Квантовая ночь
Шрифт:
46
Поначалу мы с Менно хотели отправиться в Саскатун на самолёте, но для того, чтобы взять с собой Пакс — найти клетку для большой собаки и прочее — понадобилось бы не меньше времени, чем сэкономил бы нам самолёт, так что мы все втроём погрузились в мою «мазду». Примерно через два часа езды по шоссе Менно удивил меня, спросив:
— Нереально скучный пейзаж, правда?
В последнее время столько в моём мире оказалось перевёрнуто вверх дном, что я, наверное, не очень удивился бы, если бы он сейчас снял свои чёрные очки, и за ними оказалась бы совершенно
— Правда, — ответил я, — но как ты об этом узнал?
— Дорога. Она совершенно ровная. Уже давным-давно не было ни малейшего уклона.
Пакс сидела на заднем сиденье. Я позволил ей ехать, высунув голову в окно — привычная радость для собак, чьи хозяева часто ездят на машине, но, по-видимому, чрезвычайно редкое удовольствие для неё. Однако спустя некоторое время она улеглась головой на мою половину машины, куда падали солнечные лучи.
Поскольку мы не собирались останавливаться, чтобы поесть, а мне не хотелось проезжать по тому участку шоссе, где на меня напали, то мы выбрали маршрут по шоссе Йеллоухед, в обход Реджайны. Когда мы подъехали к знаку, обозначающему границу провинции, я объявил:
— Мы покидаем Манитобу.
Менно кивнул.
— Слышал анекдот об американской паре? Они совершенно заблудились. И поэтому остановились у заправки, и муж вошёл внутрь. «Где мы?» — спросил он человека за кассой. «Саскатун, Саскачеван», — ответил тот. Муж ушёл, и когда он сел в машину, жена у него спросила: «Ну что? Что он сказал?» «Не знаю», — ответил муж. — «Он не говорит по-английски».
Анекдот едва заслуживал улыбки, но я решил, что будет вежливо издать различимый на слух смешок. Менно, удовлетворённый моей реакцией, повернулся на своём сиденьи, насколько позволяли его габариты, и положил голову на свёрнутый свитер, который я укрепил на боковом окне. Вскоре я услышал гортанные переливы его храпа. Давя на газ, я подумал, закрывает ли Менно глаза, когда спит, или они неподвижно таращатся в пространство.
Один из недостатков Йеллоухеда в том, что бытовых удобств на нём мало и расстояние между ними велико. Однако когда мой мочевой пузырь уже готов был обратиться в сверхновую, наконец, показалась заправка. Менно и я по очереди зашли в туалет, Пакс облегчилась тут же на траве. Когда мы снова выехали на шоссе, я поднял новую тему.
— Знаешь, кто сейчас живёт в Саскатуне?
— Кайла Гурон, — ответил Менно. — Ты рассказывал.
— Не только Кайла, — сказал я. — Её брат тоже. Тревис.
Едва слышно:
— Ох.
— Кайла, наконец, сказала ему правду: что он был Q2 и что он впал в кому из-за внешнего воздействия, и потом ей удалось его оживить как Q3.
— О!
— Ага. Когда Кайла сказала, что он был квантовый психопатом, Тревис ответил: «Ну да, я всегда знал, что малость не в своём уме».
— Что? — переспросил Менно. — А-а! Смышлёный парнишка.
— Это да — хотя он уже далеко не «парнишка». Однако она не сказала ему, что было причиной его впадения в кому. О подробностях она умолчала.
— Хорошо. — Пауза. — Как у него дела?
— Лучше с каждым днём. Он по-прежнему передвигается
— Э-э… это хорошо, я… я рад, что он поправляется.
— Ага. — Я позволил ещё одному километру асфальта уйти под колёса, затем сказал: — Послушай, я помню, что ты говорил о дилемме заключённого, но…
— Но у меня все шансы очень скоро встретиться с создателем, верно?
— Ну… да. И, в общем, я подумал… может, тебе было бы интересно увидеться с Тревисом? — Едва произнеся это неуклюжее предложение, я мысленно дал себе пинка за то, что сказал «увидеться» слепому человеку.
Однако Менно кивнул.
— Да. Если он не против. Просить прощения — это очень по-христиански, и это мой последний шанс, правда ведь?
И мы поехали дальше, и я позвонил домой Ребекке. Она взяла трубку и радостно меня поприветствовала; никаких признаков того, что дочь ей рассказала о разрыве со мной. Я объяснил Ребекке, что еду в Саскатун в компании человека, который знал Тревиса в 2000 и начале 2001 и спросил, можно ли нам к ней заехать поздороваться. Она передала трубку Тревису, я объяснил ситуацию уже ему, и его ответ прозвучал так:
— Уоркентин, без балды? Конечно. Везите его сюда.
Нам предстоял ещё довольно дальний путь — а, как сказал Уоркентин, пришло время поговорить о многих вещах. Он познакомил меня с деталями экспериментов проекта «Ясность», а я рассказал ему более подробно об открытиях Кайлы и Виктории в области квантовых состояний сознания. Однако в начале каждого часа я на пять минут включал «Си-би-си». Когда мы въезжали в Саскатун, ведущая выпуска новостей мрачным голосом сообщила:
— Открытые военные действия начались между Россией и США. Российская подлодка «Петрозаводск» в канадских водах моря Бофорта к северу от Тактояктука сегодня днём предположительно торпедировала и потопила американский эсминец «Пол Гамильтон» с экипажем из двухсот восьмидесяти…
После этого остаток пути мы с Менно провели в молчании; я привёз его прямо к Ребекке. У меня совершенно вылетело из головы, что там может оказаться Райан — но так оно и вышло; Кайла намертво застряла в пробках, вызванных новыми беспорядками. Когда мы вошли, Райан восторженно взвизгнула, увидав немецкую овчарку.
— О-о-о! А как его зовут?
— Её, — поправил Менно. — Пакс.
Ребекка, всегда ревностно относившаяся к порядку в доме, поморщилась, и я осознал, что должен был предупредить её заранее о том, что Менно сопровождает собака.
— Можно её погладить? — спросила Райан.
— Это особенная собака, — сказал Менно. — Она будет довольна только когда доставит меня туда, куда мне нужно. Но после этого я сниму с неё поводок, она поймёт, что теперь она не на службе, и тогда её можно будет погладить.