Квента. Трилогия
Шрифт:
Челси замолкает. Откидываюсь на сырую стену и рассуждаю. Так, сначала: «И появится чистый, и откроет врата» – это случилось, появилась я, и все лифты стали дверьми, которые открыты и в ту, и в другую стороны. Дальше. «И положит он конец страданиям избранных грешников» – эта часть пророчества странная, но если брать в расчет его свершение, то оно истинно. Дальше. «Как только первая капля чистой крови коснется земли, да остановится всё» – это тоже случилось. Моя кровь пролилась, и остановилось перемещение квадратов. Это понятно. Сюда же относится: «Солнце покроется кровью и болью, и путь станет ясен». Это про карту, выжженную на моем теле. Далее. «Первый шаг будет сделан, и маяк засияет». Маяк – это я, и если верить окружающим, то я сияю, чтобы каждый заблудший мог найти меня и спастись. Так это понимаю я. «И только чистый покажет, где выход» – логично, карта-то на мне. Вот дальше непонятно: «Два артефакта – мертвый и живой да соединятся воедино». Я должна соединиться с чем-то. И ни слова о спасении уже мертвой Лойс.
Витая в своих мыслях, спрашиваю у каменных стен:
– Что за второй артефакт?
Челси не отвечает. Видимо, это известно только Рэю и Гаррету. Если Рэя нет, то Гаррет здесь. Встаю на ноги, Челси хватает меня за руку и говорит:
– Не глупи.
– Мне нужны ответы. – и они действительно нужны.
– Подожди Рэя.
– А если он не вернется?
Мне больно об этом думать, но я не могу отключить логику и ссылаться только на чудесное спасение кем-то. Я и так отдала свою жизнь в руки, по сути, незнакомых мне людей. Я должна почувствовать хоть каплю своей силы. Понять, что способна… на что-то. А я способна. Не ясно откуда, но я это знаю.
Девушка поджимает губы и отпускает мою руку. Уверенным шагом иду к выходу. Один из охранников, высокий лысый мужчина тут же направляет на меня автомат, но я не останавливаюсь, пока не утыкаюсь грудью в дуло. Он не выстрелит. Гаррет не отдавал такого приказа, значит, я ему нужна живой. Видимо, главный Падальщик всё же решил свершить пророчество. Надеюсь, что внешне я выгляжу уверенно и бесстрашно, а вот внутри царит темный страх и куча сомнений.
– Эй, стой! – говорит громила.
– Мне нужно поговорить с Гарретом.
– На сколько вас записать? – издевательски спрашивает он.
– Ты что, секретарша? – выгибаю бровь и более серьезно говорю. – Мне нужно поговорить с ним… прямо… сейчас.
Он не двигается с места, стараюсь казаться расслабленной, но внутри меня бушует ураган нервозности. Резко шагаю в сторону и рукой отталкиваю автомат. От неожиданности громила нажимает на курок и хоронит несколько пуль в каменистой стене комнаты.
– Ты что, с ума сошла? – спрашивает он, выпучив глаза.
– Не исключено.
Первый охранник по-прежнему не сводит с меня ошеломленного взгляда. Подступаю к нему ещё на шаг и надеюсь, что мой «маяк» поможет. Делаю ещё крошечный шажок, ладони потеют, нервы натягиваются. Взгляд первого охранника становится другим, и я понимаю, что «маяк» работает. Его тянет ко мне, и следовательно, я могу этим воспользоваться. Повторяю ещё раз:
– Мне нужно увидеть Гаррета.
Не отрывая от меня гипнотического взгляда, первый говорит второму:
– Скажи Гаррету, что избранная хочет с ним поговорить.
Второй охранник уходит, но очень быстро возвращается. Бросает мне короткое: «Идем». Лысый отступает в сторону, я отчетливо проследила момент, когда охранник нахмурил брови и посмотрел на меня как на ведьму. Всего шаг и контакт был потерян, но впервые «маяк» помог мне, а не сыграл со мной очередную злую шутку. Покидаю комнату, даже не посмотрев на Челси.
Выходим в зал, который проходили ранее. Здесь никого нет, за исключение Гаррета, брюнетки двадцати пяти лет и двоих вооруженных парней.
– Что ты хотела?
При виде расслабленного лица Гаррета, новая волна гнева прокатывается под кожей. Ублюдок! Но я не могу не сравнить его с остальными Падальщиками. Он выглядит словно король. Самоуверенный, молодой, ухоженный. В отличии от его шайки грязных, порой и вонючих Падальщиков, которые постоянно облачены в ворохи тряпья, словно бомжи в зиму.
– У меня есть пара вопросов.
– И ты думаешь, что я буду отвечать на них? – кажется, он начинает злиться. Да. Точно. – Ты убила меня, а я буду отвечать тебе. – бросает чересчур заинтересованный взгляд на одного из Падальщиков. – Вы это слышали? – Падальщик кивает. – Уму непостижимо.
– Но ты жив. – хотя непонятно как он выжил. – Значит – не убила.
– А ты не на столбе. Значит – не грешила? – поднимается из-за стола и упирается в него кулаками. – Ты убила меня! Вонзила нож! – кажется, его сильно задел этот момент. Гаррет опускается на место и словно сам себе говорит. – Не ожидал я от тебя такого.
Что он мелет? Он хотел убить меня, я просто защищалась. Понимаю, скорее всего он ничего не скажет мне, но я уже здесь, поэтому спрашиваю:
– Второй артефакт, что это?
Лицо Гаррета медленно, но безошибочно переходит от одного выражения к другому. Непонимание. Удивление. Радость. Снова непонимание, и заканчивается этот парад ликованием.
– Вот Рэй. Вот чертов ублюдок. – смех Гаррета отражается от каменных стен, смотря в потолок он говорит. – Рэйлан Бейкер превзошел даже меня.
Что всё это значит? Делаю шаг в сторону Гаррета, но дуло автомата тут же упирается мне в живот. Бросаю раздраженный взгляд на Падальщика. И тут в холл вбегает мальчишка лет восемнадцати. Долговязый, в огромной рэперской кепке, и кричит:
– Гаррет, он здесь! Бейкер пришел, ждет тебя на мосту!
От облегчения земля уходит из-под ног. Он жив! И он пришел. Я настолько рада этой новости, что не замечаю темного предчувствия, которое вопит о том, что скоро случится беда. Ведь теперь я уверена, что Рэй что-то скрывает. Осталось выяснить, что именно.
Гаррет выходит из-за огромного деревянного стола и идет к выходу. Бросает Падальщику, который по-прежнему тычет в меня автоматом:
– Уведи мисс Незнайку к подруге, у меня возникли более важные дела.