Лабиринты чувств
Шрифт:
— Закрой варежку, — велел ей сидящий впереди военный. — Ты находишься в пограничной зоне особого патрулирования. И здесь на сто километров в обе стороны никакого жилья. Так что откуда ты явилась и с какой целью, разбираться будем не мы, а начальство.
Короткая летняя ночь незаметно подошла к концу.
За окном забрезжил серенький рассвет, и небо стало цвета топленых сливок… и такое же густое, сплошь затянутое облаками.
Измученная бессонной ночью и длинным бесцеремонным допросом, Юлька клевала носом, сидя на стуле перед хмурым пограничником с большой звездой на погонах.
Она то и дело сползала со стула, усилием воли стряхивала липкий, опутывающий все тело паутиной сон и опять выпрямилась.
— Понятно, — исподлобья поглядывая на нее, говорил в трубку пограничник. — Командировочное подтвердили? — Он посмотрел в лежащий перед ним на столе протокол. — Да. Верно. Синичкина Юлия Викторовна… Хорошо, пусть выезжают.
Он поднял голову и строго сказал Юльке:
— Нельзя столько пить, товарищ Синичкина.
— Ой, нельзя… — со вздохом согласилась она.
Во рту было горячо и сухо, а в висках стучали частые громкие молоточки…
— Козлов, завари крепкого чаю.
— Есть, товарищ майор! — козырнул молоденький парнишка, который подобрал Юльку на дороге.
— И одеяло принеси, — велел майор. — Пусть полежит пока.
— Ну, где тут наша лягушка-путешественница? — громко и весело сказал кто-то за дверью.
Юлька спала на топчанчике, завернувшись в казенное одеяло, разморенная горячим чаем и теплом.
Она смутно понимала, что ее поднимают, дают подписать какую-то бумагу, ведут к белому японскому микроавтобусу…
Незнакомый мужчина накинул ей на плечи свою куртку.
— Куда ее? — спросил шофер.
— В гостиницу. Потом на прииск поедешь, заберешь этих любителей тигров…
Глава 7
АБСТИНЕНТНЫЙ СИНДРОМ
— Ну ладно, мать… Ну прости… Виноват, каюсь…
Костя вымаливал прощение. Он действительно чувствовал себя виноватым… Сам до утра не сомкнул глаз, кружил по тайге в поисках Юльки.
Лишь когда к утру вернулись так и не дождавшиеся тигра, протрезвевшие и злые охотники, они наконец сообщили по рации, что в пограничном районе в тайге пропал человек…
И если бы не это сообщение, неизвестно, сколько еще Синичкина Юлия Викторовна считалась бы шпионкой и диверсанткой…
Ради нее на рассвете подняли начальство телестудии, получили подтверждение о регистрации из владивостокской милиции, отправили на дальнюю заставу студийный автобус…
А она все дуется… Лежит носом в стенку и тихо плачет…
— Юльчик, — пришла Косте на помощь Валентина. — Я тебе бульончика домашнего принесла…
— А я пивко… — вторил Сева.
— Не могу… — всхлипнула Юлька. — Мне так плохо. Тошнит, и голова кружится… Как на качелях…
— Слушай, мать, похмелье давно должно было пройти. — серьезно сказал Костя. — Видишь, мы все как огурчики. Может, ты отравилась?
— Не знаю…
— Надо желудок промыть, — засуетилась Валечка. — Вы идите, мужики. Мы тут сами управимся…
После промывания и Валечкиного бульона стало немного легче.
Юлька приняла душ и вышла на балкон.
Какой свежий морской воздух… Он пахнет солью и рыбой… и еще йодистыми водорослями…
— Давай пройдемся? — заглянул к ней Костя. — Ты больше не злишься? Я, ей-богу, ничего не соображал… Мир?
Он протянул ладонь, и Юлька пожала ее.
— Ладно. Мир.
— Тогда отметим примирение? — воодушевился он.
— Ох… — простонала Юлька. — Не напоминай…
— Ни-ни! — поднял вверх руки Костя. — Просто сытный ужин. Морские деликатесы устроят?
При одном воспоминании о гребешках и трепангах Юлька непроизвольно зажала рот ладонью.
— Ясно, — быстро сказал Костя. — Деликатесы отменяются. Я здесь около вокзала ресторанчик видел. Как в Москве. «Арагви». Грузинская кухня.
«Нет, это не отравление… — подумала Юлька. — Мне ужасно хочется есть… Я бы сейчас слона слопала… Или медведя…»
— Нам сациви, сацибели и по шашлычку, — заказал Костя.
— Могу предложить рагу из трепангов, мидии в соусе…
Официантка только начала перечислять меню, а Юлька уже вскочила и стремглав понеслась к выходу.
«Что это со мной? — со страхом думала она, прижавшись лбом к холодной каменной стене и подавляя тошнотный комок. — Никогда такого не было… Проклятый спирт. В жизни больше не буду ничего пить!»
Поужинать удалось в столовой Дома радио.
Хотя Костя и считал это место недостаточно шикарным для «замаливания своих грехов», зато Юлька с удовольствием лопала общепитовский бифштекс с сероватой горкой картофельного пюре и так божественно пахнувшей обычной тушеной капустой…
В бухте Золотой Рог зажглись огоньки стоящих на рейде кораблей, и она и вправду стала золотой.
Юлька села к телефону и посмотрела на часы.
«Ну что, любимый, у тебя уже утро? Нет, день в разгаре… Тот самый день, который у нас уже подошел к концу… Так странно… Я живу, словно бегу с тобой наперегонки, и все время опережаю… Или, наоборот, не могу догнать…»
Связь была ясной, без помех. И с Москвой удалось соединиться сразу же. И тотчас в номере «Метрополя» сняли трубку.