Лабиринт Данимиры
Шрифт:
— Но вы дня через три его проведайте. Мало ли что…
— Вы сможете сделать это сами. Приходите к нам денька через три… если Его Высочество будет не против…
— Ваше приглашение — большая честь для меня, — сказала я. — Буду рада. Конечно, Его Высочество не будет против… — Я вопросительно взглянула на Кайлеана.
Кайлеан снова ничего не ответил, но взял меня за руку.
— До скорой встречи, мастер Аттиус, — успела торопливо проговорить я.
Я ожидала, что меня перенесут прямо в мастерскую портного, но вместо этого мы оказались внутри просторного двора, окружённого крепостной стеной из дикого камня. По центру стены располагались исполинские деревянные
Я разглядывала замок, его мрачную красоту, пока не закружилась голова, потом взгляд опустился ниже. Двери, к которым вёл пологий пандус, были распахнуты. На пандус заехал фургон, запряжённый парой мохноногих лошадок, кузов закрывал полотняный полукруглый тент. Несколько мужчин выгружали из фургона ящики с какими-то жёлто-красными плодами и вносили их внутрь. Рядом стоял кряжистый бородатый мужчина в белом фартуке и белом колпаке и, сложив руки на груди, наблюдал за действиями грузчиков. Он скользнул по нам безразличным взглядом — наверное, Кайлеан снова наложил отвод глаз и на себя, чтобы его не узнавали в городе.
— А где мы сейчас?
— Это хозяйственный двор замка. В детстве я часто убегал из замка через кухню. Пойдёмте, Данимира Андреевна, мы пойдём до города пешком.
— Я думала, мы сразу окажемся у портного. Пешком, конечно, в сто раз лучше. Но вы же голодны.
— Ничего, потерплю.
Кайлеан повёл меня к воротам, рядом с которыми была ещё одна дверь — небольшая, обычного человеческого размера.
— Мне показалось, вам нужно сменить обстановку, — сказал он, открывая дверь и пропуская меня вперёд, — слишком много впечатлений, не все из них были приятными. Вы сами говорили о пользе пеших прогулок.
Сумрачный коридорчик, освещавшийся магическими факелами, изобиловал поворотами.
Ну и толстенная эта стена, подивилась я про себя, но Кайлеан произнёс позади меня:
— Защита. Магический лабиринт. Не каждый пройдёт сквозь эту стену. Я открываю нам проход, сами вы не выйдете и не войдёте.
Наконец, мы вышли наружу — вышли словно в другое измерение.
Мы всё ещё находились в тени крепостной стены, но нагретый воздух сразу ласково облил тело, пахнуло цветущими травами и хвоёй, зазвенели какие-то невидимые насекомые, наверное, местные цикады или кузнечики, — звук был не стрекочуще-шершавый, а более нежный, серебристый.
Я даже оглянулась. Нет, фантастическая тёмная громадина, рвущаяся в небеса, никуда не делась. Но за пределами замка пейзаж был похож на знакомый, южный… разве что всё было чуточку красивей — зелень свежее, цветы ярче. Или же мне, проведшей столько времени в заточении, так казалось.
Из-под наших ног полого уходила вниз извилистая гаревая дорога — залитая солнцем, розоввато поблескивающая. Дорогу с двух сторон огораживал парапет, внизу
— Пойдёмте, — сказал Кайлеан, — нас ждут.
Не знаю, что меня опьянило — изобилие света, запахов, красок или же отсутствие стен, или случился запоздалый шок от событий этого утра, но я несколько заторможено перевела на него взгляд. Кайлеан приглашающе согнул руку в локте, я послушно ухватилась за его предплечье, и мы стали спускаться вниз как парочка туристов, что посетили местную достопримечательность и отстали от своего автобуса.
Вначале мы почти не разговаривали — я отходила от утренних событий и любовалась роскошной природой Эрмитании. Иногда я произносила «Подождите…», останавливалась и, держась за Кайлеана, вытряхивала очередной камешек, коварно запрыгнувший в туфлю. Тогда Кайлеан застывал как мраморная статуя, опираться о его каменную руку было очень удобно. Затем мы двигались дальше. Под горячими лучами моя душа постепенно начинала оттаивать; в замке воскрешённый и повторённый многократно образ Мартина всё время стоял перед глазами, нависая подобно грозовой туче, теперь он померк и отступил.
Один раз мы остановились на мосту, под ним бойко сбегала вниз небольшая речушка. В образовавшийся просвет виднелся город Эрминар. Я облокотилась о перила, бездумно наслаждаясь видом, и вдруг услышала, как совсем рядом тоненько прозвенело. На каменной поверхности что-то блеснуло. Это был кузнечик, серебряный певун из зарослей, и он действительно сиял на солнце.
— Ой, кузнечик! — вскрикнула я. — Он серебряный! — и зашептала: — Не шевелитесь, а то он упрыгает. Хочу его разглядеть.
— Не упрыгает. Раскройте ладонь.
Я раскрыла ладонь, кузнечик покорно скакнул на неё, как на сцену. Поднеся его поближе к глазам, я увидала, что маленькое тельце покрыто серебристыми чешуйками, отчего насекомое блестело, словно было выковано из благородного металла ювелиром-искусником.
— Хорошенький такой… Кузнечик Фаберже! — Налюбовавшись, я сказала: — Всё, отпускайте.
В тот же миг освобождённый кузнечик с чуть ощутимым толчком исчез с моей ладони. Я посмотрела на Кайлеана.
— Вы и насекомыми можете управлять… Наверное, в качестве кары и тучу саранчи наслать можете?
Он пожал плечами.
— Тучу — нет. Насекомые думают по-другому, с ними сложнее.
— Сложнее чем с кем?
Он молча смотрел на меня.
— А, — сказала я. — Понятно. — И вдруг у меня вырвалось: — Значит, романа со стрекозой вы не заведёте.
Брови Кайлеана приподнялись, но он по-прежнему смотрел на меня молча.
То, что сгубило кошку из пословицы, распирало меня изнутри, и я не выдержала.
— Это вообще правда?
— Правда — что?
— Правда ли, что Карагиллейны заставляют забыть об… э-э-э… ну… о состоявшихся отношениях?..
Кайлеан Георгиевич немедленно приобрёл невозмутимый вид.
— Вижу, вы отогрелись на солнышке, — заметил он. — Терапевтический эффект пеших прогулок налицо.
— Так что там с забыванием? Правда или нет?
— Не скажу.
Я опешила.
— Не скажете?
— Нет.
— А почему?
— А зачем?
— Кроме вас никто точно не знает… — сообразила я.
Он чуть усмехнулся.
— Ну, некоторым всё известно лучше меня. Дрю, например.
— Но Дрю не может знать наверняка!