Кузница Тьмы
Шрифт:
Т'рисс внимательно смотрела на него.
– Королева была родственницей Матери Тьмы?
– Сводной сестрой, - сказал Реш.
– Она не могла предъявить права на трон?
– Нет, - сказал Кепло.
– Исключение могли бы сделать. Бывали прецеденты. Но ее сочли... неподходящей.
– Эзотерические интересы, - почти прорычал Реш.
– Бесталанна в политике. Идеалистичная, романтичная - для возвышения в статус богини всё это подходило лучше.
– Значит, ваш престол остается не занятым.
– Престол преобразился, - сказал Реш.
– Его признанное место отныне в храме. На нем восседает Мать Тьма, и теперь это не королевский престол, но Трон Ночи.
– Значит, она будет на нем?
– спросила Т'рисс.
– Когда мы предстанем?
Кепло пожал плечами: - Кто может сказать? Она пребывает в темноте.
Азатеная снова уставилась на Кепло и ведуна.
– Мертвая королева была последней в роду. Вы имеете в виду прямую линию передачи.
– Да, - скривился Реш.
– Остались дальние родственники.
Кепло кивнул.
– Лейтенант, я вижу в твоем поведении некоторую уклончивость. Но на следующий вопрос ты ответишь честно.
– Если смогу, - отозвался Кепло.
– У королевы есть родственники. Они носят титулы Матери и Отца, их имена - Шекканто и Скеленал.
– Да.
– Однако они связаны на всю жизнь.
– Без окончательного оформления. Пожизненная связь - не брак. Нечто... иное.
– У них есть права на трон.
Кепло пожал плечами.
– Можно и так сказать.
Тут она отвернулась и продолжила путь.
Вода ушла, оставив лишь несколько луж и мокрые, быстро сохнущие на солнце пятна. Когда Кепло понудил коня двинуться, Реш протянул руку, останавливая друга.
Дюжину ударов сердца они молчали, следя за ее продвижением.
– Ведун, - прошептал Кепло, - ничего не говори, и тебя точно не услышат.
– Не стану, - так же ответил Реш.
– Но эти вопросы - родство и наследие... вряд ли она получила преимущество, узнав ответы.
– Думаю, теперь она шагает увереннее.
– И всё?
Кепло пожал плечами: - Век королей и королев прошел, ведун. Все выучили урок. Несчастная любовь ввергла королевство в хаос. Такое не должно повториться.
– Нужно было оставить Азатенаю проклятым Хранителям.
На этот раз Кепло не мог не согласиться.
– Она уже у ворот, - заметил он.
Двое поскакали вдогон, огибая лужи.
На вершине Старой Башни Кедорпул, Эндест Силанн и Райз Херат следили, как крошечная женская фигурка движется к Городским воротам Цитадели. Эскорт трясов, на время отставший, поскакал за ней; Кедорпул хмыкнул: - Ведун Реш и Кепло Дрим. Интересная пара для такого "чисто формального" сопровождения.
Райз Херат глянул на юного жреца.
– Разумеется, ведун должен быть рядом. Река
– Словно очищая ей путь, - пробормотал Эндест Силанн.
– Вера вытерпит немного воды, - сказал Кедорпул.
Историк услышал в его словах сомнение.
– Ощущаете пробуждение древней силы, жрец?
Круглолицый мужчина дернул плечами: - Когда видишь нечто неожиданное и... величественное... да, есть чувство восторга, и вполне понятное. Я сказал бы, что тут и обсуждать нечего. Чувство это равнозначно религиозному восхищению? Не думаю.
– Исторических документов нет, - заметил Райз, - но разумно предположить, что сезонные подъемы и спады реки были основным мотивом поклонения речному богу. Разве не очевидно, что мы узрели чудо?
– Но вода отступает, - взвился Кедорпул.
– Власть здесь у Матери Тьмы.
– "На поле брани встретил я павлинов".
– И что это должно означать, историк?
– Лишь то, что поле отныне оспаривается, жрец. Вполне возможно, что ведун Реш потребует храм себе.
– Не посмеет!
Внизу женщина-Азатеная, среднего роста, тощая, одетая в странный бесцветный наряд, дошла до ворот. Не замедляя шагов, исчезла из вида. Дорога проведет ее через узкий мост к внутренним воротам, а далее в саму Цитадель. За ее спиной двое всадников спешились и вошли, оставив скакунов прочим монахам - похоже, тем не суждено было ступить на землю Цитадели. Райз следил, как всадники разворачивались и быстрой рысью покидали площадь.
– Эти дела превыше меня, - заявил Силанн.
– Я выбит из колеи и чувствую себя нехорошо.
– Преданный собственными нервами, - усмехнулся Кедорпул.
– Матери Тьме ничто не угрожает в сердце силы.
– Не Мать Тьма здесь под угрозой, - сказал Райз, думая о Кепло Дриме.
– И что это должно означать?
– спросил Эндест Силанн.
Историк пожал плечами: - Праздная мысль. Не обращайте внимания. Подумайте лучше вот о чем: лишь в противопоставлении можно найти определения вещей. Мало кто станет возражать, что Тьма - трудный предмет для поклонения. Чего мы взыскуем, возвеличивая Мать? Какого единения можем достичь, очерчивая круг отрицания?
– Сомнительные вопросы, - сказал Кедорпул слишком уж беззаботным тоном.
Чувствуя в священнике напряжение, Райз продолжил: - Религиозные практики ведь возникают не без прецедентов.
– Будете спорить о религиозных практиках?
– Если вам это сейчас нужно, Кедорпул, то да. То есть... все вы ищете руководства. Мать Тьма сильна, но у нас нет ее заповедей. Какую форму должны принять ритуалы? Какое поклонение уместно и ждет ли поклонения та, кого вы желаете обожать? Как выразить покорность? Вот какие вопросы занимают ваше священство, вот поводы для дебатов.