек неплохо живется. Спроси своего валдайского дружка, как кличут они заговор на послушание? Сам говоришь, что такую ораву разбойничью на смерть не уговоришь. Соборники уж тем более не заставят. Стало быть, ищи других заговорщиков…
Дальше нормально беседовать не получилось. Начальник поезда сумел выдвинуть на рубеж новую ремонтную бригаду. Под прикрытием взвода автоматчиков они закончили разбор завала. Однако в ту секунду, когда с насыпи скатилось последнее бревно, на театре боевых действий произошли серьезные перемены.
Гаубица на платформе плюнула огнем. На несколько секунд мир потерял все звуки. С шипением скатилась в лужу под насыпью полуметровая гильза. Снаряд разорвался в глубине леса, нашпиговав пространство в диаметре сотни метров вокруг себя картечью. Посыпались листья, ветки, небольшие деревья переломало в щепу. В глубине чащи образовалось нечто вроде водоворота, столетние ели, липы и тополя перевернуло корнями вверх. Стонущий звук прокатился по траве, следом за угасающим эхом от взрыва.
Канониры, выкрикивая «И – раз! И – два!», готовили второй снаряд. Казацкая сотня, широким полукругом обложившая лес, кинулась врассыпную. Рабочие на насыпи заорали хором, указывая куда-то вправо.
– Да что там? Что за напасть?
На крышу с опозданием посыпалась железная начинка снаряда. Артур повернулся, чтобы спуститься в коридор. Телохранитель фон Богль подпрыгивал от нетерпения:
– Господин президент, вам лучше укрыться в салоне, там крепкая броня…
Колеса громыхнули, состав опять дернулся вперед, по освобожденному пути. На насыпи солдаты добивали тяжелораненых бандитов. Второй эшелон подошел почти вплотную к завалу и высадил ремонтную бригаду. Человек двадцать, приседая под тяжестью, волокли на ремнях запасной рельс. Стучали топоры, и вдруг…
– Ваше высокопресство, псы взбесились… и летуны! Вырваться хотят, на решетки кидаются!
– Ничего себе, врезали! – захохотали где-то внизу. – Как пить дать, даже воробьев всех поубивало!
– А. аааа… – накатывало издалека, все ближе и ближе.
– Что там? Что там такое, мать вашу?!
– Эй, наверху, докладайте немедля! – Дежурный сорвал голос, пытаясь докричаться до аэростата.
Ковалю вдруг показалось, что оптика врет. Он вернул окуляры от дальних горизонтов к близкой изломанной линии леса. Нет, он не ошибся – деревья падали, как спички. Столетние сосны ломались, их точно крушил взбесившийся бульдозер. Артур моментально вспомнил, как ему в Сибири пришлось удирать от взбесившейся дорожной техники.
Но это оказался не бульдозер и не башенный кран. Оставляя после себя четыре неровные просеки, из дымящей котловины леса, наперерез ускоряющемуся поезду, вылетели четыре… мамонта. И сразу стало ясно, что пушкари не успеют. Столкновение было неизбежным…
27
ПУЛЬС ЕДИНОРОГА
Впрочем, уже в следующую секунду Коваль понял, что это вовсе не мамонты, не слоны, и даже не мастодонты, о которых он читал в детской энциклопедии. О разведении живых мохнатых строителей давно мечтали Качалыцики, но верную формулу десятилетиями найти не удавалось. Что-то мешало Хранителям таинств вырастить верную генетическую цепочку и получить доисторических гигантов. То ли нынешний климат мамонтам не подходил, то ли и вправду людей снова стало много…
– Огонь! Разворачивай, прямой наводкой пли!
– Не успеем! Итишь твою налево, что за пакость!
– Держитесь все! Хватайтесь!
Ударом решетки головной локомотив разметал остатки завала и начал набирать ход. Но даже мощности обоих локомотивов не хватало, чтобы ускориться мгновенно. К поезду с топотом приближались зверюги, отдаленно похожие на носорогов. Только настоящий носорог, которого Артур когда-то фотографировал в зоопарке, был раза в четыре мельче. То, что Карапуз принял с воздуха за пушистую шерсть, на поверку оказалось длинными свалявшимися жгутами, по прочности не уступавшими стальной проволоке. Слегка закрученный рог походил скорее не на рог носорога, а на вертикально торчащий бивень слона. Впрочем, в пастях у гигантов тоже торчали зубы порядочного размера. Их толстые ноги удивительно быстро несли многотонные туши. Маленькие красные глазки почти полностью закрывала рыжая шерсть, уши не болтались, как у слонов, а плотно прилегали к шишковидным головам. В груди зверюги тоже были гораздо шире слонов. Живот и грудь каждого прикрывал пластинчатый шипастый доспех. Передние ноги казались длиннее задних, затылки покрывали мощные гривы, отчего возникало сравнение с зубрами. Если когда-то существовали зубры шестиметровой высоты…