Кваздапил. История одной любви. Начало
Шрифт:
Мы вышли на улицу – я, мой груз и Настя, помогавшая доставить непутевую подружку до места. На то, что я сделаю это в одиночку, она, несшая две сумочки – свою и жертвы алкоголя – не надеялась.
– Ты куда? – уставился недоуменный взгляд на то, как я направился к остановке. – Такси возьмем.
– Пока вызовем, пока приедут…
– Звонить не будем. Поймаем.
В позе классической соблазнительницы – выпятив фронт, оттопырив тыл и чуть выставив одну ножку – Настя вышла ловить попутку. Я покраснел. Не от нескромного вида, хотя, будь я водителем, непременно обратил
Краснеть мне пришлось по другому поводу.
– У меня… – я едва совладал с голосом, – с собой денег нет.
Настя хмыкнула:
– А еще в кавалеры набивался, выяснял, чем настоящие мужчины берут.
– Деньгами? – ядовито куснул я.
Настя передернула плечами:
– Умением решать проблемы.
– Для этого и нужны деньги.
– Для этого нужны голова и желание. Отсутствие денег – тоже проблема, которую нужно уметь решать.
С провокационным мнением хотелось поспорить, но дальше прозвучало:
– Успокойся, у меня есть, чем расплатиться.
– Не сомневаюсь, – презрительно выдавил я под нос.
Дискуссии вести расхотелось.
Из темноты улицы выдвинулась фигура, и мы умолкли, пока темный силуэт не приблизился.
– Проблемы? – раздался гортанный голос.
– Султан? – Настя всплеснула руками. – Напугал.
– А Гарун где? – поинтересовался я.
Меня Султан проигнорировал, он ответил Насте, но именно на мой вопрос:
– Наши скоро подъедут. Проводить?
Его покачивало. То ли хорошо поддал, то ли обкурился. По причине невменяемости его, наверное, не взяли с собой, а вместо выезда на «стрелку» отправили прогуляться. В критической ситуации от таких вреда больше, чем пользы.
Настя переводила взгляд с него на меня, выбирая меньшее зло, и, наконец, выдавила:
– Спасибо, не надо.
– Не обсуждается.
Настя настояла:
– Мы с Кваздапилом справимся.
Даже Султан понял, что ее ответ – от боязни остаться с ним наедине. Мутный взор остановился на безвольном мешке на моем горбу. Мысль забрать ношу, чтобы остаться единственным кавалером, не прошла – его не удержали бы ноги. Идея сменилась на более трезвую. Султан шагнул к краю тротуара.
– В гости не напрашиваюсь, но бросить в беде не могу. – Он поднял руку в голосующем жесте. – На улице ночь, всякое бывает. Довезу до подъезда, чтобы ничего не случилось.
Ага, до подъезда. Вспомнилась недавняя отповедь Насти: «Они сами создают обстоятельства, при этом ничего не берется в расчет. Потому им иногда улыбается удача. Заслуженная награда за рыцарство». А может, ну ее, эту Настю, к рыцарям? Пусть едут тепленькой компанией, скатертью дорога.
К нам свернул темный седанчик. Ни покачивавшийся Султан, ни моя заплечная ноша хозяина не смутили, стремление заработать пересилило инстинкт сохранения жизни и транспорта. В приоткрывшемся окошке пассажирской двери показалась голова изогнувшегося к клиентам шофера:
– Куда едем?
– До площади, там покажу. – Настя распахнула для меня заднюю дверь машины.
Султан взялся за ручку передней дверцы, но был отодвинут скользнувшей туда Настей:
– Султанчик, в следующий раз, хорошо?
Тот шагнул на асфальт перед машиной:
– Подождите.
Я даже взмок, подумав, что настойчивый кавалер устроит дикую заварушку или, как минимум, втиснется к попахивавшей Люське.
Обойдя машину, Султан постучал в окно водителя, в приоткрывшуюся щель упала купюра:
– С ветерком и без проблем, ясно?
Когда одинокая фигура скрылась вдали, Настя выдохнула.
– Пронесло. Теперь налево.
Последнее предназначалось водителю. Тот спокойно рулил, обстоятельства и запах его не смущали – видимо, плата покрыла неудобства. У одной из высоток в спальном районе мы вышли, скользкое тело вновь заняло место на моей спине. В лифт скривившаяся Настя заставила себя войти вместе с нами.
Звонок в нужную квартиру ничего не дал.
– Постучи, – сказала Настя.
Я постучал.
– Сильнее стучи.
Железная дверь едва не треснула под моим кулаком. Опять ничего, кроме пожилой соседки, чья недовольная физиономия выглянула из противоположной двери. Настя осведомилась:
– Не скажете, Люсины родители дома?
– Павел Евграфович с Ольгой Георгиевной на юг уехали. – Соседка презрительно задрала подбородок. – Этой шалаве квартиру оставили. Надеялись, что у нее совесть проснется. Просыпаться там нечему!
Соседская дверь с грохотом захлопнулась.
Настя порылась в сумочке подруги. Два ключа со связки подошли, замки поочередно клацнули, перед нами раззявилась черная пасть прихожей.
– Вноси, – приказала Настя. – Клади здесь, в коридоре.
Загорелся свет. Мы разулись и разули подопечную.
Квартира Теплицыных выглядела богато: мебель – новая, стены украшены тарелками с росписью, африканскими масками, индейскими талисманами из перьев и другими, большей частью заграничными, сувенирами. Прихожая продолжалась как небольшой коридор, он упирался в ванную и туалет, а по сторонам находилось две пары дверей. На кухню и в зашторенную гостиную приглашали открытые створки, а другие две комнаты (видимо, спальни) были прикрыты.
Еще вчера я мог лишь фантазировать на такую тему: одни в квартире с чарующей соблазнительницей, которая смущала взоры всех мужчин от мала до велика. И вот все на самом деле. Но то, как оно происходило, с мечтами категорически не совпадало.
Я помог избавить Люську от куртки. Настя отбросила куртку в сторону и взялась за низ Люськиного платья:
– Ну?
Приподнятое за подмышки тело безучастно принимало все, что с ним делали.
Стянутое через голову платье вместе с курткой отправились в пакет, затем Настя включила воду в ванной и деловито оглядела оставшуюся в нижнем белье подругу. На Люське с ног до головы отчетливо проступали пятна невероятных вида и аромата.